Беглецы - Мишель Пейвер

– Не валяй дурака! Я тебя одного не брошу! Гилас!

Но мальчик скрылся в темноте. Попробуй найди.

До чего неудобно сидеть, скорчившись, за валунами и дожидаться рассвета! На деревьях кричат незнакомые птицы, какая-то здоровенная зверюга, принюхиваясь, подошла почти вплотную – Пирра даже учуяла резкий запах. Стиснув рукоятку кинжала, девочка рыкнула: «Пошел прочь!» К ее удивлению, зверюга послушалась: ломая кусты, кинулась вниз по склону. Неужели Пирра в первый раз повстречала кабана?

Девочка проснулась оттого, что все тело онемело и затекло. По ногам ползали муравьи. Только начало светать. Между деревьями виднелись волны и галька. По берегу шел мальчик. Пирра узнала Теламона, сына вождя. Он пришел один, как и обещал.

«Это еще ничего не значит», – мрачно подумала Пирра. Гилас – парень сообразительный, но он не рос в атмосфере интриг и заговоров власть имущих. А для Пирры это все привычное дело. Неужели Гилас всерьез думает, что Теламон поможет ему найти сестру – в обмен на кинжал или просто так, по доброте?

Ветер морщит поверхность Моря, оставляя на ней следы, будто огромное невидимое существо. У Пирры по спине забегали мурашки. Это следы Богини: каждое утро Она идет по воде будить Солнце. У Пирры возникло нехорошее предчувствие. Что, если Богиня покидает остров: пусть смертные разбираются без Нее?

Пирра представила, как Гилас стоит и ждет возле корабля. Знает ли об этом Богиня? И если да, есть ли ей дело до какого-то мальчишки?

Тут Пирра заметила внизу какое-то движение. Девочка замерла. Шагах в двадцати от нее по тропинке медленно поднимался воин. Он высматривал следы: голова опущена, видно только верхушку шлема. Пирра в ужасе застыла.

Бронзовые доспехи, на поясе ножны с мечом, рука сжимает тяжелое копье. Пальцы вымазаны сажей, даже ногти черные. Кратос!

Не поднимая головы, Ворон продолжил путь.

Мысли Пирры проносились в голове с бешеной скоростью. Если Кратос выйдет на берег к затонувшему кораблю, Гиласу конец. Что делать – следить за Кратосом? Но тогда кинжал придется где-то спрятать, иначе предводитель Воронов может им завладеть. А Гилас строго-настрого велел беречь реликвию.

Вдруг Кратос обернулся и замер. Под шлемом не видно лица, но Пирра поняла: что-то привлекло его внимание. Затаив дыхание, девочка наблюдала за Вороном. Вот он идет обратно. Приближается к ней. Останавливается прямо под валунами. Наклоняется, что-то поднимает с земли. Выпрямляется. Пирра почувствовала перемену в его настроении. Появился азарт охотника, напавшего на след.

Кратос вскинул голову, оглядел склон.

«Меня оттуда не видно, – постаралась ободрить себя Пирра. – Он не знает, что я здесь».

Тут на ладони у Кратоса что-то сверкнуло. Сердце девочки ухнуло в пятки.

Крошечный золотой топорик!

Восходящее Солнце пылало алым, тревожным светом. Казалось, небо на горизонте подожгли. Гилас стоял у воды и, вытянув шею, разглядывал затонувший корабль.

Смотрел – и не узнавал. Издалека ничего странного не заметил, но подошел ближе и понял, что ошибся. Судно, с которого они с Пиррой выносили материалы для плота, не напоролось на черные скалы, и сверху над ним не нависал склон, похожий на высокую волну.

Это не тот корабль.

Озадаченный Гилас огляделся по сторонам, заранее намечая пути к отступлению. Придет Теламон один или нет, предусмотреть нужно все.

Гилас подпрыгнул, ухватился за можжевеловое дерево, вскарабкался на склон. Только очутившись наверху, сообразил, что спускаться на берег и вовсе не надо было – со склона можно перебраться прямо на корабль.

Прибой развернул судно боком. Под напором волн корабль клонится на одну сторону, как пьяный. Гилас осторожно шагнул на мокрые доски палубы. Только бы не поскользнуться и не свалиться в заполненный черной водой трюм! Над головой опасно нависает сломанная почти пополам мачта. От каждого удара волны о борт она скрипит и стонет.

Гилас осмотрелся. Если нападут, что здесь можно использовать как оружие? На глаза попался только моток веревки. Взяв его в одну руку, а замаскированную палку в другую, Гилас спрятался за горой разбитых кувшинов и приготовился ждать.

Долго томиться не пришлось.

Теламон сдержал слово и пришел один. Он остановился у подножия черных скал.

– Гилас! Ты здесь? – позвал Теламон, перекрикивая шум волн.

Мальчик не ответил.

– Я один! Безоружный! Вынес из лагеря кое-какие припасы! Спрятал под высоким сикомором со сломанной веткой!

– Зачем? – спросил Гилас и вышел из укрытия.

Теламон задрал голову, прищурился. Заметил веревку в кулаке Гиласа, но ничего не сказал.

– Как только Кратос получит кинжал, корабль уплывет. Когда отчалим – придешь и заберешь.

Теламон повернулся к склону, собираясь перебраться на корабль.

– Стой, где стоишь, – предостерег Гилас.

Теламон нахмурился:

– Как скажешь. Принес кинжал?

Гилас показал палку.

Теламон коротко кивнул.

«Ловко я придумал: завернуть палку в кефтийский пурпур», – подумал Гилас.

И все-таки стыдно обманывать друга.

– Разверни! – крикнул Теламон.

– Сначала скажи, где Исси.

– Отдашь кинжал – скажу.

Гилас покачал головой.

– Не скажешь – не отдам.

Солнце встало: за темными облаками, сгустившимися в небе, вспыхнул алый костер. Море все терзало затонувший корабль.

А врать Теламон так и не научился.

– Ты ведь понятия не имеешь, где Исси, – произнес Гилас.

Теламон запнулся в нерешительности.

– Видел ее следы возле камня на нашем месте. Исси оставила камешек. Нацарапала на нем лягушку. Следы вели вниз, к Мессении. Шел по ним, но люди отца меня быстро нагнали.

– Короче говоря, ты лгал.

Теламон с вызовом выпятил подбородок.

– Ты не знал того, что я тебе сейчас рассказал.

– И все-таки слова ты не сдержал. На, лови.

Теламон поймал «кинжал» одной рукой, сорвал ткань. Палка упала ему под ноги.

– Ты тоже солгал! – воскликнул Теламон.

Мальчики застыли, глядя друг на друга. В этот момент Гилас понял: дружбе конец.

– Надеялся – отдам кинжал?

– Надеялся – исполнишь обещание.

– Беру пример с тебя.

Теламон открыл было рот, но вдруг его глаза округлились от ужаса.