Европа между Рузвельтом и Сталиным. 1941–1945 гг. - Михаил Мягков

В отношении Греции Громыко предвидел, что Рузвельт по тактическим соображениям может заявить, что выступает защитником суверенитета этой и других малых стран и противником вмешательства великих держав в дела небольших государств. Рассуждая о возможности создания Межсоюзного консультативного органа, советский посол предлагал задаться вопросом, насколько существование такой организации «будет связывать наши действия в ряде европейских стран», какие права и полномочия она будет иметь. Если бы права и полномочия не отличались от тех, что имеются у ЕКК, то, по его мнению, принципиальной разницы не существовало, но если бы они стали более широкими, то это могло бы «связать действия Советского Союза в Европе».

Говоря о «Совете Объединенных наций» (то есть в более широкой по своему составу структуре, чем образованный позднее Совет Безопасности при ООН. – М.М.) и отмечая популярность этой идеи в Конгрессе США, Громыко недвусмысленно заявлял: «следует решительно возражать». По его мнению, Совет «представлял бы сборище, в котором решение вопросов проводилось бы не в нашу пользу. В таком Совете Советский Союз противопоставлялся бы не 2–3 странам, а десяткам стран по ряду важнейших политических вопросов…»

В заключение советский посол отметил, что Рузвельт и Черчилль заговорят и о формуле «безусловной капитуляции» Германии, ее возможном расчленении289.

Многие прогнозы, сделанные Громыко о стратегии поведения американского руководства на переговорах в Крыму, оказались весьма точными, а его выводы были использованы советской делегацией для лучшего представления своей позиции и защиты государственных интересов СССР.

* * *

4 февраля 1945 г. в Крыму открылись переговоры Сталина, Рузвельта и Черчилля. Одним из важнейших пунктов для обсуждения стали условия капитуляции Германии, выработанные на заседаниях Европейской консультативной комиссии и зоны ее оккупации. Лидеры трех стран подтвердили, что вооруженные силы СССР, США и Великобритании займут свои зоны оккупации, причем Берлин будут выделен в особый район, где будет осуществляться совместный оккупационный режим. Было принято решение о создании Контрольного совета по Германии в составе главнокомандующих трех держав, куда предполагалось пригласить также и Францию. 13 февраля было опубликовано заявление, объявлявшее, что целью держав-победительниц является «уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантий в том, что Германия никогда больше не будет нарушать мир всего мира». В то же время, специально отмечалось, что в их цели не входит уничтожение германского народа. Насущными задачами политики в отношении Германии становились демилитаризация, денацификация, демократизация всей ее общественной жизни290.

Однако вопрос расчленения Германии, о чем ранее говорили Рузвельт и Черчилль, остался нерешенным. Созданная впоследствии в Лондоне комиссия для изучения этого вопроса вскоре прекратила работу. В Акте о военной капитуляции вооруженных сил Германии упоминания о ее «расчленении» отсутствовали. Любопытно, что, несмотря на то, что в 1949 г. было объявлено о создании в западных зонах оккупации Федеративной Республики Германии, а затем в восточной (советской) зоне – Германской Демократической Республики, то есть по сути отдельных стран, в 1-м томе советского Энциклопедического словаря, вышедшего осенью 1953 г., на карте-вклейке «Европа» Германия (в границах включающих ГДР и ФРГ) была обозначена еще как единое государство.

В отношении репараций с Германии первоначально обсуждалось предложение о 20 млрд долларов, которое выдвинула советская сторона и приняла во внимание американская. Однако против него возразили британцы. Участники переговоров договорились лишь о формах изъятия репараций. Среди них указывались единовременные поставки в течение первых двух послевоенных лет (с целью уничтожения военного потенциала страны), ежегодные поставки текущей продукции и другие формы возмещения ущерба странам, подвергшимся нападению Германии и ее союзников. В конечном итоге общая сумма репараций для СССР в качестве основы для дальнейших переговоров была определена в 10 млрд долларов.

Самые тяжелые дискуссии между участниками конференции развернулись по вопросу о Польше. США и Великобритания не признавали созданное при содействии Москвы Временное правительство этой страны. Несмотря на то, что реальный контроль на территории Польши могли осуществлять теперь лишь просоветские силы, в Лондоне и Вашингтоне не теряли надежды на реорганизацию польского руководства.

На третьем заседании Ялтинской конференции, 6 февраля, Черчилль предложил обсудить польский вопрос, после чего слово взял Рузвельт. Президент, несмотря на то, что выборы в США уже прошли, вновь упомянул о нескольких миллионах «лиц польского происхождения», проживающих в Америке. Он отметил, что не возражает против линии Керзона, но его положение было бы гораздо легче, если бы СССР дал возможность полякам «сохранить лицо», уступив им на южном участке этой линии (Рузвельт, несомненно, имел в виду Львов. – М.М.). Видимо, это была последняя попытка Рузвельта убедить Сталина скорректировать границу между Польшей и Россией в выгодном для себя направлении. Однако советская делегация занимала достаточно твердую позицию, и конференция приняла решение о том, что «Восточная граница Польши должна идти вдоль линии Керзона с отступлением от нее в некоторых районах от пяти до восьми километров в пользу Польши». Таким образом, Львов оставался за СССР, но к Польскому государству отошли ряд пограничных районов, включая г. Перемышль (Пшемысль), и Белостокская область, которая в соответствии с линией Керзона входила в состав Польши. В августе 1945 г. в результате достигнутой договоренности СССР передал Польше 17 уездов (районов) Белостокской области и 3 уезда (района) Брестской области Советской Белоруссии, с общим населением 1,4 млн чел. В то же время на Ялтинской конференции главы трех правительств признали, что «Польша должна получить существенные приращения территории на Севере и Западе. Окончательное определение границы Польши было решено отложить. Через несколько месяцев Потсдамская конференция трех держав закрепила реки Одер и Западную (Лаузитскую) Нейсе как западную границу Польши. Таким образом, территория Польши существенно расширилась за счет бывших германских областей.

Однако наиболее существенной частью польского вопроса, обсуждавшегося в Ялте, стал вопрос о создании нового правительства государства. И здесь Рузвельт не хотел уступать свои позиции. Продолжая высказывать свои мысли перед Сталиным и Черчиллем, 6 февраля 1945 г. он заметил, что «общественное мнение Соединенных Штатов настроено против того, чтобы Америка признала люблинское правительство, так как народу Соединенных Штатов кажется, что люблинское правительство представляет лишь небольшую часть польского народа… Американский народ хочет видеть в Польше правительство национального единства, в которое вошли бы представители всех польских партий…» Кроме того, Рузвельт сказал, что привез с собой предложение основать в Польше «президентский совет в составе небольшого количества выдающихся поляков», который будет готовить создание временного правительства.

Мнение президента США о создании временного правительства национального единства поддержал Черчилль, который отметил, что вопрос о Польше является для британцев «делом чести», и что он знает Миколайчика, Ромера и Грабского291 как умных и честных людей. Со своей стороны Сталин отметил, что «для русских вопрос о Польше является не только вопросом чести, но также и вопросом безопасности. Вопросом чести – потому что у русских в прошлом было много грехов перед Польшей… Вопросом безопасности – потому что с Польшей связаны важнейшие стратегические проблемы Советского государства… На протяжении истории Польша всегда была коридором, через который проходил враг, нападающий на Россию». Чтобы этого больше не произошло, подчеркнул Сталин, необходимо создание сильной, мощной и независимой Польши.