Тмутараканский лекарь - Алексей Роговой

Ильдей ворочался во сне и придавил его руку и ногу. Парень аккуратно извлек свои затекшие конечности из-под храпящего половца и долго не мог уснуть, обдумывая предстоящую встречу с князем. Лишь ближе к рассвету он смог провалиться в сон, но тут монахи стали просыпаться и собираться на утреню и тем самым окончательно разбудили его. Какое-то время он поворочался, но сон больше не приходил. Спертый воздух спальни был изнуряюще жарким, и парень решил выйти на улицу и ощутить утреннюю свежесть.

Сергей прошелся по монастырскому двору, подошел к храму, откуда слышалось пение монахов. Матвеев прислушался: стройный хор голосов пел уже херувимскую песнь. Врываться в храм посреди службы ему не захотелось, и вместо этого он взобрался по лестнице на стену монастыря, сложенную из кирпича-сырца. С высоты монастырских стен и холма открывался замечательный вид на просыпающийся город.

Тмутаракань спускалась к морю террасами. Ближе всего к монастырю находился красивый каменный дворец, принадлежавший, по всей видимости, князю. В некотором отдалении от дворца блестели золотые купола церкви. За ней располагались несколько красивых деревянных теремов, где жили, наверное, зажиточные горожане. Широкая площадь отделяла эти терема от рынка и казарм городской стражи, за которыми к морю спускались саманные дома простых тмутараканцев. Между домами зелеными пятнами выделялись стройные кипарисы и тополя. А далеко на запад простиралась синяя гладь Черного моря, называемого тогда Русским.

«Значит, теперь мой дом будет здесь на неопределенное время», — подумал Сергей. — А что, тут даже красиво. До моря совсем рукой подать. И княжество вроде русское, хотя я о нем ничего и не знаю. Ладно, буду узнавать события в режиме онлайн и ждать здесь знака от Кудеяра. Однако, становится прохладно».

Действительно, в Тмутаракани часто дули холодные ветра с моря. Поэтому даже дома были расположены под таким углом к морю, чтобы максимально сдерживать порывы ветра. Но на самом верху горы ветер ничего не могло удержать, и легко одетый Матвеев быстро продрог и стал спускаться. Из храма выходили монахи после службы. Отец Никон заметил своего ученика и окликнул его: — О, Сергий! Вовремя ты проснулся. Ступай и буди своих друзей — пойдем знакомить вас с князем.

* * *

Дворец князя Глеба был небогат, но даже в таком виде он произвел впечатление на Матвеева и половцев. Они вошли в большой зал, на каменных стенах которого висели шкуры убитых волков, оленей, и кабанов, трофейные мечи, щиты и копья — наследие князя Мстислава Владимировича, приведшего Тмутаракань к величию и славе.

Князь Глеб сидел на резном дубовом стуле — подобии трона — и беседовал со своими боярами и другими воинами. Среди них были и уже знакомые Сергею Мстислав и капитан Буслай. Увидев вошедшего священника и его спутников, князь поднялся со своего места и пошел им навстречу. На вид князю было не больше двадцати лет. Одет он был в коричневый шелковый кафтан и красный плащ. На его светло-русых волосах был надет серебряный обруч. Голубые глаза молодого князя излучали радость при виде отца Никона.

— Благослови, отче! Рад твоему возвращению! — произнес князь приятным баритоном.

Отец Никон благословил его и по-отечески обнял.

— Твой батюшка князь Святослав и братья шлют тебе поклоны.

— Пусть Господь даст им всем крепкого здравия, — ответил Глеб. — Пойдемте за стол, позавтракаем, и ты нам расскажешь, что нового нынче на Руси деется.

— Охотно присоединимся к утренней трапезе. А пока посмотри, княже, что мы привезли из Херсонеса для твоей библиотеки, — сказал отец Никон и сделал знак Сергею и братьям-половцам. Они показали князю драгоценные фолианты. Глеб открыл одну из книг и бережно перевернул несколько пергаментных листов, изучая рисунки с неподдельным интересом. Отложив ее, князь просмотрел еще пару книг.

— Вот так подарок! Какие важные книги ты привез, отче! Я по скудости ума своего не все понимаю, что там написано, но мыслю, что мы с тобой с помощью этих книг можем возвести лекарское дело в моем княжестве на уровень ромейского. Переведи их на русский язык и пусть твои монахи изучают хитрости врачевания. А я постараюсь разыскать хорошего лекаря из Византии, который бы нам в этом помог.

— Я в тебе и не сомневался, княже. Так и знал, что ты поймешь, насколько сильно нам нужно развивать науку. Ведь по своему складу ума мы ничуть ни хуже ромеев будем. А смекалкой можем их и перещеголять. Вот только опыта у нас пока не хватает. Но это дело наживное. Прикажешь прямо сейчас заняться переводом? — улыбнувшись, спросил отец Никон.

— Нет, отче. Это успеется. А пока — расскажи мне, кто твои спутники и милости прошу к столу.

— Эти половецкие воины Кытан и Ильдей сослужили нам добрую службу на днепровских порогах, — сказал священник, указывая на братьев, — а тот юноша Сергий бежал из половецкого плена. Он жил в монастыре, грамоте обучен, в деле лекарском смыслит немного — моим учеником будет.

Матвеев и половцы, наученные отцом Никоном, в пояс поклонились князю.

— Ну что же, хорошие воины мне нужны. А половцы, я слыхал, неплохие наездники. Коли согласны служить мне верой и правдой, пусть в мою дружину пойдут. Воевода, распорядись, чтобы дали моим новым воинам коней и оружия, — обратился князь Глеб к стоящему рядом витязю в дорогих доспехах.

— Будет сделано, княже.

— Готовы служить тебе, княс урусский, до конца своих дней, — в два голоса отозвались братья-половцы.

— Тогда первым моим приказом будет — хорошенько потрапезничать, — весело сказал князь.

Отец Никон благословил стол и трапеза началась. Подавали пареную репу, пироги с капустой и мясом, а также местные фрукты. За столом отец Никон рассказал всем про события, происходящие на Руси. Поведал о том, как трое князей Ярославичей, отчаявшись победить Всеслава Полоцкого в честном бою, решились взять грех на душу. Встретились они со Всеславом под Смоленском. Крест целовали, что не причинят ему вреда. А потом взяли его вместе с сыновьями и заточили в темницу.

— И хоть пока прекратилась смута на земле русской, но один Бог ведает, как потом придется заплатить князьям за свое клятвопреступничество, — закончил свою речь священник.

— Все верно сделали князья. На войне все средства хороши, — отозвался низкорослый пожилой боярин с окладистой седой бородой. Он был толст и определенно страдал артериальной гипертонией, о чем свидетельствовало красное лицо и одышка даже при минимальных движениях. — Если бы они так не сделали, сколько бы еще крови христианской пролилось.

— Согласен с Вышатой, — сказал второй боярин. — Князья же клялись, что никакого вреда ему не причинят. Всеславу ведь голову не отрубили, а