Букварь - Владимир Лорченков

конечно, не у меня.

Каждый раз, когда металлический штырь, спрятанный в гипсовое весло, сгибается и

грозит поломаться, люди всего мира чувствуют себя значительно хуже. Скажем так,

ваши организмы предчувствуют небытие, и сопротивляются этому, как могут.

Подобные дни вы привыкли объяснять бурями на Солнце. Ха.

Вы всегда придавали слишком много значения тому, сколько значения вам придает

Солнце.

Напрасно. Да вы для него пустое место. Пустее не бывает. Хотя нет, бывает. Там, куда

ведем мы, — Врата в виде Весла с Физкультурницей, — пустота еще более пустая.

Зачем мне, Оси Мироздания, нужно, чтобы вы, люди, подходили ко мне поближе? Все

просто. Я — датчик. Я определяю уровень любви в мире.

Если ее слишком много, я не выдержу. Слишком мало — потеряю равновесие.

Да, знаю, что все это звучит достаточно глупо. Но я, знаете ли, всего лишь Ось

Мироздания, а не придурки — индийские боги из "Упанишад", которые все это и

придумали. Впрочем, неважно, кто все это придумал. Вы же не знаете всех деталей

системы централизованного отопления? А в доме зимой тепло. Так что не надо

вдаваться в подробности. Главное, что система отопления работает. Моя система

Равновесия Любви тоже работает. Пока. В любом случае, мир уцелеет в одном случае.

Только в одном.

Если любви будет ровно столько, сколько нужно.

— Что есть гармония?

Учитель отнял пятку от носа, и положил ее себе на затылок. Все пятьдесят учеников

заерзали на своих ковриках, пытаясь повторить этот подвиг. Сверху они были похожи

на стайку муравьев, пострадавших в результате газовой атаки и потерявших

ориентацию и способность контролировать конечности. Многие, не удержавшись,

падали. Учитель тихо дышал через нос, и глядел куда-то в пространство. Ира

равновесие удержала, но все-таки мышцу потянула, и тихо охнула. Но, видно,

недостаточно тихо. Учитель зыркнул на нее осуждающе, и стал медленно, — будто

гвозди вбивал, — проговаривать.

— Когда жизнь человека течет в совершенной гармонии, — когда он произнес эту

фразу, в зале заиграла музыка, — это означает, с точки зрения Аюрведы… Что это

означает, Ира?

— Это, — пытаясь дышать как можно естественнее, ответила Ира, — означает, что

жизнь естественно выражает себя через гармонично функционирующие Вату, Питту и

Капху…

Когда зал для занятий йогой и беседы их преподавателя с учениками увидала и

послушала мать Ирины, — пожилая, суровая женщина с 9 классами образования, — то

решила было, что дочь попала в лапы сектантов. Больших трудов и много энергии, — а

особенно энергии Агни, — стоило Ире объяснить матери, что йога, это спорт такой. Ну,

а то, что еще и лекции читают со словами непонятными, так это всегда и везде бывает.

— Даже борец Карелин, — обиженно объясняла Ира, когда они в ее просторной

однокомнатной квартире пили чай перед сном, — пишет диссертацию на тему

"Физические нагрузки как средство предотвращения изнашиваемости мышечных

тканей". Ну, или что-то в этом роде. У нас тоже самое, просто спорт иностранный,

поэтому термины заимствованные.

— Чего? — не понимала мать.

— Ну, — страдала Ира, — спорт иностранный, значит, и приемы по-иностранному

называются. Не "Голова за спину, ноги к пояснице" а, к примеру, "Аюга-веды-пракити-

викрити".

— Как-как?

— "Аюга-веды-пракити-викрити".

— И что это значит?

— То и значит, — злилась Ира. — "Голова за спину, ноги к пояснице".

— Понятно, — деликатно соглашалась мать, и осторожно, как ей казалось, подходила

к главной теме разговора, ради которого из села и приехала, — а ты дочь, случайно,

замуж не собираешься?

Ира тяжело вздыхала, и шла в ванную, снимать с себя красивое ожерелье, подаренное

матерью на 16-летие. Украшение это она очень любила и носила его практически

постоянно. Пальцы Иры, когда она сдвигала застежку, чуть дрожали. Вечный дурацкий

вопрос матери…

Правда, вопрос был, — и раздосадованная Ира не могла этого не признать, — довольно

актуальный. Проблема была даже не в замужестве. Она, 32-летняя консультант по

дизайну, довольно высокооплачиваемая, жила без мужчины. Некоторое время назад

Ирина решила, что дело в полноте, хотя при своих метре шестидесяти весила

пятьдесят два, что многие мужчины находили вполне нормальным. Волосы у нее были

мягкие, глаза — зеленые, грудь — упругая, и в постели она была очень даже.

Чего уж там, она была красива.

Опять же, это не сама Ира придумала, это мужчины находили. Но между словом

"находили" и непосредственным переходом к делу — такая большая разница… Нет, раз-

другой в месяц какой — никакой мужчина да перепадал, но ах, как этого было

недостаточно…

Ира подумала, что вся ее жизнь, по сути, есть не что иное, как забавная

(исключительно для юмориста, который ее читает) сценка из омерзительной передачи

"Аншлаг". Которую так любит смотреть по вечерам мать, когда приезжает из села в

Кишинев погостить у дочери.

Дешевые страстишка, дешевая проблема…

Ира вытерла слезу, и умылась. Почистила зубы, и стала собираться на работу. А после

нее, не заходя домой, отправилась на тренировку по йоге. Этим спортом она занялась,

когда решила, что все дело в весе, и надо похудеть. Когда оказалось, что вес в полном

порядке, и худеть не нужно, без ежевечерних занятий в спортзале городской школы

Ира уже не могла…

Учитель положил на затылок обе пятки, и закачался. Зал горестно вздохнул: ученикам

необходимо было повторять все движения. Ира сумела таки закинуть пятки за голову, -

йогой она занималась уже год, растяжка соответствовала, — и почувствовала вдруг, что

немножко возбудилась…