На осколках гордости - Ольга Савченя

Встала боком к мишени, как стоял до этого Ромиар. Положила стрелу на лук, без труда попала пазом в тетиву и даже удобно зажала пальцами хвостовик. Все еще улыбаясь, стала натягивать тетиву и застыла, понимая, что она не поддается.

Расслабилась, выдохнула. Рывком потянула еще раз. Облом.

Услышала тихий смешок и решила, что не сдамся. Нахмурилась, крепче сжала рукоять, и потянула еще раз, но стрела едва не выпала из захвата. Я удержала ее, положила снова.

— Ты не сможешь, — веселилась рогатая вредина.

Очередная попытка позволила стреле не пролететь, а упасть в двух метрах от меня. Я подобрала ее, чувствуя, как от безрезультатных попыток разболелись еще пока слабые мышцы в руках и спине.

— Пора признаться, что ты не осилишь? — протянул Роми, скрестив руки и довольно улыбаясь.

Не дождется!

Я опустила руки, ощущая тяжесть лука. Закрыла глаза, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Постаралась успокоиться. Сейчас откроется второе дыхание и у меня все обязательно получится. У Роми ведь получалось. Да еще так плавно, словно не напрягался совершенно.

— Асфи, — негромко позвал он.

Не сдамся.

Потянула еще разок, стараясь в точности повторить его движения. И не сумела. Тетива не поддается! Почему она такая тугая?!

— Я помогу, — негромкий голос приморозил к земле. — Стрелу держишь правильно, а вот большой палец лучше отставлять.

Тело пронзило разрядом. Сердце остановилось, сорвалось вниз. Кейел прижался ко мне со спины, положил руки на мои. Сжал их.

— Вольный, отойди от нее! — громко приказал Акеон.

Я посмотрела вверх. На склоне, оттуда, откуда сбегал ручеек и вела лестница, стояли правители, мужчины из высших гильдий. Волтуар смотрел на меня безразлично.

— Не отвлекайся, — прошептал на ухо Кейел. — Выдохни перед тем, как натягивать тетиву. Лук просто не под твою силу.

Чувства смешивались, эмоции разрывали до головокружения. Страх диктовал отскочить от Кейела, но зелье желания пробуждало совершенно другое. Я стояла безвольной куклой, наслаждаясь теплом. Его руки удерживали мои, и это прикосновение не хотелось разрывать. Плавное движение, но порывистое — я прижимаюсь к твердой груди плотнее, тетива натянута до предела. До звонкого напряжения. Кажется, между нами… Судорожный выдох сорвался с губ.

— Рано. На выдохе отпускают, Асфи.

Он освободил правую руку. Я не удержала тетиву. Стрела сорвалась, вылетела. Я следила за ней, все еще удерживая лук, стоя рядом с Кейелом. Не могла сдвинуться с места. Его рука скользнула по животу, и я напряглась, не позволяя себе проявить эмоции.

— Вольный, тут не приказывают дважды!

— Промахнулись, — с досадой сказал Кейел.

— Асфирель, подойти, — позвал Волтуар.

Я отходила от Кейела с ощущением, будто меня прямо сейчас лишают чего-то очень важного, кого-то жизненно необходимого. Хотелось вернуться к нему, крепко обнять и попросить увести отсюда. Подальше от других. Забыть обо всем кроме нас и жить мирно, тихо, где-нибудь у Края. Я поднялась по лестнице, стараясь не оглядываться. Щеки полыхали, а ладони вспотели. Я погладила платье, словно избавлялась от складок, на самом деле незаметно вытирая пот. Слышала шаги Кейела позади, видела, как осторожно уходит Ромиар. На него я не обижалась, тут он вовсе никто.

Остановилась возле мужчин, не смея смотреть на их лица. Узнавала по одежде: три правителя в черных костюмах, два шан’ниэрда в пестрых одеяниях, рыжий эльфиор в белых брюках и Кейел позади. Его я не видела, но знала, что он там.

— Отправляйся к себе и не выходи из комнаты, — холодно произнес Волтуар.

— Вы ее наказываете? — удивился эльфиор.

Не отрывая глаз от земли, я стала разворачиваться, чтобы выполнить приказ. Но в плечи вцепились знакомые пальцы.

— Почему вы ее наказываете? — спросил Кейел.

— Тебе нельзя прикасаться к ней, — рыкнул Волтуар.

Я старалась дышать через раз. Понимала происходящее, которое пугало, но не могла взять пробуждающееся опьянение под контроль. Всего лишь шагнуть назад — и я прижмусь к Вольному, укутаюсь теплом его объятий.

— Я нарушаю правила, а наказываете вы ее? Любопытно.

— Наказать тебя? — вмешался Когурун, сцепив руки за спиной. — Тут не принято приказывать дважды, — повторил слова Акеона.

Я мимолетно окинула всех взглядом. Свидетелей явно забавляло происходящее.

— И северянам вы будете приказывать? — голос Кейела прозвучал жестче. Он погладил мои плечи, словно невинный дружеский жест, — я сжала челюсти. Не знаю, почувствовал ли он, как я задрожала, но очень не хотелось этого. — Они бесстрашны. Они не видят опасности в том, чтобы к их женщинам притрагивались. Это вы уязвимы. Вы боитесь ехать к ним, но не готовы принять их у себя. Все еще боитесь выглядеть слабее их? Недостойнее? Для чтение ваших слабостей им не понадобится балкор — все на виду!

— Сейчас мы говорим не о них, а о тебе. Убери руки от Асфирель, — едва ли не по слогам произнес Волтуар.

Кейел потянул меня на себя. Я сглотнула и задержала дыхание.

— С какой целью вы учите меня правилам? — в вопросе Кейела слышалось неподдельное изумление. — Хотите, чтобы я потом научил вашим традициям соггоров? Насколько я помню: я приехал сюда, чтобы рассказать вам о них. И они не поймут вас, если вы рискнете миром ради женщины, — с весельем закончил и склонился ко мне.

Я замерла. Сердце оглушало, пока он медленно скользил губами возле щеки. Его дыхание ласкало кожу. Несмотря на полную тишину, я уже готова была шумно выдохнуть. Закрыть глаза. Но не успела.

Кейел оттолкнул меня прямо в центр между мужчинами и заговорил прежде, чем я сумела остановиться. Не без помощи Волтуара. Он вовремя удержал меня за руку и не позволил упасть.

— Соггоры не звери. И женщины ваши им не нужны. Они не зависимы от одной избранницы так, как вы. Для них нет преступления в том, чтобы помочь им выстрелить из лука, поднести графин, заговорить с ними… Если вы не обуздаете свою ревность, они пойдут просить помощи у васовергов. Или попытаются спасти Фадрагос собственными усилиями. Но сумеют ли… Если уже обратились к вам, значит, прекрасно оценивают свои силы.

Кейел замолчал. Веселья среди гостей больше не ощущалось, как и гнева правителей. Но, видимо, шан’ниэрдам обуздать ревность, вызванную страхом, все же не под силу. Или я опять опозорила Волтуара, и он вынужден был проявить перед гостями свою способность править? Доказать, что достоин.

Он отпустил меня и с прежним холодом приказал:

— Отправляйся к себе и не выходи до тех, пока я не позову.

Обида неуместна и бесполезна.