Сатисфакция. Горький вкус мести - Северная Виктория

Даже если когда-либо Даша простит его, Воронов никогда не забудет ощущение униженности, когда тебя заставляют заняться сексом с женщиной против твоей воли. Словно его снова смешали с грязью. Довольная улыбка Катерины после сексуального акта вызвала тошноту. Желудок взбунтовался, желчь подступила к горлу.

После происшествия в клубе и просьбы Даши остаться, Виталий всё же решил, что постарается спасти их отношения. Он отдавал себе отчет, что идет по краю, но оставить Беляеву в подобном состоянии в обществе любимой «подруги» не мог. Воронов даже не представлял, что ещё могла задумать Алексеевская. Так, по крайнее мере, он сможет находиться рядом и не дать Дашке наделать очередных глупостей. То, что он изменил, пусть предварительно и расставшись с Дашей, останется его виной. Не мог Вит Беляевой рассказать правду. От него зависела не только его судьба, но и судьба друга. Мог ли Ворон доверить их судьбы Даше? Виталий не знал ответа. Вит просто струсил, ведь последствия его откровений могли иметь катастрофичные последствия для всех. Ворон тогда решил, что нужно дать Кате то, что она так требует, отвлечь ее, а Олег и Макс в это время найдут улики. Если же нет, то Вит перед самой свадьбой выложит правду Даше, и она сама решит, выходить ли за убийцу или нет. Хотя Воронов уже тогда знал, что свадьбы не будет. Не простит Дашка. Оттуда и страх его. Потому что знал, если он и может простить Даше её недостатки, то она его… Возможно… Со временем. От того и больно было. Воронов отдавал ей всего себя, хоть и на свой манер. Вероятно, со стороны и казалось, что он держится чуть в стороне, но если судить по фактам, то Даша первая и единственная кого Ворон допустил так близко. При этом Виталий не считал, что любит её. Любовь предполагает полное доверие и готовность принести жертвы, но Вит не доверял Беляевой. Воронов был ею одержим.

Да, именно одержимость. Как еще можно охарактеризовать ту нужду, которую он испытывает в девушке? Виталию необходимо знать, что Даша жива и здорова. Его желание видеть Дарью каждый раз утром на рассвете рядом с собой в своей кровати было слишком глубоким и неистребимым, что буквально перекрывало все остальные потребности. И это желание стало несбыточным. Видеть ее, целовать, трогать, гладить, слушать…. Все что угодно лишь бы Даша была рядом. Но в итоге Вит ее отпустил. Желал, чтобы девушка забыла тот кошмар, что пережила из-за него и Кати. Ей было лучше без него, без его заморочек… Воронов остался один на один со своим приговором — полное одиночество. Одному легче справиться с проблемами. Когда ты один, тебе не следует отчитываться перед кем-то. Оправдываться. Ты полностью управляешь своей судьбой. Сам. В полнейшем одиночестве, которое как вечный, мрачный саван окутывает тебя, защищая от невзгод и врагов. Одиночество, как способ выжить. Одиночество, как способ наказания. Просто одиночество. Пустота.

За пять лет в его душе накопилось лишние ненужные эмоции. Одолевало чувство, что ему не тридцать восемь, а лет сто. Слишком большой груз опыта на плечах. Виталий умел быть сильным. Это был вопрос выживания. Но сила не подразумевала неуязвимость. У Воронова имелись свои слабые места. Иногда ему становилось жаль. Просто жаль, что рядом нет никого, с кем можно было бы просто поговорить. Выговориться. Казалось бы, такое простое действие. Ан нет. В жизни редко бывает просто. Может поэтому Виталий сейчас все рассказал Жеке. В какой-то степени, хоть и малой, ему становилось легче по мере раскрытия правды.

Вит глянул на друга. Тот выглядел неважно. Не каждый день узнаешь о предательстве близкого человека. Катька несмотря на свои недостатки приходилась ему родной сестрой, которую Женька любил. Алексеевский был растерян и разгневан. Только Вит не знал на кого — на Катю или на него.

— Так почему же ты продолжил отношения с Катей? — глухой голос Жеки Вит еле услышал. — Ты же ее должен ненавидеть.

— А я ее и ненавижу, — пожал плечами Виталий. — Мне она противна, омерзительна. Катя заставила меня делать то, что делать я не хотел. Прости, но подобное унижение я не в состоянии простить. Она мне жизнь исковеркала. Не говоря уже о том, что все эти годы продолжала снабжать Беса информацией. Но что удивительно мне жаль ее. Наверное, потому что я знаю, что такое одержимость другим человеком.

Евгений как-то странно посмотрел на Вита, но комментировать не стал.

— Ты не ответил на вопрос, — заметил Алексеевский. Его состояние выдавала почти восковая бледность.

— Всё просто. Когда отец Даши увез ее, и я остался один, мне нужно было найти новый смысл жизни. Может это и прозвучит пафосно, но мне нужно было хоть что-то, за что я смог бы уцепиться. Какая-то цель. Этой целью стала месть, — поведал Воронов совершенно спокойно, вставая с пола и отряхивая брюки.

— Ты решил, что мучить Катю в этих странных отношениях — это лучшая месть? — приподнял бровь Алексеевский, выражая недоумение. По глазам видел, Женька не мог понять, отчего Воронов просто не прибил его сестру за подобные выкрутасы.

— Отчасти, — фыркнул Вит, подходя к окну и отодвинул тяжелую штору. — Главной целью стал Бес.

Виталий никогда не понимал в чем крылась причина ненависти Дениса к нему. За то, что не прогнулся? За то, что родился Вороновым? За то, что смог добиться многого в бизнесе, хотя ему предрекали судьбу алкоголика и уголовника? Воронов не понимал, но теперь ненавидел Бесонова ничуть не меньше, чем Денис его. Может даже больше.

— Думаешь он надоумил Катьку?

— Больше некому, да и сексуальная связь твоей сестры и Беса вполне очевидна. Они особо не скрывались. Именно он рассказал Катьке о той истории? Только несколько людей знали о ней. Ты, как понимаю, не делился ею с сестрой. Не знаю, как Бес узнал, что ты не уничтожил улики. Скорее всего, просто действовал наобум и этому сукиному сыну как всегда свезло. Только Катя не стала играть по его правилам и затеяла свою собственную игру. Но это вины с него не снимает. Бесонов едва ли не пеленок пытается отравить мне существование. Падение Даши под машину стало последней каплей. Я не мог оставить всё так как было. Поэтому стал действовать, — рассказал Вит, доставая из брюк пачку сигарет. Приоткрыл окно, щелкнул зажигалкой, закурил. Действия механические, резкие. С улицы в помещение проник осенний ветерок. Холодный, немного отрезвляющий. Последние сутки словно зарисовка сумасшедшего художника, мало поддающаяся логике.

Явный вопрос читался в глазах Алексеевского. Женька понимал, что Воронов теперь просто так не отступит. Вит для себя давно уже всё решил. Он устранит Беса так или иначе. Его месть затянулась на долгие годы, но от этого она становилась только слаще. Он отнимет у Дениса всё, что ему дорого. Деньги, власть, а потом и свободу.

— Ты знаешь, что стало с отцом Беса? — поинтересовался Вит, а потом затянулся сигаретой.

— Он обанкротился, насколько я знаю. Вложил все имеющиеся средства в проект Похомова и проиграл. Когда стало понятно, что ему по кредитам не рассчитаться, то пытался свалить за кардон, — поделился своими сведениями Жека. — Когда ему не дали этого сделать, у Бесонова случился инсульт. Денис до сих пор пытается восстановить компанию и вытащить ее из долговой ямы.