Последние часы. Книга I. Золотая цепь - Кассандра Клэр

– Ты думаешь, что перенесся в этот сад потому, что я вытащила Кортану и пыталась сражаться с демоном? – переспросила она. – Не знаю, что это была за тварь…

Джеймс снова оглянулся на зловещее сооружение.

– Это был демон-цербер. Скорее всего, он сидел там уже много лет.

– Я видела изображения церберов. – Корделия с трудом поднялась на ноги. Джеймс тоже встал, обнял ее за плечи, чтобы поддержать, и Корделия замерла, почувствовав его близость. – Они выглядят совсем не так.

– Бенедикт Лайтвуд был большим любителем демонов, – заметил Джеймс. – Когда Охотники наводили порядок в этом поместье после его смерти, они обнаружили дюжину церберов. Эти существа подобны сторожевым псам; Бенедикт держал их для охраны своей семьи и имущества. Могу предположить, что при «уборке» пропустили одного, того, который жил в оранжерее.

Корделия немного отстранилась от Джеймса, хотя ей меньше всего на свете этого хотелось.

– И ты считаешь, что эта тварь изменила облик за прошедшие годы? Стала частью этого сада и теплицы?

– Ты не читала «Происхождение видов»? – спросил Джеймс. – Это книга о том, как животные за множество поколений приспосабливаются к условиям окружающей среды. У демонов не существует смены поколений, они не умирают, если мы их не убьем. Эта тварь адаптировалась к существованию в оранжерее.

– Как ты думаешь, здесь есть еще такие?

Резкая боль, терзавшая Корделию, постепенно утихла и стала вполне переносимой. Девушка сделала несколько шагов в сторону и оглядела сад в поисках подруги.

– Если демон был не один, нам угрожает опасность. Люси…

Джеймс побелел, как полотно.

– Люси здесь?

У Корделии чуть сердце не остановилось. «Во имя Ангела, только этого не хватало».

– Мы с Люси приехали сюда вместе.

– Ну как, как вы могли совершить такую глупость… – Он смолк и нахмурился. Его охватила тревога, она видела это на его лице, в его глазах. – Но зачем?

– Люси хотела удостовериться в том, что с Грейс все в порядке, и попросила меня поехать с ней, – солгала Корделия. – Вообще-то, она пошла в дом, к Грейс и Татьяне. А я решила побродить по саду. Согласна, довольно глупый поступок…

На лице Джеймса промелькнуло странное, незнакомое Корделии выражение, словно он только что вспомнил нечто крайне важное.

– Грейс… – прошептал он.

– Я понимаю, тебе хочется увидеть ее, – сказала Корделия. – Но я должна тебя предупредить, что у Татьяны очень плохое настроение.

Джеймс молчал, уставившись в одну точку. Внезапно послышалось какое-то шуршание, и из-за кустов, ломая ветки, появилась Люси.

– Корделия! – задыхаясь, произнесла она, и на лице ее отразилось облегчение. – И Джейми! – Она изменилась в лице и замерла на месте. – Боже мой, Джейми, что ты здесь делаешь?

– Можно подумать, у тебя имеется уважительная причина для того, чтобы шнырять по чужим поместьям глухой ночью, – отозвался Джеймс, в считаные секунды превратившись из озабоченного юноши в сурового и мудрого старшего брата. – Папа и мама тебя убьют.

– Только если ты им расскажешь. – Глаза Люси вспыхнули. – А откуда еще они могут об этом узнать?

– Узнают, можешь в этом не сомневаться, – мрачно ответил Джеймс. – Вряд ли удастся утаить от Анклава присутствие демона-цербера в оранжерее…

Глаза у Люси от изумления сделались круглыми.

– Присутствие чего… где?

– Цербера в оранжерее, – повторил Джеймс, – куда ты совершенно случайно отправила свою будущую парабатай совершенно одну…

– О нет, что ты, Люси здесь совершенно ни при чем, я сама решила туда войти, – поспешно перебила его Корделия. – Я собиралась убрать карету от ворот. Если бы Татьяна увидела ее из окна, она пришла бы в ярость.

– Нам надо убираться отсюда поскорее, – сказала Люси. – Джеймс, ты поедешь с нами или вернешься тем же путем, каким пришел? – Она прищурилась. – Кстати, а как именно ты сюда попал?

– Это тебя совершенно не касается, – криво усмехнулся Джеймс. – Идите к карете. Скоро я вас догоню и отвезу домой.

– Насколько я поняла, Джеймс остался там потому, что хочет повидаться с Грейс, – негромко сказала Люси, когда они с Корделией спешили к выходу из заросшего сада Чизвик-хауса. Прошмыгнув в ворота, они обнаружили свою карету на том самом месте, где оставили ее; видимо, Ксанф ее охранял.

– Собрался страдать у нее под окном или что еще ему там надо. Надеюсь, Татьяна не откусит ему голову.

– Да уж, она не желает видеть незваных гостей, можешь мне поверить, – согласилась Корделия, забираясь в коляску. – Мне стало даже жаль Грейс.

– Джеймсу тоже все время было ее жаль, – хмыкнула Люси, когда карета тронулась. – Выходит, постепенно он в нее и влюбился. Вообще-то говоря, это кажется мне очень странным. Я всегда считала, что любовь и жалость – взаимоисключающие чувства…

Она смолкла, и кровь отхлынула от ее лица. Сквозь спутанные ветви деревьев был виден какой-то свет. По улице к воротам поместья спешили люди.

– Это папа, – упавшим голосом произнесла Люси. Вид у нее был такой, словно за окном показался очередной цербер. – И не только – там они все.

Корделия осторожно выглянула из кареты, и в этот миг всю улицу залил яркий свет колдовских огней. Теперь были ясно видны ржавые ворота Чизвик-хауса и ряды буков, которыми была обсажена дорога; вдалеке вырисовывался силуэт дома. Люси, конечно, преувеличила, говоря, что здесь собрались абсолютно все, однако довольно многочисленный отряд пеших Сумеречных охотников действительно вломился в поместье Блэкторнов. Корделия узнала несколько лиц, Габриэля и Сесили Лайтвуд; мелькнула рыжая голова Чарльза Фэйрчайлда, и, конечно, возглавлял отряд Уилл Эрондейл.

– Что они здесь делают? – вслух удивилась она. – Может, нам надо вернуться, предупредить Джеймса, чтобы он убирался оттуда?

Но карета уже набрала скорость, и Ксанф быстро увозил своих пассажирок прочь. Последние члены Анклава скрылись в заброшенном парке, черная громада дома растаяла во мраке. Люси с мрачным выражением лица покачала головой.

– Нет, не стоит; он нам за это спасибо не скажет, – пробормотала она и вздохнула. – Еще разозлится, что мы с тобой угодили в передрягу вместе с ним. А кроме того, Джеймс не девчонка, ему сойдет с рук, если его застукают в чужом саду. Если бы они нашли там нас с тобой, тебе бы здорово досталось от матери. Это ужасная несправедливость, но такова жизнь.

Серебристые лучи луны проникали в оранжерею через дыры в крыше. Нефилимы давно ушли, обследовав сад и поговорив с хозяйкой дома. Наконец, в Чизвик-хаусе воцарилась тишина.

«Стручки», выброшенные демоном-цербером во время предсмертной агонии, зашевелились и задрожали, словно яйца, из которых с минуты на минуту вылупятся птенцы. В кожистых оболочках появились дыры – это острые, как иголки, зубы прорвали их изнутри. Новорожденные демоны, покрытые липкой слизью и шипящие, как тараканы, выкатились на утрамбованную землю оранжереи. Твари были еще совсем крошечными и могли уместиться в детской ладони.