Когда ее не стало - Михаил Март

– Так вот, – продолжала Даша, – в центре Потоцкого лейкопластырь не изготавливается. Там можно увидеть любые микстуры и таблетки, основной акцент делается на инсулине. Но в аптеках, принадлежащих Потоцкому, обнаружен бактерицидный пластырь с синтетическим наркотиком. Мы засекли только несколько точек. На деле же Потоцкий открыл в городе более тридцати аптек, и его сеть расширяется. Скоро они по всей России начнут расти как грибы. Я не думаю, что если мы поймаем десяток заведующих аптеками за руку, то это как-то отразится на фармацевтическом центре. Однако наивно думать, будто Потоцкий не в курсе событий. Он создает точки сбыта, но наркотик поступает со стороны.

Один из репортеров положил на стол пачку фотографий.

– Снимки четырех человек, заснятых при выходе из аптек. Почему они? Объясняю. Эти ребята каждый день заходят в дежурную аптеку с пустыми руками, а выходят с пухлыми целлофановыми сумками. Сейчас мы пытаемся установить их личности. Парни очень осторожны. Знают все проходные дворы и легко уходят от слежки. Такова их работа. Они даже не оглядываются и не знают, следят за ними или нет. Просто соблюдают инструкции. Один раз я все же решился зайти с одним из них в аптеку. Он подал в окошко рецепт и деньги. Фармацевт на минуту отлучилась и вынесла ему пакет. Все. Парень ушел. Скорее всего, за товаром приходят дилеры, а потом уже распределяют наркотик между продавцами. Речь идет о многоголовой гидре. Изготовитель – точка сбыта – дилер – распространитель – наркоман.

– Ты сказал, Максим, что пластырь ему выдали по рецепту? – спросила Светлана.

– Как это ни странно, но так.

– Значит, существует еще одно звено. Врач, который эти рецепты выписывает. Тот, кто распределяет товар по дилерам, – предположила Светлана, – человек, знающий, кого и в какую аптеку направить. Фармацевты не знают дилеров в лицо. Им нужны только рецепт и деньги. Боюсь, что цепочка гораздо сложнее, чем мы себе представляем. До синтетики в городе торговали героином. Наркоманов и торговцев вылавливали табунами. Облавы на кабаки заканчивались их закрытием. Они тем не менее рисковали – и вновь попадались. За последние полгода ни одна облава не дала результатов. Вы что же думаете, владельцы притонов и ресторанов отказались от огромных прибылей? Или сдали свой бизнес всякой шушере? Такой делец, как Брылев, не потерпит конкуренции. Однако смертность от передозировок не уменьшилась, а наоборот, увеличилась. В подворотнях «Кишки» каждое утро собирают трупы. Нет. Брылев не может оставаться в тени. Он в деле, а это еще одно звено.

– А мэр? Какое место в этом деле занимает он? – спросил Максим. – Разбери, Света, все мои фотографии. На одной из них ты увидишь адвоката мэра Михаил Танаевский и упомянутого тобой Бориса Брылева. Конечно, с их стороны не очень осторожно встречаться в людных местах, но, видимо, разговор был срочный.

– А зачем ты стал следить за Танаевским? – спросила Даша.

– Я следил за Ириной Блаткер, заведующей девятой аптекой. Мы же установили, что Ирина доводится Людмиле Казанчеевой сестрой. Казанчеева работает в лаборатории Сергея, а ее муж Игорь – внештатный снабженец Сергея, и он тоже встречается с сестрой жены Ириной. Тут все между собой повязаны, и если составить схему, голова пойдет кругом. Полагаю, что адвокат мэра является главным куратором общего проекта. А значит, командует парадом сам Пичугин. И еще одна немаловажная деталь, ребята. Четыре прослеженные нами аптеки сдают выручку в банк «Траст-инвест». Это частный банк. Хозяин неизвестен. Директор может быть подставным лицом. Вот эту загадку надо решить в первую очередь.

– Во вторую, Макс, – твердо заявила Светлана.

Все молча посмотрели на нее. Светлана продолжила:

– Как мы уже знаем, фабрика Потоцкого не производит пластырей. Я проследила за выехавшим из центра уазиком. Уверяю вас, ребята, никто никогда не догадается, куда поехала машина. Так вот, уазик заехал на территорию Института судебной медицины. Выехал через двадцать пять минут и направился в тринадцатую аптеку. Там сгрузил девять коробок с пластырем плюс лекарства, взятые в центре Потоцкого. Итак. Федор, Максим и Даша занимаются только Институтом судебной медицины, а мы с Фимой берем на себя адвоката мэра и банк «Траст-инвест».

Предложение было принято единогласно.

Зинаида Карловна страдала бессонницей и спать ложилась поздно. С друзьями, которые навещали ее время от времени, она засиживалась до поздней ночи. Звонок в дверь в первом часу ее не очень удивил. Хозяйка открыла, даже не спросив «Кто там?»

На пороге стоял неизвестный мужчина лет сорока, прилично одетый, но с небритыми щеками, бородкой клинышком и бритой головой. Зинаида Карловна по глазам гостя поняла, что никаких дурных намерений у него нет.

– Извините за поздний визит, Зинаида Карловна, но я человек ночной, а проходя мимо вашего дома, увидел свет в окнах.

– Не стоит оправдываться, молодой человек. Если я вам нужна, заходите. У меня нет неотложных дел.

Женщина провела гостя в небольшую уютную гостиную со старой, но крепкой мебелью.

– Позвольте узнать ваше имя? – поинтересовалась она.

– Эдуард Николаевич Ордовский. В настоящее время не работающий. По просьбе некоторых друзей занимаюсь разбирательством одного трудного дела.

– Боже, как интересно! Да вы присаживайтесь. Я зачитывалась в свое время Сименоном – переживала, ночами читала. Современные сериалы не смотрю. В них нет ни сюжета, ни зерна.

Ордовский присел на удобный стул с высокой готической спинкой.

– Боюсь, что я тоже становлюсь детективом. Давайте разбираться вместе. Как давно вы работаете в похоронной бригаде?

Женщина немного отстранилась:

– Кто вам сказал?

– Сегодня в крематории я видел вас четырежды. И то не с начала рабочего дня, как я догадался. Люди те же, покойники разные. Узнал я только вас, да и то не сразу. Вы же когда-то блистали на сцене нашего драматического театра. А я большой поклонник театрального искусства.

Зинаида Карловна махнула рукой:

– Десять лет назад меня выкинули на улицу. Ногу сломала, и от моих услуг тут же отказались. Сейчас мне уже семьдесят четыре. Так что сожалеть не о чем. О похоронных делах никому не говорите. Я стесняюсь такой рекламы. Нас возят в морг по шесть-семь раз в смену. Работаем с девяти утра до семи вечера. В конце смены каждому платят по двести долларов. Половина моей пенсии.

– Вы работаете каждый день? – спросил Ордовский.

– Нет. Через день. Завтра работает другая бригада.

– Вам никогда не показывают покойников?

– Нет. Мы и сами не хотим. Невелико удовольствие.

– А как вы попали в бригаду? – поинтересовался гость.

Женщина задумалась, припоминая.

– Вспомнила! Ко мне домой пришли мужчина и девушка. Ее я очень хорошо запомнила. Однажды видела на территории института. Она приехала в красной двухместной машине с открытым верхом. Я видела ее в окно автобуса. Вошла она через центральный вход. Обманщица. Когда эти двое ко мне приходили, то она представилась как инспектор из собеса. Пустяк, конечно. Эта парочка и предложила мне стать участницей похоронной процессии.