Его Высочество Ректор - Лючия фон Беренготт

А что, если он придет? Захочет все — таки с ней объясниться? Или, прослушав ее гневное сообщение, испугается, что она устроит скандал? Зайдет сюда — а тут я, в спальне под одеялом прячусь. И даже если Алисия меня и не увидит, что я потом скажу Нику? Как объясню свое присутствие при его разговоре с бывшей пассией? Это при нашей — то истории «знакомства» посредством шантажа.

А что если он ее… того… приласкать захочет? Утихомирить, чтобы, пока суть да дело, не скандалила? Ну, и для удовольствия, наверняка… Вон у нее как сиськи колышутся, когда ходит быстро… Вверх — вниз, вверх — вниз! У меня небось так не запрыгают, даже если я на батуте начну акробатические номера выделывать.

Вот тебе и возможность проверить — разъедая душу, вкралась подлая мыслишка — насколько ты ему важна. И сделаешь выводы, какими бы горькими они ни были.

Решив, что безопаснее все-таки будет спрятаться не в спальне, а в маленьком домашнем офисе, прилегающем к гостиной, я плавно опустилась на пол и поползла по-пластунски, держась стен и старательно обходя пятно света посреди пола.

— Никки! — радостный вопль подстегнул меня, и я поползла быстрее.

— Сделай одолжение, не позорься перед студентками! И меня не позорь.

Черт, он действительно явился, как по свистку, и уже гремит ключами за моей спиной! Отчаянным рывком нырнув в маленькое помещение кабинета, я забилась за письменный стол и притворилась мебелью.

— Слушаю тебя, — выйдя из прихожей, раздраженным, быстрым шагом Ник прошел мимо меня, и сразу к барной стойке. Налил, по звукам два стакана. Ага, разговор требует выпивки — позлорадствовала я, тут же устыдившись. Может через пару недель тебе вот так же наливать будут — перед очередным «это все не из-за тебя, это все из-за меня».

— Никки, я не понимаю, что происходит… — пролепетала Алисия, по звукам усаживаясь в кресло. То самое кресло, в котором только позавчера меня разложили, как блюдо для гурмана! Женщина вздохнула, — Мы с тобой так давно не были вместе… Я тебе больше не нравлюсь?

Он помолчал. Потом вздохнул.

— Послушай…

О-о. Знакомое «послушай». От воспоминаний, насколько тяжело воспринимать все, что после обычно следует, мне стало жалко Алисию, и стыдно присутствовать при этом непростом разговоре. Я потянулась за телефоном, выключила звук динамиков и достала из кармана сумки наушники.

Пусть объясняются, а я пока песенки послушаю. Пошевелила затекшей ногой, усаживаясь поудобней… и случайно задела прислоненную к столу перевязанную пару лыж, которые раньше не заметила.

Лыжи зашатались, поехали вниз… и бесшумно ткнулись в черное кожаное кресло… сбросив по дороге какую-то тетрадь в твердом переплете, уголком торчащую с края стола.

И снова мое тело сработало быстрее мозгов — на этот раз проявив отличнейшую реакцию. Мгновенно выкинув руку вперед, я успела подхватить эту самую тетрадь на одну секунду раньше, чем та грохнулась бы на пол, раскрывая меня и мое убежище с головой.

Прижав довольно тяжелый предмет к груди, я затаила дыхание и прислушалась. На мое счастье, Алисия в этот момент решила разрыдаться и заглушила своими громкими всхлипами все остальные звуки. Уж не знаю, что ей там Ник сказал… или не сказал… Прослушала, поглощенная чуть ни случившимся маленьким апокалипсисом.

— Пойдем, я тебя провожу… — виноватым голосом предложил Ник.

— Ничего, найду дорогу! — гордо вскинув голову, Алисия прошествовала мимо приоткрытой двери кабинета, в котором я пряталась, и скрылась в прихожей… Напоследок ТАК хлопнув дверью, что стекла задрожали. От испуга я подпрыгнула и прижала тетрадь еще сильнее.

— Идиотка! — выругался Ник. Помолчал, поболтал льдом в стакане и добавил уже спокойным голосом. — А сам не идиот?

И не успела я решить, вылезать мне из своего убежища или пока не стоит, он решил за меня. Быстро вышел из комнаты, а затем и из флигеля, уже аккуратно закрыв и заперев дверь.

Медленно выдохнув, я откинула голову на выдвижные ящики стола.

Пронесло! В следующий раз сто раз подумаю, прежде чем идти к Нику выяснять отношения.

Однако, надо выбираться отсюда. Прислушавшись, я тихонько поднялась, вышла из кабинета и только тогда заметила, что прихватила тетрадь с собой. Повернулась, чтобы вернуть ее туда, откуда взяла… мельком кинула взгляд на раскрывшиеся при падении страницы… и ахнула, не в состоянии двигаться… не в состоянии поверить, что мне в руки могло попасть такое сокровище. Даже не попало — буквально свалилось на голову.

Шевеля губами, я прочитала первые строки — размашистым курсивом, каким давно уже никто не пишет — и уже не смогла остановиться:

«2017.09.18

Плохие новости, дорогой дневник. Твой хозяин, похоже, сошел с ума…"

И уже не смогла остановиться…

"… Еще вчера казалось, что весь этот кошмар остался в прошлом. Я отлично провел выходные, сбросил пар. Бедная малышка Хейли — уделал ее так, что три дня будет в раскоряку ходить*. Хотя, кому-кому, а Хейли не привыкать. Перетрахалась, поди, со всей мужской половиной английской знати… и, европейской тоже, как я подозреваю. Своя вдоль и поперек. Знает свое место, этикет, не пренебрегает дискретностью. За что и ценят.

* Не забыть: перевести на счет Х.М. еще пятнадцать тыс.

Был уверен, что после такого марафона хоть неделю продержусь человеком. Что загнал чудовище в угол, усмирил до поры до времени… А сегодня… пришел на лекцию, один взгляд на эту малолетнюю шлюшку, и я опять животное. Все бесполезно — зря только деньги потратил. Мог бы сам… своей же рукой. Примерно с тем же эффектом.

Сидит — глаза поволокой подернулись… Мечтает, небось, о своих эльфах с членами до потолка. И пальцем по ноге водит, сама того не замечая… А платье такое короткое, что видно, какого цвета трусы. И, когда читает про себя с доски, рот открывает. Кто, черт возьми, читает, шевеля губами? Дура безграмотная.

Подозвал, приказал пойти переодеться… А она ресницами своими коровьими похлопала и вдруг расплылась вся — хитрая такая улыбка на пол-лица, будто я с ней пошутил, или заигрываю. Пришлось стереть эту долбанную улыбку, а то так и впечатал бы в стену… Задрал бы юбку до пупа и проверил, такое ли у нее там все нежное и мокрое, как мне снится.»

* * *

С ощущением, что все это снится мне, я оторвалась от тетради и уставилась на приоткрытую дверь офиса. Этого не может быть. Ведь это мне он тогда сказал пойти переодеться — в начале года, прямо посреди лекции… Я еще была одета в голубое мини-платье из «Forever 21», и никак в толк взять не могла, чего он бесится — ничего такого крамольного в этом платье не было. Отшутиться пыталась. А ему, видать, не до шуток было…

Значит, все это время он меня… безнадежно хотел? И только за это ненавидел и цеплял?

Как я могла не понять этого? Ведь не девочка уж года два, могла бы догадаться… И ничего бы этого не случилось. Просто завела бы с ним роман — без всяких компроматов, убийств и прочих сложностей… И с Самойловой бы не связалась.