Хозяйка «Логова» - Елена Звездная

— Ты что тут делаешь? — сдержав панический вскрик, все же потянулась за новой партией игл. Но воин накрыл мою руку, не дав вооружиться, и крепко сжал.

— У меня тот же вопрос.

— Одежду меряю. — И в этот самый момент взволнованная свекровушка с тихим смешком поинтересовалась, не уснула ли я во время примерки.

— А она что здесь делает? — прошипел Инваго, став еще злее, чем был.

— Помогает мне с выбором, — прошипела я, упустив из виду, что ответа от меня ожидают не только в примерочной, но и за ее пределами.

— Торика? Отзовись, родная… — Эванжелина постучала пальчиками по двери и нажала на ручку. — Ты хорошо себя чувствуешь?

Я не успела среагировать, за меня это сделал стародавний Дори — рукой зажал дверь и кивнул, мол, ответь, не заставляй долго ждать.

— Кхм, я да… все замечательно, — и на пальцах приказала тарийцу исчезнуть. Он качнул головой, одними губами прошептал: «Надо поговорить. Объясниться». Нашел время! Поговоришь тут, когда тебе надо мерить и на вопросы свекровушки отвечать, по возможности развернуто.

— И как? Что подошло? Что понравилось? Хотелось бы знать, к лицу ли тебе выбранные мною цвета…

— Все понравилось, кроме одного. — Я не кривила душой, у Эванжелины действительно отменный вкус в выборе платьев, но не белья. А впрочем, если бы за исчезновение Дори пришлось заплатить примеркой кружевного беспредела, я бы согласилась без раздумий. И наконец-то освободила себя от наглого наблюдателя, который отказался поговорить потом.

— Что именно не подошло? — поинтересовалась свекровушка.

— Комплект белья, вот этот… — Я потянулась за вешалкой с шелковым несчастьем, созданным для совращения мужского поголовья, но была остановлена действием Инваго. Наглый тариец выхватил из-под стопки платьев светло-сиреневый закрытый комплект белья и выставил за дверь его.

— Ах ты! — я все-таки не сдержалась. Это был не совсем удар и не замах для пощечины, но хоть что-то, чтобы душу отвести.

— Тс-с-с! — Мою руку он легко перехватил возле своей скулы, а меня мягко развернул и прижал спиной к себе, чтобы через мгновенье сжать в объятиях.

И все это под веселый щебет Эванжелины:

— Ох, да-да… цвет у комплекта не совсем девичий, да и фасон неподходящий. Но я подумала… А впрочем, ерунда. Если ты ранее носила исключительно мужские костюмы, это еще не значит, что под ними женщина прячется. Вполне возможно, они просто удобны.

Она не ошиблась, и хотя штаны с тяжелыми поясами и жилеты с подстежками действительно удобны, я в них себя заковывала. Как в латы, как в броню и в крылья надежды, что более никто меня без моего согласия не тронет. И вот сейчас, вдавливаемая в грудь воина, я холодела от старого страха и мысли — воин на объятиях не остановится. И увалень Дори, словно бы в ответ на мои перепуганные мысли, ткнулся носом в шею, одной рукой перехватил запястья, второй начал выписывать узоры на бедре. И чем дольше мы стоим, тем выше моя рубашка поднимается.

Дернулась вырваться, удержал, прошептав при этом, что история повторяется, не хватает только двух нелюдей, мага и благочестивого Ясмина. Это он намекнул на заключение моего с потеряшкой брака.

— Там я была в куртке и сапогах! — прошипела сдавленно, стараясь не думать о том, что там я была еще и в белье.

— А мне так больше нравится. — И подтянул мою рубашку выше.

Чтоб тебя!

Едва окрепшая уверенность, что он меня отпустит, растаяла как дым. Я выводила себя из ступора, как Тороп учил — просчитывая варианты сопротивления. Пояс изъят, до вазы и шкатулки не дотянуться, остались руки, ноги, голова и эффект неожиданности, на который я мало уповала.

А он пришел, вернее, раздался из-за двери голосом свекровушки:

— Итак, я жду твой выход в платье!

— Не вовремя, — заключил Дори и неохотно отступил от меня. Снял с двери два верхних наряда и, поочередно указывая кивком на каждый, спросил: — С какого начнешь? С красного или с зеленого?

Драться с ним опасно, спорить бесполезно, пытаться что-либо доказать — глупо, а вот припугнуть в самый раз. И я бы ограничилась только словами, все же передо мной взрослый мужчина, а не сопливый паренек, но сдержаться не смогла. Удары кулаком в живот, а затем в горло хоть и вышли слабыми и малоэффективными, но испуг и злость притушили. И пока воин отбрасывал платья на кушетку и освобождал руки, я успела отскочить за маленький столик и вооружиться вазой.

— Не смей. Никогда. Трогать меня! Приближаться ближе чем на метр…

— Тор-ра…

— И пугать! — оборвала чуть дрожащим голосом, и лжедеверь осекся. Умолк.

— А нужны объяснения, топай к Храну! Он в «Петушином хвосте».

— Хорошо, пойду. — И на долгие мгновения застыл напротив меня, гневно взирая. Я думала, ударит, а он столик аккуратно сдвинул, вазу у меня забрал и вкрадчивым голосом: — Начнем с зеленого. И да, я, как добрый родственник, готов помочь.

И мне бы удивиться его спокойствию, удивиться и остыть, но волна злости еще не опала.

— Родственник! Добрый? — От такого заявления даже задохнулась. — Да иди ты к бесам со своей помощью! Ты мне не деверь.

На мгновение показалось, что вот теперь он меня точно убьет, и если не руками, то взглядом. Лицо потемнело, желваки заходили ходуном, скулы обозначились сильнее.

— Выходит, ты знаешь. — Его голос был глух, а взор все так же пронзителен. «Вот сейчас… одним ударом», — подумала я и вжалась в стенку, а он медленно выдохнул. Моргнул, пару раз повел плечами и спокойно заключил: — Что ж, так даже лучше. Обойдемся на обряде вызова без истерик и причитаний.

Ой! Подумаешь, новость, всего-то еще один долгоживущий возвращенец. Как-нибудь переживу. Важнее другое.

— Истерик не будет, — заверила со всей горячностью, презрительно скривилась и зашипела: — Но если ты, старикашка, еще хоть раз ко мне притронешься… — С каждым моим словом брови Дори поднимались все выше и выше и замерли на «высоте», стоило мне озвучить угрозу: — Я пожалуюсь Храну.

— Старикашка? — протянул он с непонятной интонацией, вернул на место брови и поинтересовался: — Ну-ну, и что демон сможет мне сделать?

— Хочешь сказать, что ничего? — Это, конечно, неприятная новость, но она не отменяет расправы за поползновения. — В таком случае я расскажу все Таллу!

Пусть моя угроза и была относительно пуста, все же неизвестно, когда потеряшка завершит со своим служением Адо, но она была бесценна! Таким Инваго я еще не видела. Он посерел, затем потемнел, как-то странно всхрапнул и медленно опустился на кушетку. Брошенные на нее наряды, конечно, помялись, но это была меньшая из потерь в ошеломительной победе. И я, заглянув в чуток перекошенное лицо возвращенца, уверилась в своей правоте относительно защитника-мужа и решила закрепить эффект.

— Уж у него-то силенок побольше твоих. И он без лишних вопросов надерет тебе не только уши, но и за…