Кофейня мадам Мирабель - Юлия Марлин

Дыхание оборвалось. Я вцепилась в широкие мужские плечи, погладила их и спустила руки на твердую грудь Алекса, чтобы через секунду добраться до пряжки мужского ремня. Тело мужчины напряглось. Он подхватил меня под бедра, не заботясь о сохранности дорогой шелковой сорочки, и подсадил на письменный стол. Я услышала его голодное, хриплое рычание, обожглась о неприкрытую страсть. Одежда полетела на ковер. Я даже не заметила, сосредоточенная на его горячих губах, сильных ладонях и бесподобном напоре. Так сладко… Так упоительно выпивать его нежность и желание до дна.

Я была подобна натянутой струне. Все чувства звенели, и внизу живота нарастало жаркое напряжение. Толком не помню, как оказалась на кровати, прижатая разгоряченным мужским торсом к прохладным простыням.

- Бель, - его голос как вспышка света, обжигает и манит. – Ты прекрасна.

Прямой откровенно чувственный взгляд глаза в глаза длится секунду, и мир меркнет для нас.

Теряясь в его безумном натиске, выгнула спину и обхватила мужские бедра ногами. Я остро нуждалась в поддержке, заботе и ласке. Пылающий внутри пожар нарастал.

Я больше себе не принадлежала, отдавшись во власть уверенных рук и страстных губ. И пусть эта ночь единственное, что мы можем себе позволить, я буду хранить ее в памяти, как самое дорогое в жизни сокровище.

Глава 28

Рано утром я уехала.

Несмотря на изнывающее от боли сердце и пьянящую негу в крови, погладила щеку спящего рядом мужчины костяшками пальцев, полюбовалась его хищной от природы красотой и, стараясь не тревожить чуткий мужской сон, покинула отделанную в лучших традициях позднего ренессанса роскошную спальню.

Через двадцать минут уже катилась в карете по пустынным улочкам Ривтауна и невидяще глядела в окно. В зазор шелковой занавески втекали лучи утреннего солнца. Рассыпаясь осколками золота по обитому кожей сиденью, ласкали мои плотно смеженные веки, упрямо стиснутые губы и скользящие по лицу струйки слёз. От осознания своего бессилия и терзавшего меня чувства вины мысли путались, и в голове гулял туман.

Я влюбилась.

Влюбилась в мужчину, которого едва знаю. О случившейся страсти необходимо молчать. Но как же делается больно от одной только мысли, что я ни с кем не смогу поделиться распирающим душу счастьем. Никому не доверю тающий на губах сладкой ватой секрет. И до конца своих дней – вынуждена держать чувства в узде.

… В кофейне всё шло как по маслу.

От обращенных в мою сторону заинтересованных взглядов, едва я появилась на пороге, стало не по себе. Спасибо, Клоду. Мгновенно возникнув рядом, он оградил хозяйку от ненужных расспросов, сопроводил меня в сторону лестницы и, пообещав охранять мой покой, предоставил самой себе. Боковым зрением подметив шумных посетителей за уютными столиками, стайки детей, веселье и радость, убедилась в полнейшем порядке и молча поднялась в свою квартирку, где надолго спряталась от подчиненных. Надо отдать им должное – меня не беспокоили до самого вечера.

Мне было о чем подумать.

Меряя гостиную шагами и прокручивая в памяти чудесные мгновения в объятиях Алекса, я изо всех сил убеждала себя в необходимости смириться с незавидной судьбой. Вместе нам быть не суждено. Высшее патриархальное общество Весталии не примет такого союза. Я фактически разведенная, брошенная мужем женщина. Он… слишком влиятелен и хорош собой. Следует вернуться к партнёрским отношениям и с этого момента держать с Алексом приличную дистанцию.

Я провела в квартире весь день, о делах толком не вспоминала. И уже готовилась лечь пораньше, когда в заведение наведался мсье Грегори, обрадовав удачным завершением эксперимента.

- Всё получилось, мадам, - воскликнул он, как только я спустилась в пропахшую пряным горьким шоколадом рабочую кухню. – Смотрите.

И продемонстрировал громоздкий измельчительный инструмент. Некогда жутковатого вида мясорубка была переделана в нечто новое, симпатичное и даже стильное. Верхнюю часть устройства прикрывала стеклянная крышечка. От нижней – тянулся черный провод с подобием вилки на конце.

- Первая в мире электрическая кофемолка, - сообщил с гордым видом. – Проверим в действии?

Охотно кивнула.

- Конечно. Показывай.

Ну, что сказать… Шуму вновь изобретенное устройство производило – до звона в ушах и черных точек перед глазами, но, подключенное к главной электрической сети, оно работало! И это было невероятно.

- Ты гений, Грег, - восхищенно признала я, наблюдая за практическим кулинарным опытом. Грегори сыпал в массивную с виду непривлекательную кофемолку горсти зерен, и на выходе, ссыпаясь в специальный стакан, получалась перемолотая кофейная «пыль».

- Магия, - буркнули Люк и Оливер, с нескрываемым интересом косясь на «чудо-машинку».

- Наука, - с доброжелательной улыбкой поправил Грег, отключил от сети изобретенное ноу-хау и вопросительно уставился на меня.

- Блестящая работа, - похвалив присланного Алексом парня, я повторно изучила созданный им механизм, отметив, что всё гениальное – на самом деле просто. Вернула кофемолку на столик и распорядилась: - На первое время сделай десять подобных устройств. Установим их в подсобке, вдоль дальней стены и, наконец, снимем с парней утомительную обязанность молоть кофе вручную.

- Понял, мадам, - бережно обматывая электрическую кофемолку полотенцем и укладывая в коробку, Грег пообещал изготовить нужное количество дней через пятнадцать.

- Отлично. Буду ждать. Клод, проводи, пожалуйста, Грегори обратно к лаборатории и проследи, чтобы за вами не было «хвостов», - попросила телохранителя, с горечью признавая – насколько у Веймаера длинные руки. В случае необходимости герцог расправится с Грегори столь же играючи, как с несчастным пожилым нотариусом накануне.

- Слушаюсь, хозяйка. Доставлю господина до дома в целости и сохранности.

Исполнительный помощник кивком головы предложил парню следовать к выходу. После их ухода я углубилась в чтение смет расходов, занялась подсчетами прибыли и убытков, анализом платежей. Работа отвлекала от мыслей об Алексе, заполняла голову сложными математическими расчётами, искусно вытесняя его притягательный образ. И я охотно цеплялась за любую возможность… лишь бы не думать о самом желанном в этом мире мужчине.

До вечера в уютном заведении царили умиротворение и безмятежность.

Из главной залы слышался звон посуды, монотонные голоса, детский смех, звук сдвигаемых стульев. Идиллия рассыпалась спустя два часа. Закончив с чтением бумаг и распланировав дела на ближайшие несколько дней, я собрала документы в стопку и хотела идти наверх, но в кухню вбежала обеспокоенная Лизбет с газетой в руках.

- Мадам! Кто-то только что подбросил свежий номер на крыльцо! – Воскликнула женщина, протягивая мне прессу. – Вам лучше взглянуть!

Я незамедлительно схватила новостной вестник Ривтауна, бегло пробежалась глазами по заголовку и мелким