Дети Ченковой - Людо Ондрейов

чистить лошадей, ухаживать за ними. Лошади злые, с норовом. Напрасно разговаривает Ганка с ними, напрасно поглаживает. Пейко только ржет, словно смеется над ней, а Шарга безжалостно скалит свои длинные зубы. Однажды он даже ухватил Ганку за юбку и поднял в воздух. К счастью, юбчонка порвалась и осталась в зубах у Шарги. А Ганка упала под колоду. Шарга просто вытряхнул ее из юбки и потом еще долго размахивал юбкой. Но девочке было совсем не до смеха. Полуголая Ганка тоскливо стояла, ожидая, когда лошади это надоест. Наконец, Шарга отшвырнул юбку в сторону, и Ганка схватила ее. Она была рада-радешенька, и только одно ее огорчило — на старенькой юбке появились новые дыры.

Но не все животные так плохо относятся к Ганке. Стоит ей выйти за порог хлева, как коровы уже беспокойно озираются и тоскливо мычат. А когда она к ним подходит, они радуются, стараются уступить ей дорогу, приблизиться к девочке, не причинив ей вреда. Это настоящие подружки Ганки. Если она тоскует — грустят и коровы. Заплачет она — и у коров слезы на глазах. Значит, Ганка все-таки может кому-то пожаловаться на свои горести и невзгоды!

И теленок Роганы хорошо относится к Ганке. Ему всего две недели, он живет в уголке хлева за перегородкой. Там он порой устраивает настоящий цирк, выкидывает всякие коленца. Ганка с самого начала стала звать его Рыжко. Отличный паренек этот Рыжко! Нисколько не глупее других телят его возраста. С Ганкой он в дружбе. Каждый день теленок показывает ей, чему новому научился. Больше всего он любит, задрав хвостик, взбрыкивать задними ногами. Но при этом ему иногда и достается. Всякий раз он стукается головой об стену. И пребольно! Тогда, о бедняга, жмурится. Иной раз ему настолько больно, что на глазах у него слезы выступают. Но если Ганка его погладит, похлопает и похвалит, всякую боль как рукой снимает. И Рыжко делается еще резвее.

Любят Ганку даже длинноухие кролики. Прыгают за ней по хлеву, будто ласковые собачонки. А когда Ганка позовет их, ее окружает целая стайка ушастиков. Потом они садятся на задние лапки и берут корм прямо из рук Ганки.

И еще голуби. Нельзя забыть об их стае. Они летают над крышами, а если Ганка выйдет во двор, так некоторые голуби даже садятся ей на плечи. Голубятня находится под водостоком хлева. Там гнезда, где голуби выкармливают птенцов. Ганке нравится, как воркуют голуби. Когда вечер спускается над Ганкиной постелью в хлеву, голуби воркуют колыбельную. А утром они ее ласково будят вместо мамы, и так приятно звучат их голоса:

«Гру-гру, гу-у, гу-у».

Ганичка, милая, не тоскуй! Не сердись на своих хозяев и на злую лошадь. Ведь все остальные тебя любят. Коровы и телята, кролики и голуби, поросята, куры, гуси, собаки, кошка… Не тоскуй же, Ганичка! Не плачь!

ПРИЕЗД УЧИТЕЛЯ

— Значит, школа у нас все-таки будет! Я получил сегодня из школьной инспекции письмо. Нас извещают, что школа открывается. И учителя уже назначили. Какого-то Штефана Гронкина.

Так рассказывает пограничник Матей Майда своему другу Франтишеку Новаку. Они возвращаются с обхода границы. В поселке Бетьо находится пограничный пост, который должен охранять участок чехословацкой границы от Пештянского моста по Ковачевский. Граница проходит здесь по речке Ипель.

— Вот хорошо-то! Отличное дело, что нам наконец школу разрешили! Мало, что ли, я из-за этой школы побегал! Однако, ты подумай, где мы ее разместим, пока отпустят необходимую сумму на постройку школьного здания? А где учителя поселят? Ты сам не хуже моего знаешь, как плохо здесь обстоит с жильем. Мы и сами-то со своими семьями живем в тесных каморках у здешних жителей.

— И об этом уже подумали! Ведь прежде чем открыть школу, мы должны были сообщить, где временно будут учиться дети. У колесника Перчино. У него две комнаты. И он обещал за хорошую плату сдать одну из них.

— А учитель как?

— Учитель может устроиться и в сенцах, через которые входят в классную комнату.

— Значит, у тебя уже все готово?

— Все. Не знаю только, как учитель сюда доберется через это болотище. До Модрого Камня на автобусе. А дальше?

— Я слыхал, что нынче автобус доходит до самых Желовец. Будто бы дорогу подремонтировали. Ну, а от Желовец всего каких-то шестнадцать километров, не больше. На хороших лошадях, хоть и будут они по брюхо проваливаться, доехать можно.

— Не знаю… не знаю… — озабоченно рассуждает Майда, окидывая взглядом пустынные равнины, где летом шумят колосья дозревающей пшеницы.

* * *

На следующий день один из желовецких возчиков погоняет лошадей по проселочной дороге к Бетьо. В телеге сидит учитель Гронкин со своим чемоданом. Возчик проклинает все на свете и всех учителей, когда колеса проваливаются по ступицу в липкую грязь. Соблазнился он хорошей платой, сейчас предпочел бы вывалить учителя с его чемоданом прямо в лужу и повернуть домой. Гронкин, должно быть, уже боится, что тем дело и кончится. Ну, нет! Вы ведь не знаете желовецких возчиков! Ведь такого возчика засмеют, если он сбросит груз на полдороге, если его «котята» завязли в грязи по уши и не смогли дотянуть до места.

И вот шагают лошадки потихоньку, шагают себе, пока не дошагают до первых домиков хутора. Тут возчик останавливается и спрашивает учителя:

— Ну, куда же вас подвезти?

— Право, не знаю. У меня тут знакомых никого. Может, в эти домики заглянуть…

— Что же, вы думаете, у меня есть время вас дожидаться! — И возчик в сердцах уже снимает чемодан Гронкина и ставит прямо в грязь посреди дороги.

— Ради бога! Неужели вы меня так тут и бросите?

— Я вас до Бетьо довез, сделал, как мы договорились. Извольте расплатиться.

Учитель платит сто двадцать крон. Вернет ли кто-нибудь ему эти деньги? И когда? Он слезает с телеги. И вправду, ступить некуда. Гоп! И учитель стоит по щиколотку в грязи. Ботинки полны грязной воды. Он хочет шагнуть, чтобы высвободить ноги из вязкой грязи. Но вот беда! Ноги погружаются еще глубже. Он увяз уже почти по колено.

— Вот что, братец! В наши края ездить в лакированных ботиночках нельзя. В них вы можете прогуливаться где-нибудь по городу. А здесь носят сапоги повыше.

И бедный учитель беспомощно выслушивает поучения. Потом смотрит на лачуги. Перед ними уже выстроились их обитатели, с удивлением рассматривая нового гостя в поселке. А тот стоит в лакированных ботинках, расставив ноги в грязи на дороге. И вид у него —