Пандора - Энн Райс

«Ну конечно. Я знаю два коротких пути, один немногопотруднее. Мы все время доставляем Мариусу книги».

Во взгляде Флавия читался ужас.

Я постаралась подавить улыбку. Все шло намного лучше, чем ярассчитывала. Но воспоминания о Египте измотали меня, оставили в сердце раны. Яненавидела виды пустыни и горы, мысли о кровавых богах. Я поднялась, собравшисьуходить.

«Розовая вилла на самой окраине города, – объяснялстарик. – Прямо у городской стены, над рекой, последний дом. Когда-то этобыл деревенский дом он раньше стоял за стеной. Он расположен на каменнойнасыпи. Но днем вам никто не откроет ворота Мариуса Все знают, что он любитспать, а ночью заниматься, – такая уж у него привычка. Книги мы оставляеммальчикам».

«Он мне обрадуется», – сказала я.

«Скорее всего – да, раз вы это написали», – ответилстарик.

И мы ушли. Солнце стояло в зените. Площадь наводнилипокупатели. Навстречу нам шли женщины с корзинами на голове. Храмы процветали.Пробираться сквозь толпу в нужном направлении было нелегко, но забавно –настоящая игра.

«Ну же, Флавий», – нетерпеливо торопила я.

Просто пытка – приноравливаться к медленному шагу Флавия,взбираясь на холм, с каждым поворотом оказываясь все ближе к цели.

«Вы же понимаете, что это чистое безумие! – говорилФлавий. – Днем он бодрствовать не может, вы уже доказали это и себе, имне! Мне, недоверчивому афинянину, и себе, циничной римлянке! Что мы делаем?»

Мы продвигались все выше, минуя один роскошный дом задругим. Запертые ворота. Лай сторожевых собак.

«Поторапливайся. Сколько еще мне слушать твои лекции? Ах,вон он, смотри, любимый мой Флавий. Розовый дом, последний дом. А Мариусшикарно устроился. Взгляни-ка на стены и ворота».

Наконец я положила руки на железные решетки. Флавий рухнулна траву посреди тропы. Он совершенно выдохся. Я дернула за звонок.

На стены опускались тяжелые ветви деревьев. Сквозь сеткулистьев я различила фигуру, показавшуюся на высокой галерее второго этажа.

«Вход воспрещен!» – крикнули мне.

«Мне нужно увидеться с Мариусом, – сказала я. – Онменя ждет! – Я сложила руки рупором и закричала: – Он хочет, чтобы я пришла!Он просил меня прийти!»

Флавий пробормотал короткую молитву.

«Ох, госпожа, надеюсь, вы знаете этого человека лучше, чемзнали собственного брата».

Я засмеялась.

«Их нельзя сравнивать, – сказала я. – Прекратижаловаться».

Фигура исчезла. Я услышала топот бегущих ног. Наконец передомной появились два юных мальчика, почти дети, безбородые, с длинными чернымикудрями, в очень красивых, отороченных золотом туниках. На вид – халдеи.

«Открывайте ворота, быстро!» – приказала я.

«Госпожа, я не могу впустить вас, – сказал тот, что былпобойчее. – Никого нельзя впускать в дом, пока не придет Мариус. Таковприказ».

«Откуда придет?» – спросила я.

«Госпожа, он появляется когда пожелает, и тогда он принимаеткого захочет. Госпожа, пожалуйста, назовите свое имя, и я передам ему, что вызаходили».

«Либо ты откроешь ворота, либо я перелезу черезстену», – решительно заявила я.

Мальчики пришли в ужас.

«Нет, госпожа, нельзя!»

«Ну? Кричать и звать на помощь будете?» – спросила я.

Оба раба в изумлении уставились на меня. Какие хорошенькие.Один чуть повыше другого. У обоих – изящные браслеты.

«Так я и думала, – сказала я. – Кроме вас, здесьбольше никого нет».

Я повернулась и внимательно осмотрела густые заросли плюща,поднимавшегося по оштукатуренному кирпичу. Я подпрыгнула и зацепилась правойногой за густую сеть как можно выше, одновременно перекинув руки за стену.

Флавий поднялся с травы и помчался ко мне.

«Госпожа, умоляю вас, не надо, – твердил он. –Госпожа, это нехорошо, нехорошо! Нельзя просто взять и перелезть к нему черезстену».

Слуги лихорадочно переговаривались друг с другом. Кажется,по-халдейски.

«Госпожа, я за вас боюсь! – кричал Флавий. – Как ябуду защищать вас от таких, как этот Мариус? Госпожа, он на вас разозлится!»

Я легла животом на стену, переводя дух. Глазам моим открылсябольшой очаровательный сад. Ах, какие мраморные фонтаны! Оба раба попятились иглазели на меня словно на могущественное чудище.

«Пожалуйста, пожалуйста! – взмолились в один голосмальчики. – Месть его будет страшна! Вы его не знаете! Пожалуйста,госпожа, подождите!»

«Передай мне листы бумаги, Флавий, скорее. У меня нетвремени терпеть твое неповиновение!»

Флавий подчинился.

«Но это ошибка, ошибка! – сказал он. – Ничего изэтого не выйдет, кроме страшного недоразумения».

Я соскользнула со стены в сад – со всех сторон меня щекоталплотный слой сверкающих листьев – и положила голову на густые скопища бутонов.Пчел я не боялась. Никогда не боялась. Я отдыхала. Я прижала покрепче к себеисписанные страницы. Потом подошла ближе к воротам, чтобы видеть Флавия.

«Я сама справлюсь с Мариусом, – сказала я. –Скажи, ты же захватил с собой кинжал?»

«Да, захватил, – ответил он, приподнимая плащ ипоказывая мне оружие, – с вашего разрешения, я бы с удовольствием вонзилего себе в сердце, чтобы уж наверняка превратиться в хладный труп, когда сюдаявится хозяин дома и обнаружит, что вы буяните в его саду».

«Разрешения не будет. Посмей только. Ты что, не слышал, чтобыло сказано? Ты охраняешь меня не от Мариуса, но от иссохшего хромого демона собожженной плотью. Он появится с наступлением темноты! Что, если он успеетдобраться сюда раньше Мариуса?»

«О боги, помогите мне!» – Он вскинул руки к лицу.

«Флавий, возьми себя в руки. Ты же мужчина! Сколько раз тебенапоминать? Ты следишь за обгоревшим мешком костей, а он слаб. Не забудь, чтосказал Мариус. Бей в голову. Ударь в глаза, просто режь его, режь и кричи мне –я приду. А сейчас иди поспи, пока не стемнело. До тех пор он не появится, еслион вообще узнает, куда идти! К тому же я уверена, что Мариус его опередит».

Я отвернулась и направилась к открытым дверям виллы.Красивые длинноволосые мальчики залились слезами.