Белее снега, слаще сахара... - Ната Лакомка

— Горячая вода, щипцы, — командовала дама, и сопровождавшие ее девицы выполняли ее приказы, бегая по дому, как по своему собственному.

Корзины были открыты, и из них извлечены самые чудесные одежды, которые я только могла вообразить — шелковое тончайшее белье, ажурные чулки, туфельки и перчатки, белая полумаска, украшенная кружевом и шелковым цветком — совсем как настоящим!..

— Что стоите? — недовольно спросила дама, строго посмотрев на меня. — Раздевайтесь!

Я впервые раздевалась в чьем-то присутствии и впервые не сняла и не надела ни одной вещи — девицы сновали вокруг меня так быстро и расторопно, словно были невесомыми снежинками.

Самое удивительное, что всё подошло мне идеально — и чулки, и туфли, и белье. Девицы причесали меня, завили волосы на горячий прут, достали пудру и румяна, но подумали, и убрали краску обратно.

— Расстелите покрывало на полу, — распорядилась дама, и одна из девиц сорвала с постели покрывало и бросила его на пол.

— Что вы делаете?.. — слабо запротестовала я, но меня уже поставили в центре покрывала, а из самой большой корзины извлекли что-то белое, воздушное, похожее на пушистый снежный сугроб и иней на окнах.

Это было самое прекрасное платье на свете — белоснежное, сверкающее, достойное Королевы Зимы!

Его пронесли осторожно, стараясь, чтобы подол не коснулся пола, а потом надели на меня, и я скользнула в этот нежный и совсем не холодный «снег», ощущая дрожь во всем теле.

— В талии надо немного ушить, — скомандовала дама, придирчиво оглядывая меня. — Иголки и нитки!

Она вертела меня, как куклу, а потом осмотрела еще раз.

— Вот, теперь хорошо, — удовлетворенно сказала она и помогла мне надеть маску. — Шубу!

И на плечи мне легло что-то нежное, мягкое, тоже белоснежное.

— Поторопимся, — дама взглянула на настенные часы. — Придержите подол, чтобы не запачкать.

— Можно мне зеркало? — попросила я, но дама только замахала руками.

— Мы опоздаем! Посмотритесь в зеркало в замке! Не забудьте приглашение, — она сунула мне в перчатку сложенный вдвое листок грубой бумаги.

Подол платья подхватили в шесть рук, чтобы я могла спуститься по лестнице. Меня вывели на улицу, усадили в сани, стоявшие прямо перед крыльцом, накинули на голову пуховой платок, и возчик с гиканьем хлестнул лошадей.

Чем ближе сани подъезжали к замку бургомистра, тем больше я волновалась. Что я скажу королю? Правду? Поверит ли он мне?.. И как я подойду к нему для разговора? Растолкаю невест?.. А если Диблюмены узнают меня?!.

Я запаниковала и готова была выпрыгнуть из саней и помчаться обратно в лавку, но сани уже въезжали в ворота замка.

Все окна замка ярко горели, и морозные узоры на них походили на шторы из тончайшего кружева.

Два лакея подскочили к саням, открыли дверцу и опустили подножку, помогая мне выйти. По крыльцу до самых дверей был расстелен ковер, и сам мажордом выбежал навстречу, встречая меня.

— Позвольте ваше приглашение, госпожа, — учтиво поклонился он мне.

Приглашение… Я едва не призналась, что у меня его нет, но вспомнила про листок бумаги в перчатке и достала его:

— Прошу вас…

Мажордом развернул листок, и чуть заметно приподнял брови.

— В вашем приглашении ошибка, моя госпожа, — сказал он сочувственно.

— Вот как? — я облизнула вмиг пересохшие губы.

Неужели, принцесса пошутила надо мной? Обнадежила, но решила не допускать меня до брата? Или это — происки баронессы и ее доверии?..

— Переписчик ошибся, — продолжал мажордом, — вы опоздали на час. Ужин закончился и вот-вот начнутся танцы, вам надо поторопиться.

— О-о, какая жалость, — выдохнула я.

— Прошу, — мажордом предложил мне руку, провел по ступеням, распахнул двери замка и сам помог мне снять шубу и шаль.

Легкий мех соскользнул с моих плеч, я повернула голову, чтобы спросить у мажордома, уместно ли мне будет появиться сейчас, если я опоздала, и тут увидела собственное отражение в огромном — во всю стену зеркале.

Вернее, это было не мое отражение. В глубине зеркала стояла не Мейери Цауберин из «Пряничной лавки». Там стояла настоящая цауберин — колдунья, волшебница, фея… Великолепное платье — пышное, воздушное, кружевное, казалось ослепительно белым по сравнению с моей смуглой кожей. Полумаска скрывала черты лица, и белый цветок особенно ярко выделался на моих темных волосах. Впереди подол платья был чуть приподнят, позволяя видеть изящные белые туфельки, украшенные белыми шелковыми цветами. Это не могла быть я. Эта красивая и нежная барышня в зеркале просто не могла быть мною…

Маска и платье, которые были подарены принцессой Мейери

— Прошу вас, следуйте за мной, — с поклоном пригласил меня мажордом.

Я пошла за ним, оглядываясь на зеркала. Отовсюду на меня смотрела прекрасная фея в белом — незнакомая даже мне. В таком виде я сама себя не узнала бы — настоящий маскарад! Но зачем принцесса устроила мой приезд с опозданием? Я ни секунды не сомневалась, что ее высочество умышленно назвала другое время, и не было никакой ошибки. Был только тонкий расчет, который я пока не могла разгадать. А вдруг я шла прямиком в ловушку?..

Только двустворчатая дверь уже распахнулась, и я оказалась в огромном зале, залитом огнями. Танцы ещё не начались, но музыканты, расположившиеся на высоком балкончике, уже настраивали инструменты. Нестройные стоны скрипок и попискивание флейт прекратились, как по волшебству, когда мажордом во всеуслышание объявил:

— Госпожа Лейтари, барышня!

Госпожа Лейтери? Это он обо мне?..

Я оценила шутку принцессы, вздумавшей переиначить мое имя на южный манер[2], но тут все гости обернулись в нашу сторону.

Боже! Все они были в черных или синих одеждах! Бриллианты сверкали на темных роскошных тканях, как звезды на ночном небе! А я… в белом. Мне приходилось слышать, что важные господа любили устраивать балы с условием, что все гости придут в нарядах одного цвета. Этот нехитрый прием позволяет хозяину бала продемонстрировать собственный наряд — цвет которого точно никто не повторит. Но я-то не была хозяйкой бала… И выделялась, как… как белая ворона!..

Глаза гостей под масками заблестели — восхищенно, ревниво, с любопытством. Все они смотрели на меня, и даже подались вперед, чтобы лучше разглядеть.