А вот и завтра - Михаил Веллер

Все действия, направленные именно на участие в иерархиях и структурах социума, либо на создание таких иерархий и структур, – есть проявления социального инстинкта.

Социальный инстинкт повелевает не просто собраться в группу и действовать сообща, – но с эволюцией цивилизации заставляет совершать все те действия, которые составляют каркас и структуру социального образования – будь то полк или государство.

Проявление социального инстинкта – ценностная шкала социума. Что важно и не важно, геройски и предательски, достойно и низко, стремление и отталкивание от этих вещей, – все это проявления социального инстинкта.

Сумма желаний, ценностей, отношений и поступков, превращающих аморфную человеческую массу в структурированный социум, – есть совокупность проявлений социального инстинкта.

Социальный инстинкт, ветвясь и изощряясь в многообразии взаимодополняющих форм по мере социальной эволюции, – он не просто гонит людей до кучи. Но работает на структуризацию этой кучи.

Можно сказать так:

Первобытное стадо, оно же простейше структурированная группа-стая, может насчитывать менее ста человек. Лидер, перворанговые самцы, самки, молодежь, дети, несколько старух-стариков: все родственники. Мощнея, производя больше, побеждая победнее, стадо должно расти численно – а для этого необходимо ему усложняться организационно.

Рост мощи, численности и организации социума связан прямой пропорцией.

Усложняющаяся структуризация – это как связующий раствор для песка, скрепляющий его в блоки и в огромную высотную постройку. Неструктуризованная человеческая масса есть толпа, способная к панике или погрому, но совершенно не способная к длительным производящим действиям.

Толпа – сумма индивидов. Социум – это система. Система обладает новыми и более высокими качествами. Система есть шаг эволюции к более высокому уровню энергопреобразования. Усложнение системы – это проявление того же Закона.

Таким образом, –

Рост многообразия форм социального инстинкта – неотъемлемый аспект социальной эволюции.

Разжевали.

1. Общение

Ну, форма самая простая и общая. Люди тянутся друг к другу. И стремятся быть вместе, группой, коллективом. Изначально это вот, именно и только, и классифицировалось как «социальный инстинкт». Соседи, попутчики, отдыхающие, – знакомятся, сближаются, разговаривают, вместе выпивают, играют в карты или в футбол, ездят на экскурсии и рассказывают анекдоты. Хочется! Иначе – дискомфортно: скучно.

И не потому кучкуются, что вместе сподручнее дело делать, – а просто, без утилитарной пользы: «для души», «из интересу».

Совместные развлечения и совместное времяпрепровождение удовлетворяют прежде всего инстинктивную потребность общаться, в конце концов, это так ясно: человек есть «человек общающийся» – вся культура, язык, весь социальный пласт над животного человека есть продукт общения, без него никак. Общение есть естественная форма существования человека.

Первое. В этом процессе общения всегда происходит структурирование группы. Половые притяжения оставляем сей час в стороне. И без этого хватает. Находится самый веселый и остроумный развлекатель. Самый здоровый и спортивный. Самый умелый и рукастый. Самый негромкий, покладистый и надежный. Самый пробивной, умеющий все достать и организовать. А также девушки первые красавицы, их подруги, «свои парни», и с богатым внутренним содержанием. Вообще каждая группа стремится уподобиться слепку общества.

Второе. Трудовой коллектив – он возникает по конкретной надобности, в целях большей производительности труда. Тут все проще. Хоть боевая группа, хоть рабочая бригада, хоть экипаж корабля, – собраться вместе необходимо по жизни. Однако и здесь – возникают «неформальные отношения», т. е. не связанные с социальными ролями: шутник, простак, доставала, авторитет, и разные дружеские и враждебные счеты.

То есть. В конечном итоге и в среднем тяга к общению имеет результатом структуризацию общества и повышение энергопреобразования. Но тяга к общению имеет основой не стремление к трудовой пользе, без каковой часто можно обойтись, а «бескорыстное», инстинктивное желание.

2. Закон и порядок

Даже два человека в купе поезда соблюдают определенные правила «общежития». Не ковырять в носу и не пукать, не протягивать ноги поперек прохода, если другой хочет пройти, не кидать свою сумку на чужую полку и т. д. То есть. У каждого есть собственное пространство – но неизбежно есть и пространство общее. И вот рядом сигналов – взгляды, отдельные слова, изъявления вежливости и т. д. – оба демонстрируют, что ни один не претендует на пространство другого, а общее пространство готовы использовать совместно и полюбовно.

Если попутчик не смотрит на тебя, не разговаривает, протягивает ноги поперек прохода и занимает газетой и бутербродами весь столик – это воспринимается другим как невежливость, хамство, агрессия, гадство. Мелочи сами по себе не важны – важна информация, стоящая за ними, а она раскодируется примерно так: «я тебя в упор не вижу, ты для меня не существуешь». А это оскорбление. Это агрессия, направленная на психологическое пространство моей личности. Это вторжение в мою зону существования человека среди людей. В мини-группе из двоих он тебя пытается социально опустить через систему социальных знаков – игнорируя ее.

Социальный инстинкт, требуя структурирования группы в совместном сосуществовании, требуя психо-физического совмещения людей в близком пространстве, являет себя через систему знаков. Эту систему знаков можно назвать ритуалом. А можно социальным кодом. А можно простейшим законом общежития. – Вы договариваетесь, когда гасить в более или менее общепринятое время свет, вы предлагаете друг другу свои газеты и печенье, – и, расставшись утром, забываете друг друга навсегда.

Вежливость, воспитание, терпимость, внимательность, – есть формы проявления социального инстинкта. Это позволяет сосуществовать и сотрудничать.

Психо-физическая совместимость есть аспект социального инстинкта.

Обобщаем:

Все знаковые системы (и/или ритуалы), служащие к психо-физической совместимости и структурированию социума, есть формы и проявления социального инстинкта.

Или:

Социальный код есть структурная детализация социального инстинкта.