Хадават - Вячеслав Ковалев

«Тем более что замок никуда не денется, и никто сюда носа не сунет без моего на то позволения», – не без пафоса подумал он, после чего продолжил ознакомление с хранилищем.

Вскоре он обнаружил то, чего никак не искал, но чему очень обрадовался. Поначалу. Зеркало. Большое, в полный рост, только сделанное не из стекла, а непонятно из чего. Впервые за долгое время Макс посмотрел на себя в зеркало. Нет, он, конечно, видел свое отражение в воде. Даже брился так. Но здесь полноценное зеркало, дающее возможность хорошенько разглядеть себя во всех ракурсах. Сказать, что он удивился, – ничего не сказать. На него смотрел не он. Это был другой человек.

Во-первых, этот выглядел очень худым. Не то чтобы Макс был толстяком. Нет. Но некая припухлость в теле наблюдалась, особенно в последние годы. Результат сидячей работы и неправильного питания, как сам себе не раз говорил Макс.

Во-вторых, у этого были острые, резко очерченные черты лица, глаза темные и колючие, что ли. Волосы спадали на плечи лохматой гривой. Он и не предполагал, как сильно они отрасли. Заметил, конечно, потому что в глаза то и дело лезли, он даже стал их подвязывать шнурком, но… не думал, что это выглядит так. Кожа была более смуглой, чем раньше. Интересно, с чего бы это, загорать он не загорал. Но главное – это взгляд. Так смотрит волк, но никак не домашний песик. Макс оскалился своему отражению. «Да, Максик, а ты изменился». Постоял еще немного, поправил шнуровку на брюках, одернул куртку. Отвернулся от зеркала, собираясь уйти, но тут же резко развернулся обратно. И снова уставился на свое отражение, сейчас принявшее глуповато-озадаченный вид. На него смотрел Макс с картины. Той самой картины, которую подарил ему неизвестный живописец.

– Ах ты ж, е-мое, портретист хренов! – только и смог вымолвить он. – Непростой ты, видать, толстячок. Ну и черт с тобой! Пора выбираться к людям, – сказал он, обращаясь к своему отражению, – засиделись мы тут с тобой. А начнем мы с того, что найдем Татьяну и Гроздану.

В круговерти последних событий он почти не вспоминал о них. А сейчас вспомнил, и ему стало неловко. Конечно, он им ничего не должен и все такое. Но тем не менее. Они ведь единственные, кого он знает здесь.

«Уже не единственные», – добавил он, вспомнив Тримира и Ратая, реально живших когда-то людей. Когда-то.

Он резко встал по стойке «смирно», коротко отсалютовал себе и отошел от зеркала. Пора в дорогу. Перед тем как уйти, он поднялся на смотровую площадку. Вокруг была красота. Он долго стоял, вглядываясь в даль, будто надеялся рассмотреть там что-то. А может, просто думал или прощался. Он чувствовал, что еще вернется сюда, только случится это не скоро.

Следующим утром, едва рассвело, он покинул Лунный дом. Шел налегке. Фляга, с водой, немного еды в мешке за плечами, пара рубах, немного денег: золотых и серебряных монет (в хранилище таки было золото и серебро и какие-то камни, в которых Макс совершенно не разбирался). Арбалет – подарок Грозданы – он оставил в замке, сменив его на другой. В этот он просто влюбился. Выполненный из непонятного материала, он был почти вдвое легче старого. У него было две дуги: одна сверху, другая снизу. И он, естественно, заряжался сразу двумя болтами. Несмотря на то что заряжался он очень легко, убойная сила у него была ничуть не меньше, а то и больше, чем у арбалета Грозданы. К тому же он был просто красив. Агатово-черное изящное ложе, такого же цвета упругие дуги, тускло-серебристая тетива. На рукояти, которая заканчивалась серебряным набалдашником, красовался все тот же единорог, вставший на дыбы. Макс просто влюбился в эту штуку и, кстати, научился довольно сносно стрелять. В руках у него был посох, в ножнах на бедре небольшой кинжал – вот и все снаряжение. Посох, конечно, был непрост. Из замкового арсенала посох. А там простых вещей не было. Он был длинным, в Максов рост, из сероватого и очень твердого дерева, в последнем Макс убедился, попробовав сделать надрез кинжалом. Кроме того, он был покрыт металлическими кольцами у основания, навершия и посередине. Само навершие тоже вызывало уважение. На две добрых ладони вверх уходило выгнутое лезвие из синеватого металла, имевшее очень забавную форму. Представьте себе молодой месяц, потом срежьте примерно треть, переверните острием вверх и посадите на четырехгранный штырь, вот и получится наше навершие. Да, внизу, в подошве посоха, было спрятано еще одно лезвие, которое выскакивало этаким жалом с узкими и острыми гранями, стоило слегка потянуть кольцо, охватывавшее посох в нижней части. Этот вид оружия Максу пришелся по душе. С мечом у него толком не получалось, топоры и секиры его не очень радовали, а вот этот посох – совсем другое дело. Тем более что посохом туриста его мог назвать только полный идиот. С такой штуковиной и на медведя можно попробовать.

Еще он взял книгу. Все это время он старался читать, жадно выискивая знания о том мире, где оказался. Читать незнакомое письмо было сложно. Поэтому он особенно не преуспел. Так, некоторые обрывочные сведения о географии и местном мироустройстве. Хотя опять же кто его знает, как все изменилось с тех пор, как замок опустел. Горы-то никуда не делись, а вот границы, как и порядки, вполне могли измениться. Вот, например, лежат у него в котомке серебряные монеты, они же статеры. Во времена лунных братьев за один статер можно было купить рубаху или еды на пару дней. А сейчас? Кто ответит одинокому страннику, нонче за один статер что можно купить, а? То-то. А потому желание взять «Полное описание земель Тайамы» он, после некоторых раздумий, отмел в сторону. А взял с собой небольшую книгу, даже не книгу, а рукописное творение, сшитое вручную. Творение было посвящено азам пата-массаны, того самого боевого искусства, с которым его знакомили Тримир и Ратай. Тем более что автором записок был как раз Тримир. Макс был уверен, что в мире, где за то недолгое время, что он здесь был, его трижды пытались отправить на тот свет, знание древнего искусства никак не будет лишним.

Он спустился с горы и обернулся – еще раз посмотреть на Лунный дом. Окинул взглядом его стройные линии, хищные бойницы, и ему вдруг стало тоскливо. Словно с другом прощался.

– Я еще вернусь, ты же знаешь это, – пообещал он, отвернулся и смело зашагал навстречу новому миру.

Новый мир начинался тут же, у его ног, и сразу же встретил его сюрпризом. Он не прошагал и пары километров (по местному чуть больше мили), как из-за одного из камней на дорогу вышел человек. Вернее, зверолюд с неизменной дубиной в руках. Макс не стушевался. Он уже встречался с этими ребятами, да и он теперешний очень отличался от него тогдашнего. Он спокойно остановился и стал ждать, даже за арбалет не схватился. Но зверолюд повел себя странно. Он вдруг быстро затараторил что-то на своем тарабарском языке, вытянул вперед дубину, а потом бухнулся на колени и уткнулся лбом в землю. Постоял так с минуту, потом встал и с торжественным видом уставился на Макса.

– Погоди, приятель, так ведь мы с тобой встречались.

А ведь точно. Это был тот самый зверолюд, которого Макс засадил в зыбун, а потом сам же и вызволил. Макс даже обрадовался ему, как старому знакомому. Тот, по всей видимости, заметил это. Задрал голову, и из его открытой клыкастой пасти стали вырываться клокочущие звуки. Видать, он тоже смеялся.