Подарки госпожи Метелицы - Александра Миронова

Отбой.

Лида села на стул и плеснула себе еще коньяка – надо отпраздновать. Ее мальчик молодец. Как же быстро он вырос, вон уже в университет собрался, а она? Будет в гордом одиночестве читать о его успехах в Интернете? Еще один глоток.

Спустя несколько минут интерес к жизни начал возвращаться, и черные краски слегка рассеялись. Лида налила еще пятьдесят грамм, выпила залпом, закашлялась, а затем сделала глубокий вдох и запретила себе думать о грустном. Как говаривал ее любимый Джонни Депп, «выхода нет только из гроба». А ее собственный выход – вот он, прямо перед ней. Она подошла к компьютеру и вышла в Сеть.

Сергей был на связи, ждал ее.

Они снова заболтались за полночь. Сергею удалось окончательно развеять грусть и прогнать мысли о том, что жизнь после развода закончится. Разговор становился все более и более интимным, и Лиде начало казаться, что этого человека она знает всю свою жизнь.

– А что ты предпочитаешь в сексе? – вдруг спросил Сергей после ее вопроса о том, как взрослые свободные мужчины проводят выходные в штате Юта.

– Что? – не сразу сообразила Лида.

– Ну что, есть ли какие-то предпочтения? Как ты вообще к сексу относишься?

– Положительно, – глупо хихикнула Лида, моментально покрываясь красными пятнами и ненавидя себя за это. Тридцать девять лет, а такая дура!

– Мне кажется, что такая прекрасная женщина, как ты, просто создана для любви, – промурлыкал Сергей.

– Можно и так сказать, – скромно потупилась Лида, еще больше смущаясь, – никто никогда даже не намекал ей о том, что она женщина, созданная для любви. В коньячном дурмане это вдруг показалось ужасно несправедливым.

– Я бы хотел увидеть тебя такой, какая ты есть, – вдруг попросил Сергей. – Понимаешь, у меня давно никого не было.

– Эээ, – Лида растерялась, не зная, что ему ответить. В затуманенном сознании вдруг робко возникло самое очевидное – неужели очередной извращенец? Лида чуть не разревелась от обиды. – Может быть, в другой раз? – вяло попыталась отбиться она. – Я не готова еще.

– Хорошо. У тебя, наверное, совсем уже поздно, завтра на работу, отдыхай, – сухо предложил Сергей, собираясь дать отбой.

– Стой! – с отчаянием воскликнула Лида. – Подожди!

Завтра ее муж с ней разведется и уйдет к другой. Молодой, желанной. А она останется на обочине жизни – стареющая, никому не нужная и не интересная.

Стараясь не думать о том, что она делает, Лида немного подвинула компьютер, чтобы оказаться в полутьме.

– Не прячься, милая, ты прекрасна, – промурлыкал Сергей. – Я просто чувствую, что ты моя женщина.

Лида робко раздвинула полы халата и тут же запахнула их.

– М-м-м, не торопись, ты великолепна, я хочу увидеть еще, пожалуйста, солнышко, не будь такой жестокой.

Лида начала таять от его слов, как сливочное мороженое в жаркий день. Голова кружилась, внутри нарастало сладкое ощущение, словно она стояла перед закрытой дверью, за которой скрывался новый прекрасный мир. И она уже немного приоткрыла эту заветную дверь, щурясь, чтобы не ослепнуть от бьющего с той стороны света. Она снова распахнула халат и даже немного покрутилась перед экраном компьютера.

– Любимая, давай еще, ты великолепна, – восторг Сергея казался неподдельным.

Лида начинала входить в раж, чувство стыда испарилось, она ощущала себя практически гейшей и падшей женщиной из тех, кто одним взглядом сводит с ума и в совершенстве владеет секретами обольщения. Пары коньяка развеяли все комплексы, и Лиде показалось, что только в тридцать девять лет в ночь перед разводом она впервые начала жить по-настоящему.

Они так и лежали на полу возле пианино. Диана с трудом дышала, тошнило, пот застилал глаза, зато Гена был похож на сытого кота. Простил после того, как она покаялась и повинилась.

– Надо вам в подъезде поставить кодовый замок, – резюмировал он. – Хотя, я надеюсь, после свадьбы ты не заставишь меня здесь жить?

Диана замерла, затем медленно села и прикрылась тем самым пледом, которым Алексей едва не разрушил всю ее жизнь.

– Что? – переспросила она и тут же едва не закричала от радости. Удача ее не оставила? Помог дурацкий мольфар? Все пойдет по намеченному плану? Ей станет легче, она выздоровеет? Или же она и вовсе здорова, а недомогание лишь плод ее богатого воображения?

– Что слышала, – проворчал Гена и потянулся за своим пиджаком, валявшимся неподалеку. Он достал из кармана коробочку, стряхнул неизвестно как прилипшую к ней крошку и протянул коробочку Диане:

– Это тебе.

Диана взяла то, к чему она так долго и упорно шла, и чуть было не выронила. Ее била дрожь. Неужели. Неужели все будет хорошо? Она выживет, выйдет замуж за Гену, будет целыми днями играть на пианино и станет счастливой?

– Ты в порядке? – нахмурился Гена. Его приступ прошел, адреналин еще бушевал в крови, все еще хотелось бегать голым по крышам и орать от счастья, но это желание ослабевало с каждой минутой, и внезапно захотелось супа. Домашнего.

– Да, – кивнула Диана, открыла коробочку и закусила губу. Пожалуй, впервые в жизни Гена расщедрился. – Оно прекрасно, – прошептала она, любуясь сверкающими в тусклом свете гранями.

– Дай сюда, – потребовал Гена, чуть ли не выхватывая у растерянной Дианы коробочку.

Он встал, натянул брюки, накинул рубашку, но не застегнул ее. Ничего не понимающая Диана с удивлением смотрела на любовника. Гена опустился на одно колено и, глядя Диане в глаза, выпалил:

– Ты выйдешь за меня замуж?

Диана открыла рот, чтобы сказать уверенное «да», но вместо этого закрыла его руками и бросилась вон из гостиной. Спустя несколько секунд Гена услышал характерный звук, раздающийся из туалета. Быстрым шагом он вышел из гостиной вслед за Дианой.

Она сидела на полу ванной и с трудом дышала.

– Что с тобой? Ты случайно не беременна? – заволновался Гена. Даже свет маломощной лампочки, свисающей с потолка, не мог скрыть заострившиеся черты лица Дианы, глубокие тени под глазами и болезненный вид.

– Нет, – покачала та головой.

– Давай я вызову «Скорую»? – предложил растерянный Гена.

– Нет, не надо, сейчас пройдет, – Диана вновь склонилась над унитазом и затряслась в спазме.

– Надо что-то делать.

Гена бестолково закружился по туалету, выложенному темно-бордовой плиткой, которая за долгие годы нещадной эксплуатации вросла в пол. Он нечаянно пнул серое цинковое ведро, с грохотом упавшее на бок.

– Как ты можешь жить в такой дыре? – заорал он скорее от собственного бессилия, чем от злости. Диана ничего не ответила, снова склонившись над унитазом.

Гена вышел из туалета и вернулся в гостиную. Его телефон почему-то лежал под столом. Он набрал номер «Скорой помощи» и решительно продиктовал адрес. Пока разговаривал с врачом, его взгляд приковало кольцо – оно так и осталось лежать на полу. Гена подобрал злосчастное украшение, сунул его в коробочку и положил в карман. Снова вернулся в туалет. Диана по-прежнему сидела возле унитаза, согнувшись пополам, и, казалось, ничего не замечала.