Меч дьявола - Мэттью Хаффи

Чуть позже во время пира, когда медовуха продолжала течь рекой, Леофвин рассказал уже очень приукрашенную балладу о том, как Беобранд одолел Хенгиста, и многие из присутствующих посмотрели на этого юношу из Кантваре другим взглядом – взглядом, в котором чувствовалось уважение. Беобранд огляделся и заметил, что сквозь висящую в зале дымку на него смотрит сам король. Энфрит, похоже, слегка улыбнулся ему. Затем он поднял свой бокал в беззвучном тосте в честь Беобранда. Беобранд не знал, делает ли это король серьезно или всего лишь шутит, но все же поднял в ответ свой рог с медовухой и осушил его до дна. Когда он снова посмотрел на короля, тот уже увлекся разговором с седовласым таном, сидящим слева от него…

Проводив взглядом шатающегося Леофвина, Беобранд и сам встал и направился к выходу. Размышляя над событиями вчерашнего вечера, он никак не мог понять, что же ему дальше делать. Он пил вчера не так много, как остальные, но голова у него все же гудела. Он решил спуститься к реке, которая текла возле этого города. Свежий воздух проветрит ему мозги, и он сможет выпить речной воды и умыть лицо, чтобы отогнать остатки сна, цепляющиеся за него, словно нити паутины.

День обещал быть ясным и теплым, но пока еще было очень рано, а потому в воздухе чувствовалась прохлада. Вершина огромного холма к востоку от Гефрина заслоняла собой восходящее солнце, и весь его западный склон был в тени. Над рекой стелился прозрачной дымкой туман. Шагая к реке, Беобранд вдруг осознал, что пройдет сейчас перед кузницей. Его сердце забилось быстрее при мысли о том, что он может снова встретить Сунниву.

Он ускорил шаг, рассчитывая хотя бы мельком увидеть, как она работает со своим отцом. А еще он тешил себя надеждой, что она, возможно, пойдет куда-нибудь по этой тропинке как раз ему навстречу и окажется на какое-то время вне назойливой опеки отца. Тогда он, Беобранд, мог бы с ней беспрепятственно поговорить. Поговорить о чем? Он ведь об этой девушке ничего не знал и, возможно, не представлял для нее вообще никакого интереса.

Приближаясь к кузнице, он услышал лязг металла. Когда в поле его зрения появилась прикрытая навесом рабочая зона кузницы, он различил мощную фигуру Странга, который стоял возле наковальни и бил по раскаленному докрасна железу тяжелым молотом. Затем кузнец приподнял щипцами кусок металла, над которым работал, внимательно его осмотрел и опустил в огонь, пылающий в горне. Суннивы поблизости не было.

Странг поднял взгляд и посмотрел на Беобранда.

Беобранд поспешно отвернулся и уставился на тропу и на виднеющуюся впереди реку.

* * *

Когда Беобранд подошел к реке, туман, который скрывал ее от взглядов издалека, уже начал рассеиваться по мере того, как солнце поднималось в небе все выше. Небольшие клочья тумана, правда, еще держались в тенистых местах – там, где над рекой нависали деревья. Беобранд приблизился к воде, чувствуя под подошвами круглую гальку, и осмотрелся. Город уже проснулся, и неподалеку виднелись люди, которые занимались своими повседневными делами.

Чуть дальше на большом огороженном участке, где все городские жители держали домашний скот, мычали быки и коровы. К броду на реке ехала тяжело нагруженная повозка, которую тянул вол и которой управлял смуглый низкорослый мужчина. Волу пришлось нелегко, когда тропинка, прежде чем начать спускаться к броду, стала подниматься по склону. Возница принялся нещадно лупить животное по спине длинной и гибкой березовой веткой.

В противоположном направлении – в той стороне, где находился Большой дворец, – в воздух поднимался дым многочисленных костров, на которых готовилась еда. Из-за этого дыма над городом висела легкая пелена. Какой-то мальчик гнал по тропинке к реке стадо гусей, махая руками и что-то выкрикивая. Гуси шумно протестовали, гогоча и хлопая крыльями, но все-таки ковыляли так быстро, как могли, перед этим мальчишкой.

Беобранд повернулся и двинулся в стороне от тропинки по берегу реки вверх по течению – туда, где вода не была изгажена испражнениями людей и животных и помоями города. Вдоль берегов росли деревья и кусты, а потому Беобранду время от времени приходилось удаляться от края воды, но зато эти деревья и кусты защищали его от любопытных взглядов местных жителей. Пусть Беобранд и не очень переживал по поводу того, что кто-то увидит, как он моется, ему все же хотелось остаться незамеченным.

Некоторое время спустя он наконец обнаружил свободное пространство между двумя деревьями, где его никто не увидел бы со стороны и где можно было спуститься к самой воде. Он стащил с себя рубаху и повесил ее на низкую ветку. Насчет оружия ему беспокоиться не пришлось, потому что он оставил свой меч и копье в Большом дворце – а точнее, отдал их на хранение тем стражникам, с которыми столкнулся у входной двери перед пиром. Он ведь не входил в число надежных соратников Энфрита, и поэтому ему не разрешили занести оружие в Большой дворец. Басс, Грам и все остальные недавние спутники Беобранда тоже отдали свое оружие стражникам на хранение, смирившись с тем, что гостеприимство местного короля отнюдь не безгранично.

Беобранд присел возле воды на корточки и, наклонившись вперед и набрав в ладони воды, плеснул ее на лицо. Вода была ледяной, и он невольно охнул. Он снова плеснул себе на лицо, наслаждаясь тем, как вода пощипывает его кожу. Сидя на корточках, но выпрямив спину, он осмотрел недавние раны. Они заживали, в общем-то, неплохо, но в боку все еще чувствовалась какая-то закрепощенность, а шрам был ярко-красного цвета и отзывался болью на прикосновение.

Подняв взгляд и протянув руку, чтобы зачерпнуть воды и утолить ею жажду, он заметил, что по реке плывет какой-то предмет. Это было кожаное ведро, которое потихоньку вращалось на поверхности воды и которое течение должно было пронести мимо него. Видя, что не сможет дотянуться до ведра с берега, он быстро снял обувь и, зайдя в воду, дошел почти до середины реки – туда, где она была и холоднее, и глубже: уже после пары шагов вода стала доходить ему до бедер. Зато теперь он смог схватить ведро, когда оно поравнялось с ним.

Держа его в руке, он повернулся и пошел обратно к берегу. Интересно, а чье это ведро? Он вообще-то могло приплыть сюда по реке из какой-нибудь далекой деревни. И тут вдруг Беобранд услышал громкий и сердитый девичий голос:

– …клянусь яйцами Тунора!..

Слова эти донеслись откуда-то выше по течению, причем, похоже, не очень-то издалека. Беобранд вздрогнул и вдруг пожалел о том, что не прихватил с собой оружие, когда покидал такое безопасное место, как Большой дворец. На миг ему вспомнилась холодная и темная поляна в лесу, на которой ночную тишину разрывали крики совсем другой девушки. Затем, уже не тратя времени на раздумья, он побежал туда, откуда донесся крик.

Он перескочил через упавшую большую ветвь и, скользя, остановился, когда увидел девушку, которая только что кричала.

Суннива стояла к нему спиной, но он узнал ее блестящие золотистые волосы. Она наклонилась над водой и смотрела вниз по течению. Беобранд предположил, что она, наверное, пытается разглядеть, куда уплыло ведро. Затем она стала ругаться так, что покраснел бы даже бывалый воин.