Мефодий Буслаев. Билет на Лысую Гору - Дмитрий Емец

– Погоди! В правом каблуке драконьипилюли, в левом – боевые пилюли берсерков. Где право, где лево, я уж как-нибудьне спутаю!.. О, нет! Эта косоглазая Трехдюймовочка опять напялила туфли не нату ногу! Скажет, небось, что снова я виновата! Она-де так растолстела, что невидит своих ступней! А чего на них смотреть? Пальцы шевелятся и ладно!

– Погоди, так выходит, что ты скормиламне драконью пилюлю? – поинтересовался Хаврон.

Двухдюймовочка кивнула.

– Похоже, что так. Ну как тебе огнеметнаямагия? Впечатляет?

– Очень даже ничего. По бедностисойдет, – признал Эдя. – Послушай… э-э… раз мы использовали толькодраконью пилюлю, выходит, пилюля берсерка у тебя осталась?

– Глубокая мысль! Разумеется, осталась ине одна! Полный каблук! Что, великанчик, глазки блестят? Губки раскатал?А? – дразня Хаврона, фея потрясла у него перед носом второй туфлей.

Эдя следил за ней, как голодная собака закуриной ножкой. Авантюрные замыслы роились у него в голове, как встревоженныепчелы. Вот бы выцыганить у Двухдюймовочки побольше пилюль и принять участие вбоях без правил с приличным призовым фондом. А?

«Эх вы, люли-пилюли мои! В саду ягоды-пилюлимои!» – заевшей пластинкой вертелась в голове перелицованная песенка.

Однако прежде, чем Хаврон успел собраться смыслями и начать уговаривать фею, Двухдюймовочка грузно села в сахарницу. Еелицо стало бессмысленным и точно ничейным, и лишь несколько секунд спустя нанем проступило иное выражение. Резкие черты и порывистость исчезли, а взаменвозникло нечто мягкое и манерное.

– Князь, я смущена! Дайте мне огоньку изаслоните спиной окно! Из него дует! – сказала она томно, вставляя вмундштук тонкую сигаретку.

– Трехдюймовочка? – осведомилсяХаврон.

– Разумеется, я! И не надоело спрашиватьбанальные вещи, дружок? Посмотри на часы, и ты поймешь, чье сейчас время!

Эдя без особенного вдохновения воззрился набудильник, и ему захотелось запустить им в то самое окно, из которого, поутверждению феи, дуло. Трехдюймовочка брезгливо заглянула в сахарницу ипринялась отряхивать платье.

– Что-то совсем ты охавронился, князек!Всюду крошки, грязь, фантики, из коридора копотью несет… – сказала она снеудовольствием.

Эдя открыл было рот, чтобы поведать о битве,что разыгралась в квартире всего четверть часа назад, но вовремя спохватился,что делать этого не следует. Милейшая фея вполне могла взревновать, моральновзбрыкнуть и выдать что-нибудь в духе: «Моя сестра тебе помогает? Отлично!Тогда я буду тебе вредить!»

Вместо этого он что-то удрученно проборматал,смахнул мусор в ведро и отправился вытряхивать его в мусоропровод. Вернувшись,он обнаружил Трехдюймовочку уже в комнате. Фея занималась тем, что озабоченнопускала маленькое красное яблоко по облупленной миске.

– Ты что, никогда не видел зудильника?Садись рядом, только, умоляю, не производи лишних звуков! Твоя громкая речьцарапает мой слух хуже проволоки! Учись у Вени Вия… Он никогда не орет, хотя,по слухам, горло у него и забито землей… – поморщившись, сказала она Эде.

Сквозь мутное облако на миске проступилооплывшее лицо и закрытые набухшие веки.

– О, вот и он, Вий! Не к ночи помянуть, ако дню! – вскользь заметила фея.

Зудильник зарябил.

– И, наконец, последняя новость этогочаса! – просипел Вий. – В лопухоидном мире продолжаются поиски МатвеяБагрова, ученика волхва Мировуда, подозреваемого в укрытии и похищении КамняПути. К огромному сожалению, мы не можем показать вам магоробот преступника. Внашем распоряжении нет ни одного его портрета. С возрастом тоже путаница.Исторически мальчишке более двухсот лет, однако, учитывая эффект прерванногосуществования, выглядеть он может лет на тринадцать-пятнадцать.

Если вам что-либо известно о местонахожденииупомянутого субъекта, позвоните по номеру 000-00-00 с неработающего телефонаили напишите кровью из мизинца на любом мраморном надгробии. Ни в коем случаене пытайтесь задержать его самостоятельно. Матвей Багров может оказатьсяопасен. Кроме стандартной магии волхвов, он владеет магией вуду и некромагией,а также основами гипноза и мгновенной телепортации… Хе-хе! Интересно, онвыдержит мой взгляд? Эй, кто-нибудь, поднимите мне веки!

Вий повторил свой призыв два или три раза, ноникто так и не откликнулся. Лишь в дальнем углу экрана мелькнули удирающиеножки хорошенькой ассистентки. Веня разочарованно завозился. Он попытался самподнять себе веки, но его слабые короткие ручки не смогли одолеть тяжестиволовьих век.

– Хм… Ну ладно!.. Так и быть, живите довечера! – разрешил Вий, спасая положение и делая хорошую мину при плохойигре.

Он качнулся, точно северный шаман, ловящийветер вдохновения, и сказал:

– Только что мне сообщили, что ГлиняныйПес прекратил поиски картины и взял новый след. Берегись, Матвей Багров – раноили поздно этот след приведет к тебе!

Трехдюймовочка оттолкнула ногой зудильник.Красное яблочко скатилось с тарелки.

– Знаю я, что это за след! Они нацелилисьна меня! – визгливо произнесла она.

– Почему?

– У тебя мозги есть или совсематрофировались за ненадобностью? Сколько раз тебя повторять! Потому что толькоя смогу найти этого самого Багрова!

Эдя поднял упавшее яблочко, осмотрел его,вытер краем майки и с хрустом надкусил. Фея перестала визжать и посмотрела нанего с глубоким негодованием.

– А если бы оно было молодильное? –поинтересовалась она.

– По барабану! – бодро ответилХаврон.

По прозвучавшему «если бы» он заключил, чтояблоко самое обычное.

– Это для тебя по барабану! Ты сожраляблоко урожая 1833 года, с яблони, под которой была закопана черная кошка стремя белыми шерстинками на хвосте. Для зудильников подходят только такие.Правда, зудильники и без яблок могут работать, да только помех гораздобольше! – заявила фея.

Хаврон перестал жевать и протянул ей огрызок.

– Да ладно, доедай уж… Все равно кататьсяне будет, – сказала Трехдюймовочка.

Эдя послушно доел.

– Больше ты ничего интересного сказатьмне не хочешь? – поинтересовался он на всякий случай.

И угадал. Трехдюймовочке, находившейся врасстроенных чувствах, требовалось хоть кому-нибудь излить душу.