Прозрение. Том 1 - Кристиан Бэд

Проводящая провела ладонью по моей груди, расстегнула рубашку и прижала руку к следу от удара полотенцем:

— Прости меня, не сдержалась.

— За что? — удивился я.

— Ты хоть маленько-то на людей обижайся, — покачала головой Айяна. — Тяжелый ты, откат будет сильный, если кто-то обидит тебя, а ты простишь не глядя.

— Кому откат?

— Тому, кто обидит.

— Я ещё и о нём должен думать?

— А обычно кто-то думает за тебя?

И тут я осознал, что идиот.

Про наследника с Айяной надо советоваться. Если кто-то поймёт меня сейчас, то только она. Для остальных Эберхард — прежде всего кожаное ведро с голубой кровью. То самое, в котором я мечтал руки помыть.

Но я-то спасал ребёнка, мальчишку. Мне всё равно, кто он. И не всё равно, что парень совсем не может ничего выбрать или решить для себя.

— Можно мне поговорить с тобой? — спросил я, всё ещё испытывая возбуждение.

Лучше, когда женщины умные и красивые — отдельно. И это странно, когда тебя заводит та, которой далеко за сотню. Ты не знаешь, как с ней себя вести, но кровь-то бьётся внутри.

Айяна кивнула. Она ничем не показала, что понимает моё смущение, но я знал — понимает. И следы её рук так же горели теперь на моей груди, как следы от полотенца.

— Как там мои голубкú? — спросил я, чтобы сменить тему. — Брен действительно её любит, или полгода без отпуска плюс гормоны?

— А сам что видишь?

— Думаю, любит. Как Лиина пацана назвала?

— Энжелин.

— То есть?..

— Ну, да, в честь тебя и назвали.

— Ну, пусть будет экзотский вариант меня, даже забавно.

Я вздохнул, помялся, не зная, как начать разговор.

Айяна поняла. Она села за столик на кухне, указав мне на табурет.

Я откашлялся.

— Ты же знаешь, что Колин остался на корабле, принадлежащем дому Аметиста?

Она кивнула.

— Мы все эти дни пытались правдами и неправдами достать его оттуда. В результате выяснили, что на «Эскориале» Колина уже нету, скорее всего. Ну и в мои руки случайно попал наследник дома Аметиста — Эберхард Имэ. Проблема в том, что живым он никому не нужен. Мы могли бы держать его на «Персефоне» как угодно долго, но он — наследник крови во всём объёме, понимаешь? Владеет какими-то малопонятными мне психотехниками, а ума в силу возраста — кот наплакал. Мало того — он меня ненавидит и думает, что это я похитил его руками алайцев. Можно его кому-то всучить, чтобы мне не мешал, но и не прибили? Ну, или на корабле как-то понадёжнее запереть?

— Самое простое техническое решение — та же волновая клетка, — нахмурилась Айяна.

— А мы не убьём его? Парень много чего перенёс у алайцев, а лет ему совсем немного, восемнадцать или девятнадцать.

— Ему семнадцать, — сказала Айяна. — Он врёт про первый возраст совершеннолетия.

— А зачем? — удивился я.

— Боится казаться слабым.

— Значит, на корабле его пока безопасно держать?

Айяна покачала головой.

— Очень опасно. Из страха показать слабость, он будет пытаться убить каждого, до кого дотянется. Вам нужно избавиться от него.

— Дешевле повесить, да?

— Дешевле отпустить. Если у него есть своя судьба — как-нибудь уцелеет.

Отпустить… Да… Мерис мне башку оторвёт.

— Думай сам, что тебе дороже. Зачем ты его спас?

— Не знаю. Мне противна была сама мысль, что его потом за… замучают до смерти алайцы. Сама понимаешь, как замучают.

— Понимаю. Не жалеешь, что спас?

— Нет. Но…

— Думай, мальчик, думай.

— Он действительно так опасен?

— Достаточно.

Я покачал головой. Это было как-то неправильно: пытаться спасти из волновой клетки Дьюпа, и одновременно пихать в такую же ребёнка. Ну что за Хэдова бездна…

— А Колин? — спросил я осторожно. — Ты понимаешь, куда он исчез?

— Нет, — печально улыбнулась Айяна. — Я не знаю, милый. Я его совсем не слышу. Нет, не смотри на меня так. Если бы он умер — мы ощутили бы это. Иди-ка ты, поешь и отдохни с дороги. И поинтересуйся, что у тебя на корабле творится.

— А что там вдруг? — удивился я, но не стал спорить и активировал браслет.

Айяна, не желая мне мешать, вышла.

— Келли, что у вас там? — спросил я покрытого красными пятнами зампотеха.

Тот только рукой махнул и развернул запястье так, чтобы в голозахват попала и часть помещения.

Я увидел разгромленную навигаторскую «Персефоны», привязанного к креслу Эберхарда, Дерена, нагнувшегося над кем-то из бойцов, лежащим прямо на полу.

— Келли, выведи сигнал с моего браслета на экран, я плохо вижу, что у вас там! — приказал и не пожалел.

В навигаторской царил форменный бардак. Одна из контрольных панелей была разбита, видимо, никто не ожидал удара, и домагнитное поле, защищающее приборы в полёте, было деактивировано. На полу лежал дежурный сержант, кажется, Эрли. Дерен положил руки ему на грудь и что-то объяснял запыхавшемуся медику.

— Все целы⁈ — спросил я.

— Да целы-то целы, — Келли с неприязнью оглянулся на наследника дома Аметиста, изображавшего бешеную собаку очень маленького размера. Причём эта ядовитая чихуахуа всё ещё шипела и дёргалась. — Но, может, это?.. Выпихнуть пока это… из шлюза… от греха подальше?

— Нет, — отрезал я. — Открывай справочник по волновым конструкциям. Так, чтобы я видел. Давай посмотрим с тобой частоты работы мозга и кое-что быстро прикинем. Чтобы до моего прилёта он всех не поубивал.

Проинструктировав Келли, я выругался сам на себя и вызвал Мериса. Была надежда, что отпишется дежурный: «Генерал не в сети», или что-то вроде того, но Мерис ответил сразу.

Ну да, чего мучиться и хвост кобелю по частям рубить? Лучше уж сразу.

— Генерал, я…

— Ты у дочки? — Мерис был настроен вполне благодушно.

— Да, я на Кьясне. Я…

— Помню. Ты собрался привезти медиков от Локьё. Валяй, вези.

— Я не об этом. Эберхард Имэ… Он живой и на «Персефоне».

Мерис почему-то не рассердился.

— Ну, ты талант, что я тебе скажу. Значит, благодарности за алайскую операцию не получишь. Под трибунал не отдам, и не проси, и так работать некому. К твоему счастью, как наследник, парень для нас опасности сейчас не представляет. Имэ официально объявлен вне закона, так что мальчишку свои порвут и без нас. Но ты не представляешь, какая дрянь эти «наследники крови». Он там у тебя ещё никого не придушил?

— Нет, — я не лукавил. Пытался. Но ведь не придушил же?

— Ну, так передари эту медаль пока не поздно.

— Я могу его отпустить?

— А ты что, бордель уже не планируешь на корабле открывать? Только учти: спас этого дурака ты, и гоняться он потом будет за тобой.

Пришлось кивнуть.

— Не нужен пока?

— Отчитаешься после Локьё. И поговори с ним насчёт Колина. Может, у Имэ есть какие-то дырки-норки? Так или иначе,