Зелень. Трава. Благодать - Шон Макбрайд

— И ты все равно позовешь ее на свидание?

— Почему бы и нет? Она ведь с ним только встречается.

— Справедливая мысль. И сколько банок собираешься еще уговорить для смелости? — засмеялся Стивен.

— От десяти до четырнадцати, — рассмеялся Фрэнни ему в ответ, нервно дрыгая коленом. — А ты?

— А я хоть сейчас, — ответил Стивен.

— Удачи тебе с ней, приятель, — сказал Фрэнни, глядя на кольцо, которое он все еще не выпустил из рук.

— Да, и тебе тоже, — сказал Стивен, тоже глядя на кольцо.

На веранду Тухи, все еще в служебной форме, вышел Фрэнсис Младший и захлопнул за собой дверь прямо перед носом у Гвен Флэггарт, норовившей напасть на него из гостиной. Он был рад видеть всех троих ребят вместе, с нетерпением ждал вечеринки, но был не совсем уверен в том, что и мы чувствуем то же, и от этого на лице его к выражению счастья примешивалось беспокойство.

— Йоу, — сказал он.

— Йоу.

— Йоу.

— Йоу.

— Не рановато ли для пива, а? — поинтересовался он у Фрэнни со Стивеном.

— Так ведь у нас же сегодня общая вечеринка, — ответил ему Стивен.

— Да шучу я. Ради бога, главное, не пропусти завтра тренировку, остальное меня не волнует. — Последовала неловкая пауза. — Я ведь вам не помешал, надеюсь?

— Да нет, — сказал я. — Просто Стивен нам только что показывал обручальное кольцо, которое он купил для Мэган.

Фрэнни поперхнулся пивом. Стивен засмеялся.

— Ну да, конечно, Генри, — улыбнулся в ответ Фрэнсис Младший.

Он окинул взглядом другую сторону улицы Святого Патрика, начиная с домов на холме: там жирные придурки лопали бургеры и орали на своих жен за то, что те тупые, соус острый, а пиво холодное. Потом немного понаблюдал, как Сес бегает с лужайки на лужайку со связкой зеленых гелиевых шариков и выдает по одному в руки каждому газонному святому. В конце концов он глянул и на дорогу, где взрослые с инструментами возились возле арендованных ржавых прицепов для праздничных шествий, а малыши с нетерпением дожидались, когда же наконец все будет готово.

— Кольцо, тоже мне, — засмеялся Фрэнсис Младший. — Только законченный псих или законченный оптимист может надеяться, что, выйдя из моего дома, он прямо тут же и женится.

— Папочка, — сказала Сес, которая уже успела вернуться с задания. — Я приклеила скотчем шарики всем святым. Теперь стало похоже, как будто они держат их в руках.

— Вижу, — сказал Фрэнсис Младший.

— Все шарики зеленые, — сказала она ему.

— Знаю, — ответил он. — Смотрятся просто здорово.

— Зеленый — теперь мой любимый цвет, — сказала Сес. — И Генри тоже. Но ему зеленый всегда больше всех нравился.

— Да что ты говоришь? — сказал он, поднял ее на руки, открыл дверь и ступил обратно через порог.

— Генри говорит, что зеленый самый лучший, потому что это цвет травы и деревьев. Генри говорит, что от дождика и от солнца все становится зеленым. А мне больше солнце нравится. Дождь — он какой-то стрёмный.

Дверь за ними закрылась. Мы, братья, улыбнулись все втроем, согретые Сес и светом ее солнца.

К тому времени, как солнце скатилось к горизонту, а затем и вовсе оставило Город Братской Любви вместе со всеми его возникавшими то здесь, то там всплесками праздничного веселья, жизнь на улице Святого Патрика продолжала пульсировать множеством ярких огней и темных причудливых силуэтов. Кое-какие шутихи, до которых еще не успели добраться дети, продолжали сыпать искрами с бортовки для праздничного шествия. На краю надувного бассейна сидел пьяный клоун, обзывал всех проходящих мимо парней слабаками и слезно умолял, чтобы хоть кто-нибудь наконец попал в десятку и отправил его плескаться в холодной воде, хотя конечно же предпочел бы воде пиво. Ди-джейский пульт сверкал светомузыкой. За ним стоял какой-то лысый урод и крутил мотаун[30]. Лужайки были уставлены пластиковыми столами, за которыми, скрытые тенью собственных домов, сидели родители — жены на коленях у мужей — и наперебой тараторили о старых песнях и уголках, где они любили играть детьми. Здесь не было особых взрывов веселья и всего такого прочего, просто столы, а над ними — сплошняком довольные лица, втиснутые в прогалы между святыми, которые безмолвно стояли, простерши длани с примотанными к ним шариками в сторону дороги, где маленькие дети сидели по бордюрам с фейерверками и бенгальскими огнями в руках и сверкали неоново-зелеными ожерельями и браслетами или же гонялись по кругу друг за дружкой, давая выход неуемной энергии.

Я играл в американский футбол на дороге: я, Бобби Джеймс и Гарри, против нас были Сес, Арчи и Грейс. Стивен пассивно стоял в защите у нас, с другой стороны точно так же стояла Мэган. Счет все время оставался ничейным, потому что солнце уже спряталось, уличные фонари светили тускло, да к тому же мяч, который на игру принес предатель Бобби Джеймс, был синего цвета и с серебряной символикой «Каубойз». В темноте никто ничего не мог поймать, вследствие чего игра протекала приблизительно следующим образом: сначала Стивен перекидывал мяч через головы игроков нашей команды, потом мяч попадал к Мэган, и она делала то же самое, только в обратном направлении. Но всем и без того было весело и посрать, что игра идет не совсем по правилам. Мы считали шаги, носились взад-вперед, обходили и толкали друг дружку, не давая кому бы то ни было себя удержать.

Бобби Джеймс и Арчи держали друг друга. Оба претендовали на звание быстрейшего из живущих, поэтому стоило Стивену или Мэган крикнуть им Марш, как они срывались с места и неслись наперегонки по улице, ни разу не оглядываясь аж до самой Ав. Сес и Гарри тоже были те еще игроки. Сес то и дело поправляла хвостики, а Гарри через каждые десять шагов нагибался и подтягивал наколенники. Я играл против Грейс. С ней было тяжело справиться в защите, потому что мне в глаза все время лез дым от ее сигареты. В атаке она то и дело цепляла меня за футболку и била кроссовками по голени. Однако мой член на это никак не реагировал, поскольку в то время еще не успел вырасти из пеленок.

В какой-то момент, в перерыве между раундами, все, кто сидел за столами, вдруг разом захлопали в ладоши. К Стивену подошел Фрэнни с очень серьезным видом и с двумя банками пива в руках. Диджей объявил, что Джинни Джеймс и Эйс, ее парень, только что помолвились. Родительские аплодисменты из-за столов стали еще громче. Диджей поставил песню «Give me Just a Little More Time». Потом Джинни целовалась с Эйсом, Фрэнни смотрел на них, Стивен смотрел на Фрэнни, а я смотрел на обоих братьев.

— Ты как — ничего? — спросил его Стивен, не выпуская мяч из рук.

— Да, всё зашибись, — ответил Фрэнни, ковыряя кедом асфальт и прихлебывая пиво из банки.

— Фрэнни, почему грустишь, разве ты не рад за Дженни Джеймс? — спросила Мэган. — Ой, извини, приятель.