Белее снега, слаще сахара... - Ната Лакомка

В другое время такое пристальное внимание меня смутило бы, но в этот момент я увидела короля, и всё остальное перестало существовать. Всё остальное стало совершенно неважным. Я узнала его величество даже в маске. Впрочем, маска почти не закрывала его лицо — так, создавала видимость, что король подчинился правилам маскарада. Король был в темно-синем камзоле — высокий, выше всех мужчин в зале. Рядом с ним стояла Клерхен Диблюмен — ее тоже невозможно было не узнать из-за золотистых локонов. На ней была черная полумаска с пышными перьями, осыпанными бриллиантовой крошкой, и черное платье, по сравнению с которым белизна рук и шеи барышни казалась фарфоровой.

Красавица… Я успела позавидовать ей, но тут король, как и все, посмотрел в сторону входа. Посмотрел на меня равнодушно и отвернулся.

Я даже не думала, что смогу испытать такое разочарование — как будто ударили кулаком точно в сердце. Задохнувшись, я застыла на месте, сложив руки на животе. Сине-черные платья и камзолы, осыпанные искристыми камешками, поплыли перед глазами…

Но король вдруг снова взглянул на меня, а потом снял маску.

Лицо его выразило удивление, изумление, растерянность… Он шагнул по направлению ко мне, но Клерхен вцепилась ему в руку, что-то зашептав, посмеиваясь и показывая белоснежные зубки из-под маски.

Король с раздражением мотнул головой, не отрывая от меня взгляда.

Гости немного ожили, и по залу прокатился шепоток

— Кто это? — спросила одна из пожилых дам, обвешанная бриллиантами с макушки до подола, наводя на меня лорнет. — И почему она в белом?

— Как невеста! — невесело хихикнула какая-то барышня.

Мажордом поклонился, отступая, и теперь я осталась одна — среди толпы сине-черных масок, обращенных ко мне.

Нет, не одна.

Король стряхнул руку Клерхен и пошел по направлению ко мне — медленно, словно зачарованный, будто я притягивала его взглядом.

Я почувствовала эту невидимую связь так же, как если бы Иоганнес стоял рядом со мной, если бы взял за руку, приглашая на танец.

Будто повинуясь чьему-то приказу, музыканты заиграли. Скрипки запели тонко и стройно, и флейты вторили им под звон бубенчиков крохотных бубнов. Обычно первым танцем играли павану, но в этот раз музыканты почему-то нарушили порядок и начали тамбурин — зажигательный танец, который дамы и кавалеры исполняли, взявшись за руки.

Мое сердце забилось, как безумное, но я стояла неподвижно, дожидаясь, когда его величество подойдет ко мне. Нас разделяли каких-то двадцать шагов, но ему никак не удавалось их пройти, потому что кто-то из дам обязательно преграждал дорогу, ненавязчиво напрашиваясь на танец, но король обходил их, не замечая ни улыбок, ни призывного блеска глаз.

Он смотрел только на меня, и от этого было радостно и немного страшно, как в канун нового года, когда ждешь волшебства и чудесных подарков, и кажется — вот-вот всё сбудется! Случится что-то удивительное, светлое, необыкновенное!..

Придворные извинялись и отступали перед его величеством, но когда ему оставалось всего шагов пять до меня, барышня Диблюмен преградила ему дорогу и снова схватила за руку.

— Уже играют, ваше величество, — сказала Клерхен приторно-сладко, — а я так хочу танцевать!

Король с трудом оторвал взгляд от меня и посмотрел на Клерхен даже с каким-то недоумением, а потом сказал сквозь зубы:

— Танцуйте себе на здоровье. Разве я приглашал вас?

— На первый танец полагается пригласить свою невесту, — объявила баронесса Диблюмен, появляясь рядом с дочерью. В черном платье, бледная, она была похожа на смерть, и даже блеск алмазов не скрадывал этого впечатления.

Пригласить невесту?..

Я невольно посмотрела на руку Клерхен, но никакого кольца там не было.

— Невесту я еще не назвал, — отрезал король.

— Так назовёте! — голос баронессы зазвенел.

— О, вы приехали, дорогая барышня Лейтери! — ко мне порывисто подошла принцесса Маргрет, которую я до сих пор не замечала. Ее высочество была в темно-синем платье и крохотной маске, которая больше открывала, чем скрывала белоснежную, почти фарфоровую кожу. — Вы немного опоздали, но как же я счастлива вас видеть! И его величество тоже счастлив… — она взяла меня под руку. — Он был бы рад пригласить вас на танец, но вы, верно, очень устали? Позвольте, я предложу вам горячего пунша, чтобы вы согрелись…

Воркуя, принцесса повела меня в сторону. Иоганнес потянулся за мной, но Клерхен удержала его.

— Да что вы вцепились в меня, барышня Диблюмен?! — вспылил король. — Как в сахарный крендель вцепились!

— Пригласи Клерхен, братец, — принцесса мило улыбнулась королю. — А мы с барышней Лейтери будем у фонтана…

Сдобная мордашка Клерхен приняла почти свирепое выражение, когда нежная барышня уводила короля в центр зала. Король оглядывался, но я уже не ощущала невидимой связи между нами. Тонкие нити притянувшие нас друг к другу разрывались с жалобным звоном. Хотя, может, только для меня звон был жалобный…

— Вы потрясли всех своим появлением, — тихо произнесла принцесса и усмехнулась. — Я сама чуть не упала в обморок, когда вас увидела, что уж говорить о наших гостях!..

— Все в темных платьях, ваше высочество, — заметила я.

— На то и был расчет, — беззаботно засмеялась она. — Сейчас играют тамбурин, так что будьте уверены, что через четверть часа дамы будут падать с ног, а вы останетесь свежи, как первый снег.

— Вы — прирожденный стратег, — я следила взглядом за королем, который повел Клерхен в танце, и приглашенные дамы и господа выходили следом за ним, бодро подпрыгивая в такт музыке.

— Увы, это — не природные таланты, — притворно пожаловалась принцесса. — Это приобретённое.

Трое мужчин в масках встали перед нами, с поклоном приглашая меня на танец.

— Вы произвели впечатление, барышня Лейтери, — принцесса благосклонно кивнула мужчинам. — Но пожалейте мою гостью, господа, она только что приехала и ужасно устала…

— Отчего же? — перебила я ее высочество. — Дорога была долгой, но я не настолько утомлена, чтобы отказаться от такого заманчивого предложения.

— Барышня Лейтери, — предостерегающе начала принцесса, и улыбка исчезла с её губ. — Боюсь, в вашей стране не танцуют этот танец. Он очень сложный и…

«Она боится, что ты, лавочница, выйдешь плясать, и опозоришься, — сказала я себе, и улыбнулась кавалерам так же сладко, как только что улыбалась принцесса. — И все станут потешаться над тобой, как над дрессированным медведем из бродячего цирка».

— Отчего же, ваше высочество? — произнесла я вслух. — Не такой он и сложный, этот танец. Думаю, я без труда его освою.

И прежде чем принцесса успела что-то сказать, я выскользнула рукой из-под её локтя и приняла руку одного из мужчин. Того, который стоял в центре. Мне было совершенно безразлично, с кем из них идти танцевать.