Шведское огниво - Сергей Зацаринный

имели письмо аж от самого папы. Чудны дела твои… – Он повернул голову и прислушался. – Никак опять конь? Храпит вроде? Что-то там неладное творится.

Злат стремглав бросился к выходу и, как оказалось, вовремя. У коновязи человек пытался вскочить на лошадь, которая шарахалась и хрипела. Когда дверь открылась, он поспешно бросился к воротам. Коновязь была в глуби двора, и наиб успел наперехват.

– Совсем страх потеряли! Скоро у самого эмира лошадей красть начнут!

Ему удалось ухватить убегающего за кафтан, но тот с размаху ударил наиба, целясь в лицо. Тот уклонился и подсек противника. Тоже неудачно. Поняв, что схватки не избежать, злоумышленник повернулся к Злату лицом и выставил кулаки.

– Ах ты!.. В кулачки решил со мной поиграть?! – взъярился тот и пнул соперника в живот. При этом поскользнулся и чуть не упал.

За спиной звякнули подвески. Мелькнула тень, и через мгновение незадачливый конокрад хрипел, уткнувшись носом в грязь. Подбежал Илгизар с горящим поленом. Посветил.

– Не задави… – зябко поежился Злат, глядя, как руки Юксудыр сомкнулись на шее лежащего противника в удушающий замок. Наиб схватил его за рукав и вместе с девушкой поставил на ноги. – Куда теперь его такого девать? В дом? Он вывозился, как свинья. Вот посажу тебя в погреб до утра!

Конокрад только молча покачивался, еще не придя в себя от неласковых объятий. Злат грубо толкнул его в комнату, и тот на миг оказался между ним и очагом.

– Мать честная! – только и вымолвил наиб. – Только этого мне не хватало. Наримунт!

Злат плохо рассмотрел его недавно, но вполне достаточно, чтобы узнать. Это был литовский княжич. Услышав свое имя, он обреченно вжал голову в плечи и со злостью и отчаянием уставился на человека в монгольском халате. Лицо его было в крови, одежда во многих местах порвана.

– Сбежал, значит, – сказал Злат по-русски.

Услышав русскую речь, юноша вздрогнул и взволнованно заговорил:

– Ты русский?! Кто ты? Откуда ты меня знаешь?

– Даже не знаю, повезло тебе или не повезло. Перед тобой помощник эмира Сарая Богохранимого Хрисанф. Хотя обычно все зовут меня Златом. Так что, с одной стороны, – твой побег завершился поимкой. С другой – ты находишься под защитой закона и без ведома эмира никто не тронет тебя даже пальцем. Кроме меня, разумеется. – Наиб повернулся к девушке и Илгизару, изумленно наблюдающим, как он беседует с конокрадом на незнакомом языке, и распорядился: – Иди поставь моего коня на место. А ты принеси без лишнего шума воды умыться и пирог какой-нибудь. Если Сарабай спросит, скажи, друг ко мне пришел. А ты садись. Конокрад-неудачник. Рассказывай, что случилось.

– Помоги мне! Мой отец щедро отблагодарит тебя!

– До твоего отца месяц скакать на сменных лошадях через полсотни застав. Как это хочет сделать человек, не сумевший даже украсть коня с постоялого двора с незакрытыми воротами? Ты даже не выберешься из Сарая! Тебя схватят уже на городской заставе, если раньше этого не сделают караульщики у какого-нибудь квартала. За тобой гонятся? Как тебе удалось удрать? Можешь говорить совершенно спокойно – здесь никто не понимает по-русски.

История побега оказалась простой и незамысловатой. Когда собирались ехать обратно, Наримунту связали руки ремнем. Охранник спешил, и юноша напряг запястья, чтобы стало посвободнее. Тем более что связали его наспех, уже оседлав лошадей. В темноте удалось незаметно освободить руки. Через некоторое время впереди раздался конский топот. Навстречу двигался небольшой конный отряд. Охранники забеспокоились, и один из них дал знак спрятать юношу в кусты. Они были густые, да еще вперемешку с травой в рост человека. На дорогу стелился туман, и пленник понял, что ему повезло. Вдобавок теперь с ним был всего один охранник, и тот напряженно смотрел на дорогу. Все произошло мгновенно. Когда всадники поравнялись с Наримунтом, он спрыгнул с коня и нырнул в кусты. Сразу наткнулся на какой-то забор, перепрыгнул его и побежал между амбарами. Потом еще перелез через какую-то ограду. Немного погодя решил вернуться к дороге и пробираться вдоль нее кустами. И наконец увидел этот постоялый двор, где решил разжиться лошадью.

– Тебе повезло. До заставы оставалось совсем немного.

Злат проводил Касриэля до поворота в ясский квартал. Никого не встретил. Шума тоже не слышал. Значит, юноша сбежал гораздо дальше по дороге. Он хорошо поплутал по кустам, не зря так разбил лицо о ветки. Про одежду лучше и не вспоминать.

– Вряд ли тебя будут долго искать. Туман усиливается. Вокруг кусты и заросли. Кроме того, недавно по дороге поехал обратно тот самый отряд дворцовой стражи, который попался вам навстречу. Ты догадался, почему тебя спрятали в кусты? Стражники сразу бы заметили, что у тебя связаны руки, и задержали бы вас. Если они на обратном пути встретили твоих преследователей, то непременно заинтересовались, чего они ездят туда-сюда ночью в туман вдоль дороги. В лучшем случае приказали немедленно убираться. А могли и задержать до утра. С этим строго.

– Что ты собираешься делать?

– Пока запру тебя до утра, а там видно будет. Воистину ночь чудес! – добавил Злат по-кипчакски. – Тысяча сумов бегает по кустам, как обычный заяц.

Вошла Юксудыр. Она поставила на скамью возле Наримунта лохань с водой и, взяв тряпицу, стала осторожно смывать с его лица грязь и кровь. Тот морщился, но терпел, с опаской поглядывая на длинные пальцы девушки.

– Илгизар! – приказал Злат вернувшемуся помощнику. – Позови Туртаса!

Парня нужно было срочно убрать с глаз долой. В любое мгновение могли заявиться его преследователи.

– Отведи его в комнату Туртаса и покарауль пока, – велел Злат Юксудыр. – На всякий случай запрись на засов. Да покорми его. – Увидев, что Наримунт непонятливо захлопал глазами, строго сказал ему по-русски: – Слушайся ее! И не вздумай бежать! Если есть такое желание, можешь сразу катиться на все четыре стороны. Во всяком случае, я точно не собираюсь бегать за тобой ночью по кустам. Если ты не будешь трогать мою лошадь, конечно.

Когда остались одни, Злат рассмеялся:

– Придется, Туртас, тебе приютить на ночь этого постояльца. Несмотря на ощипанный вид, некоторые люди просят за него тысячу сумов выкупа.

– Сбежал? – сразу догадался тот.

– Сейчас сюда должен заявиться этот торговец из Крыма. Нельзя, чтобы он что-то заподозрил. Поэтому сядем к очагу, наполним ковши медом. Да, я ведь вам не сказал, кто этот юноша в рваных штанах. Это сын литовского князя Гедимина Наримунт.

– Стало быть, уступлю ему лежанку, – почтительно улыбнулся Туртас. – Мне принесли два толстых войлока, лягу на полу.

Авахав не заставил себя долго ждать.

– Ты не повстречал Касриэля? – с порога