Седьмая ветвь - Анна Минаева

– Что с тобой? – воин сел, свесив с кровати босые ступни.

– Ничего.

– Не лги, я же вижу.

Она мотнула головой и повернулась к Гилиаму:

– Скоро это всё закончится. И мне страшно.

Мужчина встал с мягкой перины, подошёл к охотнице и обнял. Прижавшись к мужской груди и, чувствуя его запах, Лил глухо проговорила:

– Это стыдно?

– Что именно?

– Боятся.

– Нет, – он до сих пор не мог поверить, что сжимает в объятиях эту девушку. – Все люди чувствуют и испытывают эмоции, помнишь?

– Да, – она подняла на него чёрные глаза, – но я не хочу.

– Тебе что-то приснилось?

– Нет, совсем ничего. Именно это и пугает больше всего. Я всегда видела сны, а теперь пустота. Такое чувство, что бог, заведующий снами, погиб.

Она не знала насколько близко подобралась к ответу.

– Мы отбились от Ордена, – постарался приободрить охотницу Гилиам. – Они в ближайшее время не придут. Ещё и эта возможная угроза войны с Тэйгейтом…У них не будет на нас времени.

– Если боги не вернут Источник демиургу и Судьбе, – глухо произнесла Лилиит, уткнувшись носом в мужскую грудь, – то ни о какой войне не может быть и речи. Мир изменится настолько, насколько этого захочет новый бог. Нет не так, – поправила она себя, – настолько, насколько захочет этого новый демиург.

Гилиам не ответил. Ему совершенно не хотелось думать о том, что привычный мир в ближайшем будущем может рухнуть и исчезнуть. Мужчина знал, что мир – это феникс, но мир никогда не переродится с теми же порядками и людьми. Он крепче обнял девушку, стараясь прожить этот момент полностью.

Лилиит чувствовала это, не спешила разорвать его руки и с каждой секундой всё больше недоумевала что она делает рядом с этим мужчиной. Потом вспомнила, что никто ни на что не претендует и усмехнулась.

Чернота всосалась в зрачок, выпуская на волю ярко-фиолетовую радужку.

А небо за окном всё сильнее светлело. Наступал новый день. Никто ещё не знал, что он принесёт. Никто не был к этому готов.

Драдер, всю ночь просидевший за трактатом по медицине, бросил взгляд на спящую за кипой книг Люнэ. Библиотека была последней комнатой, что впустила в свои владения лучи светила, позволяя им лишь прочертить несколько светлых дорожек на дощатом полу.

Мартон сидел за столом в пустой столовой и попивал крепкое вино прямо с горла глиняной бутыли. Мимо него прошёл Томас, ничего не сказал, направился к выходу из поместья. Иллюзионисту очень хотелось взглянуть на светило.

Осванд ещё лежал в постели. Желание куда-то бежать, спешить, ловить счастье за хвост, отсутствовало. Он потянулся, хрустя суставами, и поправил подушку под головой.

Наступил день, в который мир должен был погибнуть.

Всё началось с обычной послеобеденной тренировки. Охотники напоминали детей, носящихся по лужайке. Они смеялись, догоняли друг друга, хлопали по плечам. Улыбались широко, как самые счастливые люди в мире.

Мартон в догонялки не играл. Мужчина сидел под раскидистой яблоней и своей силой взращивал росточек из косточки. Стебель покачивался на ветру, стремился к небу и с каждой минутой становился всё толще и крепче.

Граф откинулся на спинку глубокого плетёного кресла, которое для него вынесли слуги, поставили у фонтана. Мужчина с интересом читал книгу в пыльном кожаном переплёте.

Охотница, практически догнавшая Драдера и протянувшая к нему руку, вздрогнула. Застонав, схватилась за голову и осела на землю.

– Лил? – Лекарь сразу же кинулся к девушке, пытаясь обнаружить причину плохого самочувствия с помощью своей силы.

Она убрала руки от головы и подняла на подошедших друзей взгляд чёрных глаза:

– Началось.

Охотники переглянулись, пытаясь понять о чём толкует подруга.

– Судьба у Источника, и она призывает меня. Время засыпать.

Гилиам понял первым, помог подняться девушке:

– Не зря ты тренировала шестую ступень.

Лилиит улыбнулась:

– Да, теперь мне пора.

Драдер выпросил кресло у графа, который с недовольным бурчанием всё же уступил место, перенёс его в тень деревьев. Девушка извинилась перед Солтом и села.

– Возможно, мы видимся с вами в последний раз, – говорила она совершенно не то, что хотела. – Я бы очень хотела провести этот день с вами, но меня зовёт та, что присвоила, а после освободила. Не могу ей отказать. Если Сэлис зовёт меня таким образом, значит происходит что-то очень плохое.

– И чем же ты, девочка, сможешь помочь богу? – Эдвас не ушёл, ему было интересно что случилось.

Лилиит пожала плечами:

– Она бы меня не звала будь я бесполезна. Помолитесь за меня.

– Ты сможешь перенести нас всех? – вопрос Томаса прозвучал глупо, но никто не рассмеялся.

– Нет, друг, – улыбнулась охотница, устраиваясь в кресле поудобнее, – это только мой дар. Но сделай мне подарок, покажи мне иллюзию моей деревни в последний раз.

Девушка давно взялась за силу Томаса с особенным усердием. Она верила, что если охотникам и удастся возродиться, то только с помощью иллюзий для испытаний. Лилиит давала Иллюзионисту определённое задание, а тот должен был по описанию воссоздать предмет или местность. Вскоре он научился понимать её с полуслова и полумысли.

Томас улыбнулся, хотя в груди защемило. Драдер с Мартоном затаили дыхание. А поместье графа, парк и фонтан исчезли. Они все стояли на широкой пыльной улице под прямыми лучами светила. Вдалеке завыла собака, мимо пронеслось трое босоногих мальчишек.

Лилиит повернула голову вправо и увидела свой дом. В окне с открытыми ставнями промелькнула её мать, готовящая обед. Фрида не видела их и не могла видеть.

Охотница перевела взгляд на друзей, которые всё ещё стояли перед ней:

– Спасибо. После такого, можно поверить в свои силы.

Гилиам видел её улыбку и понимал, что она знает куда идёт. Она шла на смерть вместе с той, что пишет её.

Иллюзия начала медленно таять, но Лилиит этого уже не видела. Она закрыла глаза, силой погружая себя в дрёму. Уже почти уснув, девушка произнесла то, что никогда бы не произнесла в сознательном состоянии:

– Я люблю вас, друзья.

Охотники молчали, боялись помешать девушке, которая не отказала богине в помощи.

За спиной охотницы взметнулся туман, прорисовывая фигуру Лилиит. Та, вторая, открыла глаза, вздохнула и сделала шаг назад окончательно исчезая.

– Ей потребуется энергия, – Драдер уже стоял у кресла. – Много энергии.