Легенда о Великой волне - Дарио Тонани

– Пропустите меня вперед! – сказал отравитель, обгоняя Найлу. Он тоже не взял оружие, хотя все понимали, что у Дхакритта в арсенале есть свои тайные уловки.

Он залез по последней лестнице на верхнюю палубу, обернулся и приложил палец к губам.

Вокруг царила тишина, металл уже начал нагреваться под тусклым светом зари.

Найла обвела глазами пустыню.

По стеклам рубки, кое-где запорошенным песком, лихорадочно бегали отблески. Она соскребла какую-то грязь и посмотрела внутрь, надавив руками прямо на горячий стеклогель.

Рубка, погруженная в полумрак, казалась вымершей. Но груда металлолома на полу говорила о том, что совсем недавно здесь что-то произошло.

Распахнув люк, Дхакритт вломился внутрь.

Тишина. Только ветер со свистом задувает в разбитое стекло. Да ржавчик острыми коготками пытается оторвать ногу от прислонившегося к стене корпуса.

Найла подошла к Дхакритту.

– Здесь одни трупы!

Отравитель промолчал.

На полу валялись железяки, которые, похоже, принадлежали двум или даже трем механокардионикам. Разрозненные изуродованные куски железа были покрыты вмятинами и трещинами.

Найла узнала корпус своего Азура: у него не хватало руки, и она тут же глазами поискала ее среди обломков.

Еще час назад, когда девушка поднималась на палубу, на корабле было тихо и пустынно. А теперь перед их глазами предстала эта… железорубка. Так ведь можно сказать?

В целом корпус Азура починить несложно, нужно только поработать паяльной лампой. Да и не тело делало его таким, каким он был и какого она любила.

На ковре из битого стекла, покрывавшего пол, лежали два остановившихся сердца.

Везде виднелись пятна крови и осыпавшаяся ржавчина.

Дхакритт наклонился, поднял с пола голову одного из механокардиоников. Повертел в руках и узнал выжженную «М» на лбу существа.

Букву было плохо видно из-за глубокой вмятины, которая распорола металл прямо в центре.

Допустим, он убьет Найлу и заберет ее сердце – куда его положить?

Отбросив железный череп, Дхакритт поискал другие части того же механокардионика.

– Что тут произошло, черт подери?! – фыркнула за его спиной Найла.

Тем временем Дхакритт отобрал у ржавчика металлическое туловище, на спине которого отчетливо виднелся ожог.

– Когда-то этот корпус был моим… – сказал он, показывая его Найле. – Много лет назад.

– И как же он оказался на корабле, который решил нас поджарить? – не слишком вежливо поинтересовалась она.

Отравитель схватил корпус за запястье и вместо ответа разжал его кулак.

Металлические пальцы мигом сомкнулись как клещи. Рука отравителя оказалась в плену у живого железа. Из кулака тотчас же хлынула кровь; смешавшись с кусками содранной кожи, она потекла ему на ноги. Дхакритт заскулил от боли.

Найла испуганно вскрикнула.

Не в силах терпеть мучения, отравитель повалился на пол. Начал озверело бить рукой по полу. Три, девять, двадцать раз. Лоб покрылся холодным потом, изо рта потекла слюна. Он сдавленно выл на одной ноте, как будто произносил какое-то очень длинное слово.

Стоя перед Дхакриттом на коленях, Найла пыталась зафиксировать руку, которая с бешеной скоростью ходила вверх-вниз. Но рука двигалась слишком быстро, и схватить ее девушка не смогла.

Отравитель перекатился на спину. Сердце едва билось, сдавленное огромным черным кулаком боли.

Вдруг ярость металла утихла. Он удовлетворился тем, что больше не осталось мягкой плоти, из которой можно было выжать еще хоть капельку крови.

Дхакритт потерял сознание.

Найла двумя пальцами подняла изуродованную руку отравителя и завела ему за голову. Обагренный кровью помятый металлический шар покатился прочь.

Не вставая с места, девушка оглянулась по сторонам – весь пол был усыпан конечностями механокардиоников. Она не сомневалась, что теперь настал ее черед.

Но больше ничего не произошло.

Она смотрела, как солнечные лучи рыскают по залитому кровью полу. Ржавчик, похоже, спрятался со своей добычей где-то внизу – света эти существа не любили. Хотя, наверное, это был не ржавчик, а новорожденный из кладки, которую охраняла Сиракк.

Запах смерти. Гробовая тишина. Эта смесь душила и оглушала.

– Так, значит, ты пришла наконец? – пробормотал за ее спиной металлический голос.

Найла резко обернулась.

Сидевший у стены корпус медленно поднял отполированную руку. Жест не выглядел угрожающим, казалось, механокардионик просто просит, чтобы его выслушали.

– Это ведь твоих рук дело?

Он положил ладонь на живот и покачал головой.

– Нет, я пытался сделать все, чтобы до такого не дошло. Но стало только хуже, – умирающим голосом проговорил калека механокардионик, у которого не было ступни. – Хочешь забрать мое сердце? Вот, возьми, оно твое. И корабль тоже твой.

Найла отвернулась и молча вышла на палубу. Солнечный свет так резанул по глазам, что она пошатнулась.

Несмотря на ребенка в утробе, Найла не позволяла себе ставить материнский инстинкт выше капитанского долга. Но сейчас ей показалось, что она достигла в этом высшей гармонии. И стала чувствовать корабль еще лучше. Ведь у любого судна – как самки, так и самца – есть инстинкт родителя.

А ее Азур… Нужно приказать команде собрать корпус из уцелевших частей, неважно, кому они принадлежали в прошлой жизни.

Ведь сердце у нее.

Оно куда ценнее, чем кусок железа.

За спиной раздался металлический голос.

– Мы сможем ужиться, я и твой Азур, – механокардионик стоял на пороге, с трудом держась на одной ноге. – Два сердца и отполированный корпус.

– Пойдем вниз, мои люди найдут тебе ногу.

– Разве ты не хочешь, чтобы сердце за это ответило? – Металлический человек подпрыгнул и вцепился в перила. – Что ж, понимаю. Но возьми хотя бы мой корпус. Твоему ребенку нужен отец.

Найла посмотрела ему прямо в глаза.

– Что ты знаешь об Азуре и отце?

Механокардионик повернулся к пустыне. Сделал пару глубоких вдохов, прежде чем ответить.

– Я знаю все, что нужно знать. Металл рассказал мне об этом… в смысле, рассказал о моем «брате», которого я разорвал на куски. Я провел с ним – сначала живым, а потом и мертвым – достаточно времени, чтобы узнать о вас четверых все подробности.

– О нас четверых?

Механокардионик поднял обрубок ноги и положил его на поручень как пушку, готовую выпустить залп.

– О тебе, твоей дочери, Азуре и Саргане – отце твоего ребенка.

– Зачем ты все это говоришь?

Зуар покрутил руками колено, будто настраивая прицел сложного механизма.

– Не доверяй тому человеку.

Найла бросила взгляд на Дхакритта.

– Что ты о нем знаешь?

– Другой Азур – то есть АзурМиз – и отравитель были в сговоре.

– Что за чушь?! – резко бросила Найла, однако в ее взгляде читалось замешательство.

– Ну тогда что ж ты медлишь, капитан. Иди туда. Сейчас ты одна. Им нужно твое сердце. АзурМиз был марионеткой в руках Дхакритта.

Найла задумчиво кивнула.

– А ты кто такой, черт подери?

– Меня назвали Зуар – буквы как в имени Азура, только в другом порядке. Сейчас я всего лишь калека. Пока вы не найдете мне подходящую ногу.

Поднимался сирокко. Крест воткнули поглубже, и все равно пару раз пришлось его выпрямлять.

– Здесь его место, – произнесла Найла. – На самом ветродуе.

– Тут он даже сигарету закурить не сможет, – сказал Азур, сжав пальцы девушки в своей руке.

Найла хотела выдернуть ладонь, но механокардионик не