Наследник олигарха - Марика Крамор

Заправляет мне прядь за ухо и тут же отнимает руку, а я… я бы хотела ничего этого не слышать, потому что каждое слово отдаётся внутри нестерпимой болью. И вновь это чувство укрывает с головой, и теперь уже мне нечем дышать. Так же как и раньше, когда мир без него рухнул, а я чувствовала себя обманутой и преданной. Была беременной и несчастной.

Опускаю голову, потому что слёзы все равно прольются, а скрыть их не удастся. До сих пор так реагирую: особенно остро, особенно ярко. С ним всегда так было. Мне казалось, душа с ним поет и взлетает в небо, но тем больнее было падать на землю…

— Я за каждую твою слезинку отвечу. Клянусь… — этот шепот сбивает с ног. Слабая я, да, слабая. Я всегда с ним такой была, а он — сильным. Главным. Ведущим. — Маленькая моя… Мне так жаль... Я очень раскаиваюсь...

Сожаление и отчаяние в его голосе режут без ножа, обнажая давние обиды.

Отворачиваюсь, но он успевает аккуратно уложить ладони на мою голову, обхватывая лицо, стирает пальцами влажные дорожки, плавно переходящие на шею.

— Демид, — каждое слово заучит надрывом, с каждой фразой все сложнее сдержать этот эмоциональный поток, — мы с тобой теперь чужие люди. Кроме ребёнка ничего общего у нас нет. И дальше никогда не будет. Твой мир жесток, и противостоять ему у меня нет ни сил, ни малейшего желания. А ты в любой момент можешь отвернуться. И от меня, и от Миши. Я не хочу быть частью твоей жизни. Это слишком горько. И подлости на каждом шагу. А на тебя опереться я больше никогда не смогу.

Демид медленно наклоняется, не позволяя отстраниться или отвернуться. И теперь я шепчу почти что ему в губы.

— Ты даже не представляешь, чего мне стоило собрать себя по осколкам. Как ты мог, Демид, как мог швырнуть мне пачку денег в лицо и заявить, что тебя невеста ждёт? Как мог вот так порвать в клочья все, что у нас было, и растоптать мои чувства? Как мог даже не дать оправдаться в твоих глазах? Я так тебя любила, так любила, я бы пошла на все, лишь бы убедить тебя в своей честности, доказать, что это все неправда! Но ты решил все за нас. Ты не дал мне возможности объясниться! Просто вышвырнул меня из своей жизни. А теперь предлагаешь просто забыть?!

Он порывисто обнимает, я чувствую, как он скован. Грудь нервно вздымается, дыхание рваное, но Демид пытается сдерживаться. Крепкие объятия дарят немного тепла, но не позволяют согреться. Я все говорю, говорю, говорю, а внутри будто становится чище, обида выходит со слезами, забирая с собой многолетний гнёт. Говорю, как ругала его, как ненавидела, обзывала последними словами, но каждый раз вспоминала его глаза, когда смотрела на Мишку.

— Влад, я так виноват перед тобой… не плачь, малыш… пожалуйста, ты достойна только улыбаться. Позволь мне дарить тебе улыбки, просто найди для меня немного места в своей жизни, я ничего больше не прошу… всего один шанс… лишь один… подари его нам. Просто подари, Влада… ну пожалуйста!

— Ты сам все разрушил, Демид, нечего больше чинить, — кладу ладони на его грудную клетку и стараюсь отстраниться, но он не позволяет, цепляется за этот разговор.

— Я построю заново. Я тебе обещаю. Сам построю, Влад. Просто дай мне эту возможность, не отталкивай меня, позволь быть рядом, и все, ничего больше! Я смотреть спокойно на тебя не могу, душа рвётся к тебе, я других рядом с тобой просто не могу видеть, даже думать, что когда-то тебе кто-то другой станет нужным! Вы с Мишкой все, что у меня есть по-настоящему ценного! Маленькая моя, ну пожалуйста, просто позволь мне быть рядом! Не отворачивайся!

— Я не хочу, — глаза щиплет от слез, я вся дрожу, будто от холода. Трясёт, и не могу успокоиться. — Я не смогу. Живи сам в своём мире, а я останусь в своем.

— Влад!

— Не надо, — отталкиваю его руки.

— Хорошо… — он отпускает меня и отходит на два шага назад. — Ты хочешь установить график?

Его лицо не выражает никаких эмоций, он снова закрылся. Десять минут душевных откровений остались позади, и теперь передо мной тот же холодный Демид: строгий руководитель и «обманутый» любовник.

— Да, хочу. И следовать ему строго-настрого. Никаких «я приеду сегодня». Если пропустишь день, восполнять никто не будет.

Смотрю на мужчину твёрдо, но прочитать хоть что-то в его взгляде не представляется возможным.

Глава 26

— Мы отлично прогулялись, а вы? — уточняет Оля, старательно делая вид, что не замечает моих распухших глаз и носа. А я изо всех сил пытаюсь потише всхлипывать.

— И мы, — мой убитый голос все же заставляет Олю пристально посмотреть на меня. — Демид прямо сейчас уезжает, а ты к нам в гости согласилась зайти.

Мне нужно, чтобы Оля побыла со мной. Просто посидела рядом. Чтобы я почувствовала поддержку и смогла выговориться. Ну и Мишку чем-то занять, потому что новый поток слез долго сдерживать не удастся.

— Нет, и папа домой! — расстроенно тянет малыш и начинает хныкать.

Демид присаживается на корточки:

— У меня сегодня дел по горло, но я так хотел вас с мамой увидеть, что пришлось отложить все на полчаса. А теперь мне пора возвращаться к работе. Договор?

В этот момент я благодарна ему, что он не перевалил всю вину на меня в глазах ребенка и не заявил, что «это ж мама не разрешает». Дай Демиду волю, он и ночевать останется. Но сейчас меня очень удивляет тот факт, что детский негатив и обиду он берет на себя, потому что это якобы у него не получается поиграть с сыном. А я вроде как не при делах, хотя именно я не позволяю мужчине остаться.

— Нет. Хочу, чтоб ты с нами пошёл!