Хроника смертельной осени - Юлия Терехова

– Ты ошибаешься, – мягко возразил голос. – Нам есть дело, – голос выделил слово «нам».

– Кому это – вам? – продолжала рыдать Майя.

– Во-первых, если хочешь что-то услышать, прекрати реветь, – строго сказал голос. – Иначе смысла нет продолжать. Ты все равно не слушаешь.

– Зачем мне вас слушать, – Майя всхлипнула, но полезла в сумку за платком, чтобы вытереть слезы и высморкаться. Хотя почему она должна повиноваться этому таинственному голосу, обладателя которого она не видит, и, судя по всему, не увидит? Она привстала и заглянула в межлестничный пролет – никого. Тогда она повернулась и посмотрела назад – решетчатая дверь на крышу и на ней – небольшой, но надежный замок.

– Напрасные старания, – снова услышала она голос, но в нем не прозвучало насмешки. Вообще, он был крайне серьезен – с первых фраз.

– Итак, ты готова со мной поговорить?

– Зачем? – в недоумении спросила Майя. – Мне некогда, у меня дочь больная дома.

– Знаю я все про твою дочь. Она подождет. Как бы ей вообще без матери не остаться. Мы все слышали, что ты тут плела про то, что убьешь их сама.

– Какое вам дело? – возмутилась Майя. – Подслушиваете здесь и ничего не знаете!

– Мы все знаем, – ответил голос, проигнорировав ее слова о подслушивании, – мы в высшей мере внимательно следили за процессом.

– Кто это – вы? – раздраженно спросила Майя.

– Органы возмездия, – серьезно сказал голос.

– Кто? – растерянно переспросила Майя. – Органы чего?

– Возмездия, – спокойно повторил голос. – Что непонятного? Мы согласны с тобой, что совершена чудовищная несправедливость, и так оставлять все нельзя. Они должны поплатиться. И они, если ты хочешь, поплатятся.

– Что значит – если я хочу?

– А то и значит – если захочешь, чтобы все осталось, как есть – мы не будем вмешиваться. В таких делах все решает только воля потерпевшей. В идеале, мы должны спросить у твоей дочери, чего хочет она. Но мы считаем, ты имеешь право решить за нее – девочка больна и неадекватна. Она может принять неправильное решение. Ты тоже можешь – но тебе мы можем объяснить. И можем тебя остановить.

– Остановить меня? – в ярости задохнулась Майя. – Только попробуйте! Я убью их собственными руками!

– Конечно, – согласился голос. – Но есть нюансы.

– Какие еще нюансы?.. – проворчала Майя.

– Нюанс первый – у тебя есть оружие? Нет? И как ты собираешься их убивать? До них не так просто добраться.

– Я – доберусь.

– Допустим, – голос не стал спорить, а продолжил: – Нюанс второй – ты, после того, как, предположительно, убьешь одного, будешь сразу же арестована и до второго уже не доберешься.

Майя молчала, соображая, потом процедила: – Отсижу за первого, убью второго.

– Понятно, – голос вздохнул. – Тогда нюанс третий – что будет с твоей дочерью, когда тебя посадят?

Вот на это сказать было нечего. Обе бабушки уже умерли, дедушки отсутствовали изначально – и она, и ее муж воспитывались в неполных семьях. Других родственников у них не было. Значит, голос прав – Лизу ждет детский дом и крест на всей жизни. Она почувствовала, как снова закипают слезы, и опустила голову на колени.

– Есть еще одно обстоятельство, – мягко продолжал ее невидимый собеседник. – Их отправляют учиться в Англию. Ты поедешь за ними?

– Как?.. – растерялась Майя, – Но как же…

Она снова разрыдалась: – Что же мне делать? Я не смогу жить, зная, что эти уроды живут и горя не знают…

– Они узнают горе, – пообещал голос. – Разреши нам наказать их.

– Наказать – как? – спросила Майя, захлебываясь слезами. – Убить их?

– О нет… – голос снова стал строг, – они не совершили убийства, поэтому не могут быть повинны смерти. Но остальное – что угодно.

– А что угодно – это что? – пролепетала Майя.

– Ну, не знаю… Хочешь, мы их кастрируем? Обоих?

– Хочу… – как зачарованная, протянула Майя. – Правда, можно?

– Конечно, почему нет?

Майя набрала побольше воздуха: – А можно… сделать с ними то же, что они сделали с Лизой?

– Око за око? – откликнулся голос. – Да без проблем.

– А когда? – спросила Майя, затаив дыхание.

– Тогда, когда они будут достаточно далеко от твоей семьи – тебе необходимо безукоризненное алиби. Итак, четко подтверди свое желание – ты хочешь, чтобы их избили, изнасиловали, изуродовали и бросили умирать? А дальше – уж как им повезет.

– Да, – прошептала Майя. – Это именно то, чего я хочу.

– Принято, – услышала она в ответ. – Теперь иди домой и постарайся утешить дочь. Сиди тихо, не подавай никаких апелляций, все равно толку от них не будет. Пусть думают, что им все сошло с рук. Мало сволочам не покажется, клянусь тебе.

– А как я узнаю… – начала Майя, но голос не дал ей закончить.

– Обязательно узнаешь, только имей терпение. Если пропустишь в газетах – к тебе обязательно придут проверять алиби. Оно будет идеальное, не волнуйся. Вот еще что… Спустись сейчас к почтовому ящику – там лежит конверт с банковской картой на твое имя. Сумма небольшая, но достаточная, чтобы поставить девочку на ноги.

Майя была так ошеломлена, что даже не успела выдавить «спасибо».

– Кто вы? – прошептала она, но никто не откликнулся. Пару минут она сидела, не двигаясь, приходя в себя, размышляя, не сон ли это. А потом опрометью помчалась вниз по лестнице. Долго не могла попасть ключом в замок почтового ящика. Потеряв терпение, Майя рванула дверцу на себя. На пол выпал длинный белый банковский конверт. Неловкими руками женщина вскрыла его и опустилась на заплеванный пол, прижимая конверт к себе и не понимая – спит ли она, или все происходит наяву…

Конец апреля 2012 года, Париж

До начала занятий в Гарнье оставалось еще пара часов, и Анна решила посмотреть почту – нет ли писем от Катрин. Приглашение от Мити на ужин в будущую пятницу, пара рассылок из интернет-магазинов, торгующих балетной одеждой и обувью, и одно письмо, отправленное с незнакомого адреса с темой – TANGOFDEATH[79]. «Это что еще за ужасы», – подумала Анна, но письмо все же открыла. Оно оказалось пустым, если не считать прикрепленного музыкального файла. Она кликнула на «Прослушать»…

Последний аккорд прозвенел и затих в тишине квартиры. Несколько минут она сидела на краешке стула, в неудобной позе, опершись локтями о стол, оглушенная и потрясенная…

– Что это? – прошептала она. – Что это может быть… Tango of death… Танго смерти?..

Она снова нажала на «Прослушать» и, не в силах сдержать переполнявшие ее эмоции, после нескольких тактов вскочила с места, расправила руки-крылья, взмахнула ими и полетела по комнате, застывая в причудливых арабесках. Падая на пол, изломившись, подобно раненой птице, или вытягиваясь на пальцах ввысь, словно пытаясь оторваться от пола, она танцевала под эту музыку, словно под биение собственного сердца, содрогавшегося в катарсисе смерти…