Тайна Академии Хальторн - Глория Эймс

Разверстые пасти туннелей темнели в склонах. Но только один по-прежнему манил к себе. Чем больше стихий вмещала моя телесная оболочка, тем сильнее я чувствовала зов тьмы из глубины тверди. Нет, ещё рано пытаться понять, что он означает, сперва мне нужно прийти к согласию с собой и своими стихиями.

Каменная лестница вдруг показалась мне самым надёжным и правильным для новой попытки местом. Сев на ступень, я прислонилась спиной к острым выступам, положив затылок на каменную плоскость. Прохлада начал вливаться в тело. Как наивны смертные! Они считают, что стихии связаны с какими-то началами — мужским или женским. Стоило бы хоть раз им увидеть, как Венда раскручивает вихрь вроде бы «мужской» стихии воздуха и как Стревид побуждает к плодородию иссохшее глинистое русло «женской» стихии тверди, как все их домыслы рассыпались бы в прах!

Единое начало лежит во основе всего, и его поиск может занять всю немалую жизнь мага. А иногда оно приходит само. Так, во всяком случае, говорится в старых манускриптах. И у меня нет основания не верить им…

Две точки на теле — затылок и упиравшийся в выступ крестец — слегка онемели, но я продолжала полулежать, глядя, как в высоте медленно плывут редкие облака. Наверху почти не было ветра, но в каменоломнях он настойчиво дёргался, резкими порывами клоня травы. Ветер был вокруг — надо мной, с боков, даже подо мной он проскальзывал вдоль ступеней.

А если попробовать привлечь другие стихии к освоению новой? Судя по книгам, так ещё никто не делал, но что мешает попробовать мне? Пробудив в себе огненные и водные магические силы, я сосредоточилась, чередуя их наплывы. Огонь разогревал камень, а следом волна остужала, заставляя скользить вглубь тончайшие трещинки. Медленно, слишком медленно. Когда настанет время битвы, никто не будет вежливо выжидать, пока я трачу полчаса на то, чтобы расколоть валун.

Повернув голову, я упёрлась взглядом в выступ, покрытый мочалкой засохших корней. Когда-то молодое деревце проникло в щель, оставшуюся от добытчиков. Со временем разросшиеся корни взорвали камень. Теперь кусок породы валялся внизу, а корни потеряли влагу, что копилась в щели, и деревце засохло. Обычно я показывала это деревце студентам как пример: не следует опрометчиво избавляться от всего, что на первый взгляд кажется ненужным и мешающим в продвижении на новый уровень магии. Но теперь я сама взглянула на него по-новому.

Пульсация жизненных волн. Кто сказал, что она неприменима к тверди? Только я не буду зря тратить силы на то, чтобы вырастить травы, готовые разорвать камень, а сразу пущу в глубину пульсацию, сплетённую с огнём и водой.

Раскрываясь навстречу новой стихии, я отпустила все эмоции, превратившись в осязание. Что-то перетекало между мной и камнем, с каждой минутой — всё сильнее. Сосредоточившись на кончиках пальцев, я ощутила покалывание. Было немного больно с непривычки, но терпимо. Пора попытаться…

Протянув руку в сторону выступа, я черкнула пальцем по шершавой поверхности. Он раскрылся мне навстречу, точно переспелый гранат, сверкая красными зёрнами драгоценных камней. Поймав высыпающиеся камушки, я выбрала один и посмотрела сквозь него на солнце: чистый, сочного оттенка крови. Да, так ещё никто не делал. Без лозы, без дополнительных ухищрений я нашла нужное место, ведомая одним чутьём. Гранатовая жила, всё это время находившаяся здесь, ждала именно меня. Магия тверди влилась новой нитью в общий танец стихий, что кружился сейчас во мне, наполняя счастьем.

Привстав, я оглянулась по сторонам. Студенты, увлечённые практическими занятиями, не обратили никакого внимания на произошедшее рядом с ними.

И тут я поймала на себе внимательный взгляд Стревида. Поднявшись со ступеней, я положила гранат обратно в расщелину. Магистр шагнул ко мне, взявшись безымянным пальцем за фибулу на плаще. Насколько я знала со времён студенчества, этот жест означал, что он собирается сказать нечто важное. Особенно этого жеста мы боялись на экзамене: он мог означать как и то, что реферат прекрасно подготовлен, так и пересдачу.

Стревид наклонился к моему уху:

— Теперь я знаю, кто вы, — шепнул он и прежде, чем я успела возразить, добавил: — Я на вашей стороне.

Ничего не ответив, я торопливо закуталась в плащ, поднялась из каменоломни на обрыв и углубилась в лес.

Прозрачный лес окружал меня последними звуками осени: редкие крики птиц, шорохи листьев, посвистывание ветра между голых ветвей. Приближалось время долгих тёмных ночей. Скорее всего, враги ждали именно его.

Бродя между серых буковых стволов, похожих на колонны в старом здании без крыши, я ощущала себя спокойно, как никогда. Замок Хальторн становился всё менее понятным и безопасным, а лес оставался тем же, меняясь независимо от наших желаний и усилий — по своему великому плану.

Теперь я могла обойтись без наставника — постигнув остальные стихии, я ощущала готовность встретить испытание лицом к лицу. Но тревога за других не покидала меня. Хорошо бы убрать студентов из замка заранее, но как это устроить? Как быстро оповестить своих, если произойдёт что-то из ожидаемого? А если шаги врагов будут неожиданными?

Форгран просил ничего не предпринимать, пока он сам не скажет, что пора действовать. Но пропитавшиеся враждебной магией стены замка уже не поддерживали нас. Даже днём слышались странные шорохи: как будто внутри самих камней, что слагали кладку стен, что-то пересыпалось и перекатывалось. Чего уж говорить о ночи: крепко прижавшись к Элиару, я всей душой надеялась, что мне показалось, будто стены трясутся и шуршат. Пускай это трещат остывающие угли в камине, пускай капает вода с подоконника — я была готова счесть любой шорох за обыденные привычные звуки, кажущиеся странными лишь от напряжения в течение стольких дней.

Вернувшись в замок незадолго до ужина, я зашла в комнату, чтобы наконец-то обуться. Подошвы ног горели от долгой ходьбы по лесу. Положив ноги на стул, я откинулась на кровать и поняла, что меня клонит в сон. Это была не дремота усталости, а ощущение наконец-то достигнутой свободы, как бывает, когда долго-долго откладываешь какое-то важное дело, обдумывая и готовясь, а потом вдруг выполняешь — и тебя отпускает.

Тихо, без стука, приоткрылась дверь, и на пороге возник Двен:

— Разбудил?

— Нет, сейчас на ужин пойду.

— Подожди. Тебе пора получить это обратно, — он протянул мне сложенный листок — тот самый манускрипт, что тогда забрал из моей комнаты.

— Думаешь, пора?

— Теперь ты готова.

— Поможешь расшифровать?

— Тебе не нужна моя помощь в этом. Не уверен, что правильно понял введение, но похоже на то, что овладевший главными стихиями может читать этот текст без перевода. Проверим?

Сев за стол, мы развернули манускрипт. Скользя взглядом по строчкам, я вспомнила, как тщетно пыталась разобрать текст всего-то пару месяцев назад. Но теперь мне не требовалось читать: я просто прикасалась рукой к символам, и знание само втекало в меня без малейших усилий.