Подарки госпожи Метелицы - Александра Миронова

Немного помолчав, Гена снова попытался подытожить то, что услышал от удивительной женщины по имени Лида:

– Ты готова отказаться от своего собственного счастья, удачи и закончить свою жизнь непонятно где и как, только чтобы помочь той, кто виновата во всех твоих бедах?

– Ну я не утверждаю, что она во всем виновата, – запротестовала Лида. – Еще неизвестно, как бы все сложилось, если бы я вышла замуж за Антона.

Гена сел на стул, стоявший возле маленького кухонного столика, и обхватил руками голову.

– Я ничего не понимаю, – простонал он.

– А что тут понимать? Поехали, я отвезу Диане Катарину, нужно спешить, врач сказал, что болезнь может быстро прогрессировать.

– Знаешь, я никогда таких не встречал, – Гена поднял глаза на Лиду и удивился – почему она казалась ему непривлекательной? Да она же красавица, светится вся изнутри! Лишний вес и первые морщины? Ну и что? Вон Вероника тощая и вся обколота, как мумия. Разве это делает ее хорошим человеком? Тем, рядом с кем нестрашно состариться.

При мысли о жене его передернуло.

– Зато я встречала таких, как ты, – грустно сказала Лида. – Ты ведь женат, правда?

– Правда, – ответил он после небольшой паузы, решив ей не врать.

– Мудак ты, Гена, – Лида встала с дивана, на котором сидела все это время, взяла Катарину и принялась осторожно обматывать ее пленкой.

– Мудак, – согласился Гена. – Ты пойдешь со мной в ресторан?

– Не… – договорить Лида не успела. Гена резко встал, в несколько шагов преодолел пространство от кухни до дивана, схватил Лиду за руку, притянул ее к себе и поцеловал.

– Я подписала согласие на операцию, – наконец, собравшись с силами, выпалила Лида. Вот уже час она сидела возле сестры, держала ее за руку и уверяла, что все будет хорошо. Диана не верила. Лида корила себя – недостаточно убедительна. Все мысли совершенно о другом!

После того поцелуя Гена привез Лиду в больницу и уехал, сообщив, что попытается найти нужные контакты и перезвонит ей, как только будет информация. Он снова заверил ее в том, что не имеет к Диане никакого отношения, а Лида с готовностью в это поверила.

Не задавая Гене никаких вопросов, она направилась к сестре, намереваясь стать для нее опорой в этот сложный жизненный период. Но счастье рвалось наружу, глаза сияли, и было ужасно стыдно и неудобно за то, что она здорова и счастлива, а Диана больна и несчастна. Хотя никакой ее вины в этом не было.

– Я не выйду из операционной, – спокойным, каким-то отрешенным голосом сказала Диана.

– Обязательно выйдешь! – тоном, не терпящим возражений, объявила Лида и предъявила Диане свой главный козырь:

– Я дарю тебе Катарину! Теперь тебе начнет везти!

Диана, бледная и растрепанная, поднялась на кровати и уставилась на сестру. Неуверенно поинтересовалась:

– Ты с ума сошла?

– Нет, – покачала головой Лида, – тебе нужнее.

– А как же ты? – запротестовала Диана. – У тебя же нет жилья, развод, все дела.

– Ничего. Зато я жива-здорова, и у меня есть сын, работа, на улице не останусь, в конце концов. Возьми, тебе важнее, – перебила ее Лида, доставая талисман из сумки, осторожно разворачивая его и целуя в благодарность за все то, что он успел для нее сделать.

Некоторое время сестры молчали, уставившись на Катарину. Она была невыразимо прекрасна в лучах послеобеденного солнца, щедро заливавших одноместную палату, в которой поместили Диану. Та взяла статуэтку в руки и залюбовалась тонкой работой. Кто бы мог по-думать, что такая красивая вещица может натворить столько бед. Или же принести столько счастья.

– Знаешь, он вернулся, простил меня, сделал мне предложение, а меня стошнило, – немного помолчав, сказала Диана.

Лида недоуменно посмотрела на сестру:

– Это болезнь.

Диана усмехнулась и перевела взгляд в окно.

– Возможно. Или же боязнь предложения.

– В каком смысле? – удивилась Лида.

– В том, что я его не люблю. Я просто хотела его использовать, понимаешь? Жить красиво, ни о чем не думать, играть в свое удовольствие. Только, наверное, это неправильно. Он же тоже человек и тоже хочет любви. А я играла им и манипулировала.

– Глупости, – энергично возразила Лида. – Он взрослый мужчина, сам понимает, что делает и кого любит. А если не понимает, то он просто дурак!

– Нет, он не дурак. Он болен, – покачала головой Диана.

– Что? – не поняла Лида. – Чем он болен?

– Да нет, не в том смысле. У него синдром Стендаля, достаточно редкое заболевание. Он реагирует на произведения искусства – красивые картины, скульптуру, музыку, да и просто красивые женщины дарят ему состояние экстаза – давление повышается, голова кружится, адреналин плещет. Адреналиновый маньяк, одним словом. Его жена художница.

– Жена? – ахнула Лида.

– Ну да, он женат, я что, не говорила?

– Нет, – покачала головой Лида, – женат на одной, а сватается к другой! Вот мерзавец!

– Может, и мерзавец, – вздохнула Диана, – только не мне его судить. Я тоже хороша – крутила роман с женатым, разбила семью ради собственной выгоды. Это все неправильно.

Лида ничего не сказала и посмотрела в окно, где листья уже начинали приобретать тот багряный оттенок, который предвещал скорую осень, когда все живое заснет до весны или умрет. Но только не Диана, она должна жить.

– Возьми Катарину, она поможет тебе, – упрямо повторила Лида.

– Но тебе же сказали, что это новодел, – покачала головой Диана.

– Ты что, не понимаешь, что главное – верить? – разозлилась Лида. – Ты ведь поверила, потому и заболела!

Диана вдруг подняла руку, прислушиваясь.

– Что это?

Лида замолчала и тоже прислушалась.

– Кажется, музыка, – неуверенно предположила она и даже встала на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть происходящее во дворе.

– Там какой-то парень играет на синтезаторе, странно, откуда он взялся посреди больничного двора?

Легкий шорох, Лида обернулась – Диана встала и, придерживая рукой капельницу, медленно направилась к окну.

– Ты куда? С ума сошла! Тебе нельзя! – запротестовала Лида, подскакивая к сестре и пытаясь вернуть ее в постель.

– Подожди, мне нужно! – Диана схватила сестру за руку и доковыляла до окна. Прижалась носом к холодному стеклу и не смогла сдержать улыбки:

– Идиот!

Лида еще раз внимательно посмотрела на парня, и тут ее осенило:

– Погоди, это же тот самый парень с…

– Да. – Диана снова прислонилась лбом к стеклу и прижала палец к губам, призывая сестру замолчать и дать ей насладиться музыкой.