Тупиковое звено - Полина Дельвиг

Даша махнула следящему за ними официанту.

— Будьте любезны, форель, угря, миногу и два пива. Филипп захлопнул карту и поджал губы. Даша смотрела на него. Наконец он не выдержал и засмеялся:

— Маленькая рыжая бестия. Мой желудок на вашей совести.

— Да вы еще меня благодарить будете.

— Ах, оставьте! Кстати, ваш телефон здесь принимает сигнал?

Даша выложила свой мобильный на стол.

— Не очень хорошо, но кое-какой сигнал есть.

— Отчего же они не звонят? Молодая женщина рассмеялась:

— Успокойтесь. Очень хорошо, что не звонят. Успеем спокойно пообедать.

Принесли рыбу и пиво. Даша, не переставая подшучивать над своим спутником, приступила к трапезе, не забывая время от времени поглядывать на индикатор приема сигнала. Связь то пропадала, то появлялась. От чего это зависело было не понятно. Она поднимала аппарат, опускала и даже попыталась зафиксировать на светильнике, но связь вдруг пропала окончательно.

Когда официант принес пиво в третий раз, Даша уже смотрела на телефон с тихой ненавистью.

— Как только выйдем на улицу, выброшу его в ближайший мусорник. Ненавижу.

— Позвоните из бара. — Филипп с видимым удовольствием поглощал угря.

— И все-таки я его выброшу, — проворчала Даша и, приготовив мелочь, направилась к стойке бара.

Высокий невозмутимый бармен занимался тем, чем занимаются бармены во всем мире — протирал бокалы.

— Добрый день, от вас можно позвонить?

— Да, пожалуйста. — Бармен выставил телефон на стойку. Даша положила рядом монетку и набрала номер Сауш. «Ту-ту-ту…»

— Да что же это такое! — В сердцах она грохнула трубкой. Бармен недовольно скосил глаза.

— Простите, — Даша подняла ладони. — Я попробую еще раз?

— Да, пожалуйста. — Бармен все еще выглядел недовольным.

Даша оперлась локтями о стойку и снова набрала номер. На этот раз телефон оказался свободен и ей ответил незнакомый мужской голос:

— Алло?

— Будьте добры Юргиса к телефону.

— Его нет. «Вот те на».

— Это Максим? Мужчина помолчал.

— А кто вы?

— Моя фамилия Быстрова, я…

— Очень хорошо, что вы позвонили, — говорящий неожиданно обрадовался. — Вы можете приехать сюда?

— Куда? — растерялась Даша.

— К нам домой. Я назову адрес. Вам есть чем записать? Даша вспомнила, что еще утром раздобыла адрес Сауш. Она достала из сумки листок:

— Говорите. Мужчина назвал адрес. Адрес совпадал.

— Мы будем минут через двадцать — тридцать…

— Мы?

— Да. Дело в том, что я не одна. Понимаете, я и мой дядя — он француз — специально приехали в Ригу, чтобы встретиться с вами. Я уже разговаривала с Юргисом. Он наверняка вам говорил… Я ждала его звонка, но мы в таком месте, где плохая связь…

Собеседник ее перебил:

— Я прошу вас приехать, но только одну.

— Одну? — Даша растерялась.

— Да.

— Но…

— Никаких «но». Я буду разговаривать только с вами. Даша пыталась понять, как ей поступить.

— Может быть…

— Нет. Вы одна. Я жду ровно тридцать минут.

— Не уходите! — закричала в трубку молодая женщина. — Я уже еду.

В такси Даша пыталась кое-как привести себя в порядок. Она достала зеркало и накрасила губы заново, припудрила нос и подбородок. Немного успокоившись, вспомнила реакцию француза на ее уход и невольно рассмеялась. Бедный Филипп, скорее всего, так ничего и не понял. Она подбежала к столику, схватила сумку, бросила что-то вроде: «Никуда не уходите» — и умчалась, пока тот не попытался ее остановить.

Дорога была свободна, и вместо ожидаемых двадцати-двадцати пяти минут уже через пятнадцать такси остановилось перед домом Сауш. Даша расплатилась и отпустила машину. Вряд ли они закончат беседу раньше чем через полчаса.

Дом ничем не выделялся из ряда таких же остроконечных серых вилл на окраине Риги. Даша открыла калитку. Аккуратная, выложенная коричневой плиткой дорожка привела ее к входной двери. Свет в окнах не горел.

Даша позвонила. Тишина. Она позвонила еще раз. Странно, но не слышно было даже звука звонка. Может он не работает? Молодая женщина уже хотела было постучать в окно, как вдруг обнаружила, что входная дверь не заперта. Она не заметила этого сразу, так как козырек над крыльцом давал сильную тень, к тому же день был пасмурным.

Даша попыталась заглянуть в щель.

— Есть кто дома? — позвала она. — Ау-у-у…

Тишина.

Соблазн войти без приглашения был чрезвычайно велик, но какая-то сила удерживала ее от невежливого поступка. Хотя, возможно, дело было в ее отношении к семье Сауш. Вдруг они вышли в магазин? Она сейчас зайдет, а они вернутся и сожрут ее с потрохами. Или вообще вызовут полицию.

«Ну уж нет, — твердо решила про себя Даша. — Этого удовольствия я вам не доставлю. Провокаторы». Она почти не сомневалась, что псе это подстроено с какой-то каверзной целью.

Время шло, ничего не происходило. Даша присела на скамеечку и закурила. Так она сидела, проклиная себя за то, что телефон оставила в ресторане и теперь ей даже позвонить неоткуда. Она снова посмотрела на часы. Прошло двадцать минут с тех пор, как она приехала. Надо или уходить, или…

По дорожке неторопливо шла серая кошка. Подойдя к Даше, кошка понюхала ее ногу, потерлась щекой, на всякий случай мяукнула и пошла дальше к дому Даша с интересом следила за ней. Кошка все той же неспешной походкой подошла к двери и попыталась протиснуться в щель. Но сделать это сразу ей не удалось: животное оказалось довольно упитанным, щель узкой, а дверь, судя до всему, тяжелой. Кошка упиралась лбом, лапами, но дверь не поддавалась. Потушив сигарету, Даша встала. Придется помочь несчастному животному. Однако стоило ей сделать пару шагов, как кошка поднапряглась и наконец-таки сдвинула дверь с места. В ту же секунду раздался страшный грохот. Взрывной волной Дашу отбросило в сторону, швырнуло на траву. Нал головой с протяжным воем пролетело что-то серое, пушистое и дымящееся. С оцепенелым ужасом молодая женщина наблюдала, как внутри дома разгорается пламя. По улице, еще минуту назад совершенно пустынной, бежали люди и громко кричали.

Даша сжалась в кусты. Не головой, нет, спинным мозгом она понимала: единственный шанс не оказаться в тюрьме — это постараться себя не обнаружить.

Филипп Кервель уже полтора часа изучал аквариум, украшающий одну из стен ресторана. Рыбы вели себя на редкость однообразно, и вскоре француз почувствовал, что его неумолимо клонит ко сну. Он уже подумывал расплатиться и оставить официанту записку для своей непредсказуемой спутницы, как откуда ни возьмись вынырнула она сама и, сделав страшное лицо, сообщила, что они немедленно уходят. Месье Кервель бросил на стол приготовленные деньги и поспешил за ней.