Сладкие слова соблазна - Ханна Хауэлл

— Ты не ответила на мой вопрос, — не отстала от нее Мойра, спеша следом. — Может быть, дьявол нас дурачит?

— Я думаю, — сказала Плезанс, — что люди, которые постоянно занимаются полезными делами, не подвержены козням дьявола. И уверена, что наши духовные отцы согласились бы со мной.

— Но, Плезанс, меня называют ведьмой вполне добропорядочные люди!

— Если они тебя так называют, значит, эти люди не такие уж добродетельные. Это просто люди, которые ходят в церковь.

— А что, есть разница?

Мойра встретила слабой улыбкой язвительный взгляд Плезанс.

— Разница огромная. Если бы твой братец-язычник чаще водил тебя в церковь, ты бы сама это поняла. Люди бывают такими ханжами! Они взахлеб цитируют Библию и при этом на каждом шагу нарушают ее заповеди. А тем, кто называет тебя ведьмой, должно быть очень-очень стыдно. Не обращай на них никакого внимания, Мойра.

— То же самое твердит мне Тирлох.

— И в данном случае он совершенно прав, как бы ни трудно мне было это признать.

Она оглянулась на девочку с веселой усмешкой. Тут они поднялись на верхнюю площадку лестницы, и Плезанс указала на дверь спальни Мойры.

— Закрой свое окно, а я запру комнату Тирлоха.

Плезанс быстро выглянула из маленького оконца в спальне Тирлоха, но никого не увидела. Слегка дрожа от холода, она захлопнула ставни и закрыла их на засов, потом похлопала толстую деревянную перекладину, желая убедиться в ее прочности. Выйдя из комнаты, она встретилась с Мойрой. Девочка выглядела уже не такой бледной и напуганной, как раньше, и это порадовало Плезанс.

— Пойдем, поможешь мне перелить в ванну всю воду, которую мы принесли.

Она начала спускаться по лестнице.

Мойра пошла за ней. Плезанс чувствовала, что девочка по-прежнему встревожена и растеряна, и отчасти винила в этом Тирлоха, который не слишком старательно разубеждал сестру, возомнившую себя ведьмой. Надо обязательно поговорить с ним, когда он наконец вернется домой.

Вдвоем они вылили ведра с водой в ванну и начали готовить ужин. Плезанс надеялась, что Мойра скоро избавится от своего мрачного настроения, но через час девочка сделалась еще более беспокойной и встревоженной. Пока Плезанс вытирала стол, Мойра неподвижно стояла у окна, открыв один ставень, чтобы было видно двор. Ее поза была слишком застывшей и напряженной. Минута шла за минутой, а она все не шевелилась, неотрывно глядя на тихо падающий снег. Плезанс стало не по себе.

Она повесила тряпку на крючок, вытерла руки, потом подошла к Мойре и, обняв ее за плечи, украдкой выглянула в окно.

— Снег все идет, — пробормотала она. — Красиво и совсем не страшно.

— Скоро будет страшно. Но снег — ерунда. Нам надо бояться другого.

Это было сказано таким зловещим тоном, что Плезанс невольно передернулась. Она не любила, когда Тирлох уезжал и оставлял их одних, но настоящий страх почувствовала только сейчас.

Проклятый Тирлох! Ну зачем он их бросил?

— Ты по-прежнему не знаешь, кто или что нам угрожает? — спросила она.

— Я уже говорила тебе: понятия не имею, кто, что, как и когда.

— Я спросила на всякий случай, — пробормотала Плезанс, не обращая внимания на раздражение Мойры. — Ну ладно, по крайней мере мы надежно заперли дом.

— Да, и не должны его отпирать. — Мойра скрестила руки на груди и нахмурилась. — Надо держать двери на засовах, что бы ни случилось. А еще хорошо бы взять каждой по пистолету и по очереди стоять на часах. Сейчас закрою ставень — хватит заигрывать с опасностью!

— Нам действительно необходимы все эти меры предосторожности?

— Да, необходимы. — Мойра закрыла ставень на окне, в которое только что смотрела. — Если повезет, буран прогонит то зло, которое я чувствую.

В доме постепенно темнело. Плезанс помогла девочке зажечь лампы, ни на минуту не усомнившись в собственных действиях. Возможно, это всего лишь детские страхи, но интуиция редко подводила Мойру. Было бы глупо оставить без внимания предостережения девочки. Вопрос в другом: выстоят ли они перед лицом надвигающейся беды?

«Жаль, что я не взяла у Тирлоха несколько уроков самообороны, — подумала Плезанс. — Вдруг одного умения стрелять будет недостаточно?»

— Думаю, уже поздно бежать в хижину Джейка или к Питерсонам, — сказала она. — Там мы были бы в безопасности.

— Опасность уже рядом, Плезанс, — сказала Мойра, усаживаясь за стол.

Плезанс сняла винтовку, висевшую над камином, и села напротив девочки.

— Ты уверена?

— Да. Если мы сейчас попытаемся убежать, он нас точно схватит.

Мойра дрожащей рукой налила себе стакан сидра.

— Он? Ты сказала «он»?

— Я так сказала?

— Да. Ты думаешь, это мужчина?

— Да, это он. Дьявол на двух ногах.

— Ты уже знаешь, кто нам угрожает? Твои предчувствия прояснились?

— Это мужчина.

— Ты уверена, что страх не исказил твои ощущения? Может, ты просто чувствуешь, как Тирлох возвращается домой?

— Мой брат не зло, а я чувствую приближение зла.

— Может, Тирлох пострадал от какого-то зла, и именно это ты чувствуешь?

Плезанс понимала, что хватается за последнюю надежду, как утопающий за соломинку, но не могла остановиться.

Мойра покачала головой:

— Я бы никогда не пожелала Тирлоху ничего плохого, но в данном случае мне бы очень хотелось, чтобы ты была права.

— Но я все-таки не права?

— К сожалению, нет.

Плезанс тихо выругалась и пробормотала извинения. Мойра не обратила на это внимания, хотя обычно с удовольствием подлавливала ее, если она отступала от образа идеальной леди. Безразличие девочки лишь подчеркивало серьезность их положения. Плезанс несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь совладать со своим ужасом.

— К сожалению, Плезанс, я не могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, — прошептала Мойра.

— Мне тоже очень жаль. Но правда всегда лучше.

— Теперь я знаю правду. Мысленно вижу зло — так же ясно, как дно горного ручья. Это мужчина.

Плезанс посмотрела в лицо девочке долгим внимательным взглядом:

— И ты можешь сказать, кто он такой?

— Да.

— Кто же?

— Это тот самый мужчина, который изнасиловал мою маму.

— Люсьен?

— Да… Люсьен, бешеный пес.

— И когда он будет здесь?

— Он уже здесь.

— Эй вы там! — позвал низкий голос с сильным французским акцентом.