Здесь живет Зло - Заряна Иванова

дань дворцовому этикету. Эта была всего лишь униформа для высокородных жительниц императорского дворца.

Я была как белая ворона в пошитых по темной моде струящихся юбках и расшитыми золотой нитью и бисером удобными корсажами.

Предводительницей придворных дам была принцесса Катарина. Моя мать.

Невысокая и пухленькая женщина средних лет. Яркий макияж и обилие драгоценностей старили ее. Она все время мило улыбалась, дарила подарки, обещала дружбу и любовь… Но я не обольщалась на ее счет.

Глядя на нее, я вспоминала детство — постоянные ссоры родителей, требования матери принести в дом больше денег, обвинение отца в нищете. Доставалось и мне. Мать всегда кричала, требуя собрать разбросанные по детской игрушки, называла меня глупой, ни на что не годной неумехой. Она никогда не прикасалась ко мне ласково, нежно. Даже когда я сильно болела. Всегда меня утешал отец, всегда за мной ухаживал только он. Особенно больно по нервам били воспоминания о том, как полицейские забрали отца по совершенно нелепому и невозможному обвинению — пособничеству Серым магам. Леди Катарина Ридель отреагировала совершенно спокойно, заявив, что преступник должен быть наказан. Ее совсем не впечатлило искореженное, изодранное пытками тело мужа, когда его отдали нам, чтобы похоронить. Она отказалась к нему прикасаться, и обмывать и одевать мертвого отца пришлось нашей служанке, которую я буквально заставила это сделать. Она не явилась на похороны. Она через несколько дней отдала меня незнакомым магам. Она и не вспоминала бы обо мне, если бы я не явилась во дворец Светлого императора.

Хотелось верить в ее добрые намерения, в то, что она раскаялась. Но… Отравленные конфеты. Действительно ли это были козни оппозиционеров?

Решила быть с ней осмотрительной, вежливой и милой. Одним словом, хорошей гостьей. Но никаких дружеских, а тем более родственных отношений не затевать.

Вечером к обществу дам присоединялись мужчины. И мы, принарядившись, ехали в оперу либо в театр. А потом снова на бал.

Райан был доволен переговорами со Светлыми. Он решил выжать из них по максимуму за негостеприимный прием и унижение. Император Этельред и его советники шли на уступки, желая заполучить могущественного союзника в войне с Серыми магами; они с легкостью отказались от всех притязаний на Лекарскую провинцию и не стали требовать с Райана нерушимой клятвы, что его и мои дети не будут претендовать на Светлый трон.

— Чего хмуришься? — Поинтересовался Райан, когда мы досматривали спектакль в театре. Впереди нас ждал очередной пышный бал.

— Я устала от всех этих празднеств. И бесконечных переодеваний, — нахмурилась в ответ. — Честно слово, Райан, я не понимаю, зачем пять раз на дню менять наряд? Со сна надо нарядиться в одно платье, а перед завтраком переодеться в другое. К обеду выйти в третьем, а на прогулку — в четвертом. Чтобы выпить вечерний чай или принять гостя — тоже надо переодеться!

— Не сердить, милая, — примирительно улыбнулся жених и украдкой поцеловал в висок. Я тут же расслабилась и перестала дуться, — таков здешний этикет. Но скоро все закончится! Завтра будет прощальный бал во дворце, а послезавтра мы будем уже на полпути к дому.

— Скорее бы наступило послезавтра, — печально вздохнула я.

Глава 23

Леди Ава опаздывала. Она обещала прийти в три, чтобы помочь подготовиться к последнему балу, а стрелки часов медленно и верно подбирались к половине четвертого.

Я бесцельно бродила по роскошным апартаментам. Ожидание и неизвестность нервировали. Что могло произойти, что ее так долго нет? Может пока самой выбрать платье? Но вряд ли мне разрешать появиться перед сиятельным Императором в наряде по моему вкусу… Видите ли, он не достаточно изыскан и тонок, а посему не стоит омрачать взор сиятельных особ непотребным видом.

Наряды на торжественные мероприятия для меня всегда подбирала леди Ава. Я соглашалась, хотя не понимала, почему то или иное платье не годилось для бала или выезда в оперу. Они же все предназначены для выхода в свет! Леди Ава утверждала, что нюансы есть и очень важные, но объяснять мне их будут после того, как мы вернемся на Темную сторону.

Мне оставалось только вздыхать, надеясь на вкус и опыт леди Авы, которые еще ни разу не подводили.

От нечего делать зашла в гардеробную. Огромное помещение, размером с мой дом в Арадаре, битком набитое нарядами. От изобилия всевозможных цветов, блеска стеклянных бусин и мерцания бриллиантов на глаза навернулись слезы. Какая роскошь! Какое невиданное богатство! Самое простое платье стоит, как весь мой дом с мебелью и утварью. А что уж говорить о тех, что расшиты редкими самоцветами. Я даже вообразить их стоимость не могу!

Этим богатством меня одарил император Светлой Стороны, заявив, что негоже принцессе ходить, как голодранке. Это был «тонкий» намек Райану, что он плохо заботиться о своей невесте, которая ходит в платьях простого фасона без рукавов и перчаток, надевает минимум украшений. Единственное, что радовало Этельреда и являлось предметом зависти всех Светлых дам — шляпки. Малюсенькие и вычурные, с короткой воздушной вуалью, украшенные бусинами и перьями.

Леди Ава в шутку объявила нас законодательницами моды — эти головные уборы стали появляться на головах придворных дам все чаще и чаще.

Взгляд сразу же упал на последний подарок — изысканное бальное платье с верхней кружевной юбкой ярко-бирюзового цвета. Как глаза у маменьки Райана!

Невероятной красоты наряд. Тяжелый атлас нижней юбки и невесомое кружево ручной работы, корсаж и длинные узкие рукава расшиты бисером и жемчугом. Длинный шлейф добавлял шарма.

Я бы надела платье только из-за цвета!

Но, увы, оно имело массу недостатков. Узкий корсет, в котором я не смогу дышать, кринолин, которым я буду сносить все подряд, и рукава, которые закроют брачный браслет.

Со вздохом прошла мимо понравившегося наряда, даже не дотронувшись до него. Но через мгновение вернулась, сняла с вешалки и приложила к себе. Хотя бы перед зеркалом покрасуюсь!

— Интересно, я могу забрать подарки себе? — пробормотала, крутясь перед огромным зеркалом в вычурной резной раме с изображением диковинных птиц и виноградной лозы из потемневшего дерева. Оно было подвешено на стену, и я могла видеть себя с головы до ног.

Наверное, я вертелась излишне активно, ибо споткнулась о шлейф и резко повалилась на зеркальную гладь. Послышался звон, как будто горлышко бутылки вина ударилось о край бокала, скрежет бусин о стекло — это я съехала вниз, окончательно запутавшись в подоле бирюзового великолепия.

— Проклятье, — пробормотала, спешно подпрыгивая. — Не хватало еще разбить зеркало!

К счастью, с ним все было в порядке. Хотя, что это за царапинка в