Пленница страсти - Николь Джордан

— Я был бы очень рад, если бы ты предоставила мне такую возможность. Я бы показал тебе абсолютно новый мир, полный ярких красок и новых ощущений. Ты не можешь быть по-настоящему счастливой здесь, одна в холодной постели.

От намека на то, что он может согреть ее постель, сердце Авроры заколотилось.

— Тебе не нужно беспокоиться о моем счастье, — пробормотала она.

— Может, и нет, но ты должна освободиться. И я хочу быть тем, кто поможет тебе это сделать.

— Как? Заставив меня сдаться?

— Став твоим любовником.

В ночной тиши она отчетливо слышала стук собственного сердца.

— Я не хочу снова спать с тобой. А что, если я забеременею? Тогда мне не избежать скандала.

— Ты же читала дневник. Есть бесчисленное количество способов доставить друг другу удовольствие и при этом избежать беременности.

Это было правдой — француженка описывала множество таких способов. Аврора посмотрела на Николаса — его взгляд был полон желания.

— Разве твой пульс не ускоряется при мысли о моих объятиях? — проговорил он глухим шепотом. — Неужели ты хочешь сказать, что мои прикосновения не возбуждают тебя?

Нет, она не отрицала этого. Он был ее мужем. Он стал ее первым любовником. Ее единственным любовником. Она действительно хотела его.

Неожиданно все ее чувства обострились. Она сильнее ощущала ночные запахи. Чувствовала, как участился ее пульс. Аврора думала о наслаждениях, которые он мог ей подарить.

Казалось, воздух между ними наэлектризовался от их напряжения. Сердце Авроры спорило с разумом, предлагая забыть об условностях и отдаться страсти.

Но разве она может уступить ему, проиграть в этом противостоянии? Николас хотел ее лишь потому, что не мог заполучить.

А может, стоит дать ему то, чего он хочет? Если она согласится отдаться Николасу, то вскоре ему это надоест и он отправится на поиски новых жертв, забыв о ней.

Тогда ей нужно ускорить события. Аврора устала защищаться, устала быть объектом его преследований и всегда быть начеку.

В этом Николас напоминал ей отца. Намеренно или случайно, но он старался одержать над ней верх, подавить ее волю, чтобы затем контролировать ее действия. Но Аврора очень долго терпела тиранию своего отца и была уверена, что сможет справиться с Николасом.

Будет любопытно поменяться с ним ролями и, вместо того чтобы быть жертвой, напасть на него первой. Если она сама будет добиваться близости с ним, Николасу наверняка скоро надоест это и он уедет. Переспав с ней, он уже не будет так сильно хотеть ее.

— Наверное, ты прав, — медленно проговорила Аврора, гадая, не допускает ли она ошибки. — Возможно, мы действительно должны стать любовниками.

Николас не ответил, и Аврора поняла, что застала его врасплох. Он явно не ожидал, что она согласится.

И он также не ожидал, что Аврора сделает первый шаг.

Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, гадая, хватит ли у нее мужества довести дело до конца. Она не могла позволить, чтобы все осталось по-прежнему и Николас продолжал действовать ей на нервы. Он не остановится, пока Аврора не сдастся, так что чем быстрее она сделает это, тем раньше он оставит ее в покое.

У Авроры почти не было сексуального опыта, но дневник научил ее многим тонкостям, о которых она прежде не знала. Это были бесценные уроки. Женщина, способная доставить наслаждение мужчине, обладала огромной властью.

Их первая брачная ночь также помогла Авроре понять довольно много. Николас показал ей, что такое возбуждение и удовлетворение.

Не сводя с него глаз, Аврора собрала волю в кулак и медленно наклонилась, пока их губы не соприкоснулись…

Николас не шевелился, словно не мог прийти в себя от удивления.

— Ты что, серьезно? — наконец спросил он.

Аврора постаралась говорить спокойно, хотя у нее в груди клокотало.

— Абсолютно серьезно. Ты же сам сказал, что мне нужно иногда рисковать. И я собираюсь начать прямо сейчас. Не мог бы ты лечь?

Когда она попыталась заставить его лечь, Николас схватил ее за руку.

Аврора нервно рассмеялась.

— Ты что, боишься меня, Николас? — прошептала она с вызовом.

Ник подозрительно посмотрел на нее.

— Что ты задумала?

— Я хочу помочь тебе расслабиться. И возможно, отомстить. Меня бесит, когда ты преследуешь меня и наслаждаешься этим. Так что я решила поменяться с тобой местами. А теперь ложись.

Николас сделал, как она просила.

— Аврора, я не святой. — В его голосе слышалось предостережение. — Если ты не хочешь заниматься любовью, то лучше остановись прямо сейчас.

Аврора усмехнулась, расстегивая пуговицы на его пальто, но руки ее дрожали.

— Ну, «святой» — это слово, которое я применила бы по отношению к тебе в последнюю очередь. Я хочу сыграть в эту игру… Но сама буду устанавливать правила.

Она медленно расстегнула жилет и затем распахнула его. Аврора почувствовала тепло его тела под рубашкой, стук его сердца.

— Первое правило — тебе нельзя прикасаться ко мне.

— А что, если я откажусь играть по твоим правилам?

Аврора улыбнулась.

— Думаю, что не откажешься.

Ее рука направилась ниже. Поколебавшись секунду, Аврора оголила его живот.

Когда Николас зашевелился, она покачала головой.

— Лежи спокойно.

Николас повиновался, и она принялась гладить его живот, чувствуя, как его кожа согревается под ее руками. Когда Аврора просунула руку под его бриджи, все его тело напряглось. Ее смелость стала испаряться.

— Тебе больно? — спросила она, стараясь придать своему голосу игривость.

— Ты прекрасно знаешь, что нет, ведьма, — простонал он.

Аврора убрала руку, но уже понимала, что Николас сильно возбужден — расстегивая пуговицы на бриджах, она чувствовала, как напрягся его член.

— Ты действительно думаешь, что я смогу лежать спокойно, пока ты делаешь со мной такое?

— Если ты шевельнешься, то все закончится, — невинно улыбнулась она.

Николас стиснул зубы, когда Аврора расстегнула его бриджи и принялась за кальсоны. Наконец она расстегнула и их.

При виде его обнаженного тела у Авроры перехватило дух.

Возможно, у нее почти не было опыта, но ей было известно, что произойдет, если она прикоснется к нему. Ее ласки заставят его забыть обо всем, кроме нее. Он увеличится под ее пальцами.

«Я поглаживаю твой напряженный член. Я не чувствую стыда. Отбросив все запреты и условности, ты обучил меня плотским утехам, сделав мое тело чувствительным к наслаждению».