Круг замкнулся - Наташа Кокорева

Впереди по-змеиному шипит огонь, взвивается неприступной стеной, норовит поглотить. С грохотом падают столетние исполины. Сухими лучинами вспыхивает тощий орешник. В небо взлетают стайки галок, взрезая пронзительными криками кромешный ужас.

Полыхнула береза. Рядом – только руку протянуть. Ветер обжег лицо, запахло палеными волосами.

Белянка остановилась, пошатнулась, застыла – дальше пути нет. Ноги невольно шагнули назад. Потом еще. И еще.

Вся сила воли ушла на то, чтобы замереть, – первобытный ужас гнал прочь, прочь от безумной стихии, пожирающей все и вся на своем пути. Бежать! Бежать что есть сил. Спастись, спрятаться, укрыться…

Но где укрыться от Лесного Пожара?

Можно сбежать. Струсить, выжить любой ценой. Но тогда сгорит деревня. Сгорит дом. Сгорит Лес.

Белянка закрыла глаза, глубоко вдохнула, до боли в груди, зарылась пальцами ног в лесную подстилку, коснулась земли. Бесконечной, живой, влажной и плодородной.

– Помоги мне, Лес. Поделись силой.

Ноги словно пустили глубокие корни, и Белянка потянулась за ними, выдыхая до отказа, до последнего глотка живительного воздуха, стекая вниз, сливаясь с Землей.

И та откликнулась, всколыхнулась, вздрогнула, и тоненькой струйкой сквозь кожу просочилось тепло, смешалось с кровью, хлынуло к сердцу, вытесняя сомнения и страх. С каждым вдохом и выдохом поток становился мощнее, сильнее кружилась голова и расправлялись плечи.

Сила пьянила, бурлила, жила. Тяжелая, спокойная сила матушки-Земли. Горбит горы, зазубривает скалы и разверзает бездны, прорастает хрупкими былинками по весне и день за днем возрождается из праха. Сила жизни. Сила Леса.

Белянка распахнула глаза.

Вот теперь можно поспорить с огнем на равных.

– Убирайся прочь! – во всю глотку закричала она и вскинула раскрытые ладони. Упругой волной пронеслось сжатое тепло, опустошив до капли тело.

Огонь не дрогнул. Лишь разгорелся яростнее, поглотив подарок в мгновение ока.

Не может быть! Как бороться с тем, что пожирает тепло?

Страх с новой силой сжал горло. Под ногами горела сухая трава. Белянка отступила на несколько шагов, не отворачиваясь от врага, и вновь зарыла ноги в землю. Медленно, неохотно потекла сила. Сомнения путали мысли.

– Огонь – всего лишь чистое и простейшее тепло! – прошелестело в высоких кронах.

Огонь. Первоисток тепла и света. Суть солнца, жизни и смерти. Любую преграду превращает в силу, не останавливается ни перед чем и всегда добивается цели. Если не убивает, то согревает и дарует жизнь. Огонь. Ему можно противопоставить хоть всю силу мира – лишь запылает ярче.

Огонь – всего лишь простейшее тепло.

Как просто!

Тепло – это то, с чем лучше всего умеют обращаться ведуньи!

Белянка улыбнулась внезапному озарению, раскинула руки, распахнула душу, приглашая в объятия Огонь.

– Иди ко мне… – с силой прошептали губы.

Огонь рванулся яростным потоком, обжег ладони, потек по венам, забурлил в сердце – и колючими мурашками по рукам, по спине, по ногам схлынул в Землю.

Но новый глоток пьяной свободы и безумия уже обнимал хрупкое человеческое тело. Кружил в невидимом, неистовом танце. Грохотал грозовыми раскатами по струнам души. Разрывал в клочья и без того загнанное сердце. Жег язык, горло. Норовил оторвать от земли, подбросить в небо. Подарить крылья. Подарить вечность. Ярость. Цель, смысл и суть.

Смешались время, небо и гарь. Закончился воздух. Померкла память. Только свобода. Только сила. Только Огонь. Никаких границ и преград. Никаких причин и вопросов. Вспыхнуть и исчезнуть. Стремительно и ярко. Без следа. Без сожалений. Ни завтра, ни вчера. Лишь здесь и сейчас.

Мгновенная смерть всем, кто не умеет быть истинно свободным!

Она была Огнем. И Огонь был Миром. Она слилась с Теплым миром в смертельных объятиях, чувствуя каждую крупицу жизни, каждую каплю тепла – высшего счастья и смысла просто не существовало.

Не существовало ничего.

Кроме тонкого запаха мелиссы и душицы.

Шевельнулась неясная мысль на краю гаснущего сознания, и властный голос прокричал:

– Всегда помни, кто ты, Белянка!

Резким толчком тетушка Мухомор вырвала ее из забвения, собрала воедино и вернула в забытое тело.

– Помни! – прошелестело и смолкло.

Белянка ухватилась за эту мысль, за этот запах, за свое имя – и выпустила столь желанное тепло в землю.

Но пожар захлестнул вновь. И все закрутилось с прежней силой.

Страсть выжигала душу, сплеталась с безумием, влекла яростным томлением к краю и безжалостно толкала за край. И каждый раз Белянка раскрывалась навстречу Огню, позволяла вести себя в смертельно опасном танце, но за миг до последнего вдоха она выталкивала в землю шипящий вихрь тепла, шаг за шагом лишая врага силы.

Исчезло время. Исчезли боль, жар и дым.

Остался лишь упоительный танец на грани. Танец Огня и Земли. Танец воли и страсти. Танец жизни и смерти. Танец тепла.

Леденящая пустота обожгла распахнутые объятия.

Белянка с трудом открыла слипшиеся глаза. Еще никогда ей не было так тесно в собственном теле – неуклюжем, маленьком, холодном. Еще никогда ей не было так одиноко.

Огонь погас.

Обгорелые остовы деревьев скалились небу. Едкий дым растерянно клубился, пересыпая золу. За спиной шелестела нетронутая листва.

Получилось.

Победа нестерпимо горчила. Пара холодных слезинок скользнула по щекам, испачкала подол смытым пеплом. Колени дрогнули – и Белянка рухнула на землю. Проваливаясь в небытие, она точно знала только одно.

Она была Огнем. Она не сможет этого забыть. Никогда.

Клубы зеленоватого света сгущались из черноты, струились прозрачной кисеей, искрились закатом и каплями крови. Запах дыма пронзал безвременье на грани яви и сна, на грани жизни и смерти. Где-то за пределами зрения шумел ручей, заливались птицы, скрипели ветви.

Белянка парила в потоках странного света не в силах собрать себя воедино. Близко и нестерпимо далеко шел бой. Она слышала едва различимые запахи: дикий шиповник и мелиссу – Ласка и тетушка Мухомор. Нужно пробраться к ним, помочь, спасти, поддержать, но не осталось ни капли воли, ни капли тепла – только туманный морок и безграничная усталость.

Вспыхнул ослепительно-белый огонь. И погас. Похолодало.

Мир изменился вмиг.

Белянка рванулась, уцепилась за тонкие нити знакомой души и не услышала, а скорее впитала тихие слова:

– Никогда не плачьте об ушедших. Не губите этот мир слезами, потому что вы – это и есть мир.