Конкистадор - Висенте Бласко Ибаньес

Во время подготовки к отплытию продолжался энтузиазм, вызванный прибытием в Санто-Доминго того корабля с золотом и рабами, который стал причиной пиратской экспедиции Талаверы. Все авантюристы, жаждавшие богатств и приключений, стремились отправиться с Энсисо в ту провинцию, где он был назначен Главным алькальдом.

Вице-король Диего Колумб вынужден был вмешаться, чтобы как-то ограничить количество членов экспедиции. Ведь многие из тех, кто находился под следствием и кому грозила долговая тюрьма, надеялись сбежать с острова и присоединиться к Охеде.

На корабле Энсисо гвардеец, присланный вице-королем, проверял личность каждого из участников экспедиции. Когда судно вышло в открытое море, его еще долго сопровождала военная каравелла, задачей которой было не допустить, чтобы кто-нибудь из беглецов попытался на лодке догнать экспедицию и погрузиться на корабль.

Много дней в ожидании вестей от своего компаньона Охеда провел, не предпринимая никаких действий. У него не было сомнений, что бакалавр, добравшись до Сан-Себастьяна, отправит в Санто-Доминго корабль, чтобы губернатор Новой Андалусии мог вернуться на свои земли. Но неделя шла за неделей, а судно в Санто-Доминго не возвращалось, от Энсисо не было никаких вестей, и люди начали поговаривать, что экспедиция потерпела крушение в одном из недавних штормов.

Фернандо Куэвас вернулся в свое имение, где Лусеро и Алонсико встретили его возгласами удивления и сочувствия.

Лишения, перенесенные Куэвасом во время защиты Сан-Себастьяна и похода по болотам Кубы, преждевременно состарили его. Оказавшись дома, в комфорте, среди своей семьи, Фернандо лишь теперь осознал, насколько же он измучен.

Родные в задумчивом молчании слушали длинный рассказ Куэваса об этих лихих, но таких многострадальных приключениях. Своим практичным комментарием его здравомыслящая жена подвела итог этой героической истории:

– Если дон Алонсо соберется вернуться туда, не отправляйся вместе с ним, – сказала она. – Пусть это золото достанется тем, кто, в отличие от тебя, не имеет ни семьи, ни земли, на которой нужно работать. А мы, не покладая рук, будем возделывать наши поля. Наконец-то закончим расчистку тех земель у реки, которые мы совсем забросили. Наши истинные золотые копи – это наше хозяйство, мы будем продавать хлеб и мясо тем, кто сейчас отправляется на Материк в поисках золота, и тем, кто пойдет вслед за ними, ведь из Испании прибывает все больше и больше таких мечтателей.

Лусеро стремилась оторвать мужа от компании этих поклонников войны, презирающих смерть, которые, казалось, все с большим высокомерием относятся к тем несчастьям, что ложатся на них невыносимым грузом.

Она в свою очередь рассказала Фернандо о том, как помогла одному из его друзей, который по неизвестной причине находился в плохих отношениях с доном Алонсо де Охедой.

Этого человека преследовали за долги, и потому было невозможно добиться, чтобы Энсисо внес его в списки участников. Опасаясь рассориться с вице-королем, бакалавр не брал в экспедицию ни должников, ни тех, кто находился под следствием. Кроме того, он понимал, что его компаньон – губернатор Новой Андалусии – плохо отнесется к этому кандидату.

– Тогда бедолага обратился ко мне, – продолжала Лусеро, – а поскольку он был твоим другом, я решила помочь, несмотря на то что дон Алонсо его недолюбливает.

Он спрятался в бочке, а чтобы уловка удалась, смачивал время от времени внутренние стенки водой. Влага, проступавшая изнутри, не оставляла сомнений в том, что это просто бочка с водой для погрузки на корабль Энсисо. Так он смог выбраться из Санто-Доминго, несмотря на все меры предосторожности, предпринятые вице-королем.

Когда корабль окажется в открытом море, наш путешественник должен незаметно выбраться из бочки и вновь предложить свои услуги компаньону де Охеды.

Куэвас посмеялся над этой историей, и на следующий день, когда встретил своего отважного покровителя, осторожно, поскольку знал о плохом отношении дона Алонсо к этому человеку, сказал:

– Ваша светлость, помните ли вы некоего Васко Нуньеса де Бальбоа, прозванного на перекрестке Четырех улиц «фехтовальщиком», который возделывал земли в деревеньке Дуранго, погряз в долгах и не знал, как избавиться от кредиторов, собиравшихся засадить его в тюрьму? Так вот, он спрятался в бочке и отплыл на корабле ничего не подозревающего об этой уловке бакалавра.

Дон Алонсо стал замечать то охлаждение и недоверие к себе, которыми сопровождается закат всех героев.

Он хотел купить судно, завербовать людей и отправиться в свой новый город Сан-Себастьян, но его усилия не увенчались успехом. Люди избегали Охеду, словно он был отмечен печатью неудач.

Жители Санто-Доминго уже прознали о несчастьях в его колонии и, обсуждая их, сгущали краски. Дон Диего Колумб, казалось, одобрял рост недоверия к герою. Охеда в последние годы жизни его отца стал соперником старого адмирала, да и ко всему остальному семейству Колумбов проявлял враждебность. Быть может, вице-король ожидал, что дон Алонсо явится просить поддержки и станет капитаном у него на службе, однако Охеда, по мере того как его дела приходили все в больший упадок, становился лишь еще более высокомерным и не желал просить покровительства у кого бы то ни было. Он мечтал лишь быть отважным командиром в оставшееся ему на земле время и стоять во главе отряда храбрецов – искателей приключений, а в противном случае предпочитал смерть.

Растущая неблагодарность людей изводила его, делая еще более озлобленным. Он помнил те времена, когда все восхищались тем, как он захватил в плен Каонабо, как командовал своей флотилией, открывал новые земли и соперничал со старым Колумбом. Еще год назад он мог бросить вызов вице-королю посреди набережной Санто-Доминго и грозиться отрубить голову одному из его капитанов – Эскивелю. Тогда каждый прославлял его мужество, верил, что удача всегда будет на стороне дона Алонсо, и не существует препятствий, способных остановить его. Теперь же мнение общества резко изменилось: все считали Охеду неудачником без будущего, которого преследуют сплошные несчастья.

Даже если он высказывал разумные мысли, окружающие считали это химерой. Состоятельные жители Санто-Доминго избегали его, опасаясь, что он станет просить денег для воплощения своих планов. Все помнили о судьбе бакалавра Энсисо, которого считали погибшим. Стоило кому-нибудь из завсегдатаев перекрестка Четырех улиц заговорить о губернаторстве Новая Андалусия, как тут же раздавался смех.

Временами дон Алонсо, разъяренный недружелюбным отношением к себе, мечтал любым способом покинуть Эспаньолу. А чувство товарищества побуждало его присоединиться к Энсисо и верному Писарро. Возможно, его присутствие спасло бы колонию Сан-Себастьян, как уже не раз бывало. Однако, когда он появлялся в порту Санто-Доминго и пытался убедить капитанов и мореплавателей отправиться с ним, не находилось никого, кто был готов ввязаться в эту авантюру – взять на борт губернатора, чтобы бесплатно доставить его в Новую Андалусию.