Меч дьявола - Мэттью Хаффи

– Я пока еще не готов к путешествиям. Мои раны опять начнут кровоточить.

Басс смерил его долгим взглядом.

– Можем подождать, пока они не затянутся полностью, – сказал Басс. – Мы добрались сюда из Кантваре намного быстрее, чем предполагали, – солгал он, – и мои люди вполне могут отдохнуть в течение нескольких дней, прежде чем мы снова отправимся в путь.

Басс полагал, что обязан позаботиться о младшем брате своего погибшего друга Окты. Кроме того, ему нравился этот парень, и он хотел включить его в число своих спутников.

Поэтому Басс и его небольшой отряд провели в Энгельминстере несколько дней, пока Беобранд не окреп настолько, чтобы отправиться пешком в Берницию.

Когда они наконец-то тронулись в путь, за ними увязался Леофвин.

– Если бы мы пробыли здесь еще дольше, то с нами, наверное, ушла бы половина жителей, – пошутил Басс, прощаясь с обитателями Энгельминстера.

Для Кенреда это расставание было тяжким. Он уже любил Беобранда, как будто тот был его старшим братом, и взирал на него глазами брата младшего. Он подбежал к Беобранду, когда всадники тронулись с места.

– Ты ведь еще появишься здесь, да? – спросил Кенред, всхлипывая.

– Я еще вернусь, если этого захотят боги, – ответил Беобранд, будучи не в силах заставить себя дать лживое обещание.

Кенред кивнул и отвернулся. Он не знал, чего Христос или старые боги хотят от Беобранда.

Альрик и Вильда отнеслись к уходу Леофвина со смешанным чувством гордости и страха. Они оба поспешно обняли его. Затем, пока Леофвин прощался с Вибертом, Альрик подошел к Беобранду.

– Присмотри за моим мальчиком, – сказал он, хватая Беобранда за руку и пристально глядя ему прямо в глаза. – И да пребудет с тобой Господь.

Путешествие на север, в Гефрин, заняло целую неделю. Продвижение отряда Басса замедлялось тем, что ему приходилось приспосабливаться в скорости к идущим пешком Беобранду и Леофвину. Кто-то из числа спутников Басса заявил, что Этельбурге явно не понравится такая задержка, но Басс в ответ лишь пожал плечами и сказал с угрозой в голосе, что она о ней не узнает, если кто-нибудь ей не расскажет. После этого комментарии на сей счет прекратились.

В первые дни путешествия из Энгельминстера в Берницию они садились на лошадей по очереди, позволяя раненому Беобранду ехать дольше других, однако затем Беобранд, чувствуя на себе сердитые взгляды некоторых спутников, стал избегать таких поблажек. Хотя Беобранд и Леофвин замедляли продвижение отряда вперед и из-за них кое-кому приходилось время от времени идти пешком, Басс заметил, что воины начали проникаться к ним симпатией. Они оба были обаятельны, каждый по-своему, и вскоре их в этой группе стали считать своими.

Равнины с лесными массивами сменились холмами, покрытыми кустами и травой. Они проехали мимо Великой стены. Беобранд уже видел ее раньше, когда направлялся вместе с войском Эдвина в Элмет, и ему захотелось расспросить Басса о ней.

– Она тянется через всю землю с востока на запад, – сообщил ему Басс.

Беобранд подумал, что такого попросту не может быть, но стена и в самом деле тянулась в обе стороны до самого горизонта, да и Басс, похоже, говорил вполне серьезно.

– А кто мог воздвигнуть такую стену? – спросил Леофвин, удивляясь масштабам этого каменного сооружения, когда они проезжали через брешь в нем.

– Думаю, те же люди, которые выложили на полу в Энгельминстере изображение ангела, – ответил Басс. – Некоторые говорят, что это были гиганты, но на самом деле они были обычными людьми, которые пришли сюда из страны, расположенной где-то далеко на юге. Готов поспорить, что именно они построили и дорогу, по которой мы сейчас движемся.

– Интересно, что же с ними произошло? – задумчиво сказал Леофвин. – Почему они исчезли отсюда?

Вечером того же дня, сидя у костра, Леофвин рассказал легенду о гигантах, воздвигающих горы, сражающихся друг с другом и бросающих камни через море с одного острова на другой. Эта легенда вызвала у слушателей смех, но ночью Беобранд проснулся и весь задрожал, когда раздавшиеся вдали удары грома вызвали у него опасение, что гиганты, построившие Великую стену, возвращаются.

Погода во время путешествия из Энгельминстера в Гефрин стояла хорошая, но местные жители дрожали от страха после перенесенной ими трудной и полной опасностей зимы, в течение которой по окрестностям бродили отряды безжалостных мародеров из войска Кадваллона. Очень часто, когда Басс и его спутники подъезжали к какой-нибудь деревне, они обнаруживали, что все жители куда-то подевались. Один раз они натолкнулись на жалобно мычащую корову. Ее вымя было переполнено, и Беобранд, работавший на ферме в Кантваре с раннего детства, подоил ее в деревянный горшок, который нашел в расположенном рядом пустом доме. Корова успокоилась, и все спутники Беобранда выпили по паре глотков теплого парного молока. Когда они уже собрались двигаться дальше, оставив позади корову и дом, Басс положил в опорожненный горшок половинку рассеченной надвое маленькой золотой монеты.

Примерно то же самое происходило всегда, когда они останавливались возле какого-нибудь жилища, надеясь разжиться в нем едой. Если они брали что-то из пустого дома – или если их кормили более смелые жители, – Басс всегда рассчитывался за еду: либо давал монетки, либо каким-то образом помогал по хозяйству. В одном селении он и его спутники помогли нарубить дров, в другом они наносили воды из близлежащего ручья. Хозяин одного богатого дома согласился принять пение Леофвина в качестве платы за ужин и ночлег. Леофвин снова пропел балладу о победе Беобранда над Хенгистом. Когда все взоры при этом обратились на Беобранда, тот почувствовал одновременно и смущение, и гордость за себя.

«Мне как-то даже непривычно путешествовать подобным образом, – подумал Беобранд. – Платить за то, что тебе нужно, вместо того чтобы отнимать силой». Однако, местные жители все равно боялись их. Они ведь, в конце концов, были воинами – то есть теми, кто запросто может убить. Но в глазах жителей, кроме страха, проглядывало и кое-что еще – уважение…

Теперь же, когда Беобранд и Леофвин стояли перед Большим дворцом Гефрина, в глазах охраняющих вход стражников они увидели отнюдь не уважение, а насмешку и презрение.

– Что вам нужно? – спросил один из стражников, который был пониже ростом. Телосложение у него было коренастым, а лицо – круглым и даже каким-то бабьим, однако серебряные кольца у него на предплечьях свидетельствовали о том, что у этого воина уже имеются кое-какие заслуги. – Вы – вместе с теми, кто прибыл сюда из Кантваре?

– Да, мы путешествовали вместе с ними, – ответил Беобранд. – И нам тоже хотелось бы попасть на прием к королю.

– Вам этого хотелось бы? В самом деле? – усмехнулся коренастый стражник. – Ну что ж, мы можем вам в этом помочь. Сколько заплатишь за это, мальчуган?

Беобранд смутился. Он почувствовал, что краснеет. Этот мужчина обращался с ним и Леофвином так надменно, как будто они были детьми. Беобранд опустил ладонь на рукоять меча, и оба стражника тут же напряглись.