Дом Земли и Крови - Сара Маас

– Так сохрани это в тайне, принц.

Отец снова открыл записную книжку, показывая, что разговор окончен.

Вся затея была не чем иным, как политическим давлением на самолюбие. Микай рассердил отца, усомнился в его силе, и теперь отец собирался показать губернатору, какое положение на самом деле занимает фэйский народ.

Рунн скрипнул зубами. Ему надо выпить, и чем крепче будет эта долбаная выпивка, тем лучше.

Он пошел к двери. Голова гудела. Боль после вызова звездного света накатывала на него с каждым словом из недавних отцовских фраз.

«Я же велел тебе предупредить эту девчонку, чтобы сидела тихо».

«Найди Рог».

«Подобное взывает к подобному».

«Династический брак».

«Произведи на свет наследника».

«Ты в долгу перед своим родом».

Рунн захлопнул дверь и только где-то на середине коридора позволил себе засмеяться. Громко. Хрипло. Папочка-придурок так и не узнал, что сын соврал ему о словах Оракула, произнесенных несколько десятилетий назад.

Удаляясь от отцовской виллы, Рунн все отчетливее слышал отрешенный шепот Оракула. Он помнил дым, клубящийся вокруг нее, и себя, дрожащего на мраморном полу.

«Ваш королевский род прервется на тебе, принц».

Сиринкс царапал окно. Его обеспокоенная физиономия припечаталась к стеклу. Целых десять минут он без умолку шипел. Брайс устала за день и теперь мечтала только об одном – развалиться на угловом диване и смотреть свое любимое реалити-шоу, которое передавали по вторникам. Однако поведение химера заставило ее повернуться и взглянуть на причину беспокойства Сиринкса.

Ее домашний любимец, ростом чуть побольше терьера, пыхтел и царапал высокое окно. Заходящее солнце делало его золотистую шкуру красно-оранжевой. Длинный хвост с кисточкой на конце напоминал львиный. Сейчас этот хвост колыхался взад-вперед. Сложенные ушки были плотно прижаты к круглой голове. Складки кожи и длинные волосы на шее (не сказать чтобы грива) дрожали от урчания, а непропорционально большие лапы, оканчивающиеся птичьими когтями, сейчас находились…

– Прекрати! Ты процарапаешь стекло!

Сиринкс обернулся через круглое мускулистое плечико, поморщился (совсем как собака) и сощурил темные глаза. Брайс ответила ему сердитым взглядом.

Ее день был долгим, непонятным и утомительным, особенно после вестей от Юниперы. Подруга написала, что Фьюри сообщила ей о невиновности Бриггса и новом убийстве. Юнипера советовала Брайс быть осторожной. Вряд ли обе подруги знали о ее причастности к расследованию убийства и об ангеле, отправленном работать вместе с нею, но сообщение слегка задело Брайс. Фьюри по-прежнему не желала встречаться с нею. Даже кроткая Юнипера не заглянула к ней, а ограничилась сообщением.

Похоже, завтрашний день будет таким же изматывающим, если не хуже. Брайс вовсе не хотелось устраивать поединок характеров с тридцатифунтовым химером, даже если это и принесло бы некоторую разрядку.

– Ты уже гулял, – напомнила она Сиринксу. – И пообедал дважды.

Сиринкс ответил невразумительным звуком и снова царапнул окно.

– Прекрати! – вяло прошипела Брайс, хотя и старалась говорить властным тоном.

Она делала вид, что обладает властью над зверюгой, а Сиринкс ей в этом подыгрывал.

Брайс со стоном выбралась из уютного гнездышка подушек и протопала по паркету и ковру к окну. Внизу еле-еле ползли машины. Это работники, жившие за городом, торопились вернуться домой. Принаряженная публика шла в модные рестораны, коими был усеян берег реки. Река находилась совсем близко – в конце квартала. Заходящее солнце окрашивало город и его жителей в красные, золотистые и розовые тона. Пальмы и кипарисы покачивались на приятном весеннем ветерке. А еще… на крыше противоположного дома сидел ангел и смотрел прямо на ее окно.

Брайс сразу узнала эти серые крылья и темные, до плеч волосы. Широкие плечи она тоже узнала.

Защита, о которой говорил Микай.

Дерьмо собачье, а не защита! Все понятно: губернатор по-прежнему ей не доверял, невзирая на алиби.

Брайс одарила Ханта Аталара ослепительной улыбкой и задернула тяжелые шторы. Между складками обнаружился вопящий Сиринкс. Его хвост раскачивался маятником.

– Наслаждался зрелищем? – сердито спросила Брайс, встав в классическую позу домохозяйки: руки, упертые в бока.

Сиринкс показал ей весь набор своих остреньких зубок, заурчал и отправился на диван, где улегся на теплые подушки. Олицетворение отчаяния.

На экране телевизора появилась заставка реалити-шоу. И сейчас же зазвонил ее телефон на кофейном столике.

Номер был незнакомым, но Брайс не удивилась, услышав ворчливый голос Ханта:

– Откройте шторы. Я тоже хочу посмотреть эту передачу.

Брайс вытянула голые ноги, уложив их на столик.

– Вот не знала, что ангелы залипают на примитивные передачки.

– Я бы предпочел матч по солнечному мячу. Он сейчас идет на другом канале, но готов удовольствоваться тем, что есть.

Умбра Мортис, смотрящий состязание ухажеров. Мысль была настолько смехотворной, что Брайс поставила передачу на паузу. Ничего, пропустит рекламный блок.

– Аталар, что вы делаете на крыше?

– Выполняю приказ.

Храни ее боги!

– Защита моей персоны не предполагает вторжения в мою личную жизнь.

Вообще-то, здорово, что ее охраняют, но Брайс пока не была готова отказаться от личных границ.

– Другие не согласились бы с вашими словами.

Брайс приготовилась возразить, но он не дал:

– У меня есть четкие распоряжения, и я не могу их нарушить.

У Брайс свело живот. Нет, Хант Аталар ни в коем случае не нарушит данных ему распоряжений.

Такое не позволялось ни одному рабу, будь он ваниром или человеком. Брайс решила сменить тему и спросила:

– Откуда вы узнали мой номер?

– Он значится в вашем досье.

Брайс ударила пяткой по столу:

– Вы побывали у принца Рунна?

Брайс не пожалела бы золотой марки, чтобы посмотреть лобовое столкновение ее братца с персональным ассасином Микая.

– Туда ходил Исайя, – проворчал Хант. Брайс улыбнулась. – Стандартный протокол.

– Смотрите, как интересно. Ваш начальник поручил мне найти убийцу, но вас все равно потянуло проверять мое алиби?

– Правила дурацкие, но не я их устанавливаю. Это вам понятно, Куинлан?

Брайс хмыкнула.

– Откройте шторы.

– Нет уж, спасибо.

– Могли бы пригласить меня к себе и облегчить мне работу.