Клиент - Джон Гришэм

Марк закрыл глаза и крепко сжал рукояткупистолета ладонями. Он задержал дыхание и уже было собрался нажать на курок,когда мужчина вырвал пистолет у него из рук. Он взмахнул им перед лицоммальчика и нажал на курок. Марк взвизгнул, стекло за его головой треснуло натысячи кусков, но не вылетело.

– Работает! Работает! – завопил мужчина, аМарк пригнулся как можно ниже и закрыл уши руками.

* * *

Услышав выстрел, Рикки спрятал лицо в траве.Он был футах в десяти от машины, когда раздался хлопок, а за ним крик Марка.Толстяк тоже что-то закричал, и Рикки снова описался. Он закрыл глаза исхватился руками за траву. В животе все сжалось, сердце бешено стучало, и целуюминуту после выстрела он не мог пошевелиться. Он оплакивал своего брата,которого убил этот сумасшедший.

* * *

– Перестань реветь, черт побери! Меня тошнитот твоего рева!

Марк обхватил колени и попытался перестатьплакать. В голове стучало, а во рту пересохло. Он снова зажал руки коленями ивесь согнулся, стараясь что-нибудь придумать. По телевизору он однажды видел,как один придурок собрался спрыгнуть с крыши дома, а полицейский так спокойно сним говорил и говорил, и придурок начал ему отвечать и в конце концов так и неспрыгнул. Марк понюхал, не пахнет ли газом, и спросил:

– Зачем вы это делаете?

– Зачем? – переспросил мужчина, разглядываямаленькую круглую дырочку в стекле. – Почему дети задают так много вопросов?

– Потому что мы дети. Почему вы хотитеумереть? – Он едва слышал собственные слова.

– Послушай, малыш, мы умрем через пять минут,понял? Мы с тобой, приятель, вместе отправимся на свидание к волшебнику. – Онсделал большой глоток из бутылки, в которой уже почти ничего не осталось. – Ячувствую, как газ начинает действовать, малыш. А ты?

В боковое зеркало Марк видел, как колышетсятрава. Потом заметил Рикки, скользнувшего по траве и нырнувшего в кусты поддеревом. Он закрыл глаза и прочел молитву.

– Должен тебе сказать, малыш, я рад, что тыздесь. Никто не хочет умирать в одиночестве. Как тебя зовут?

– Марк.

– А фамилия?

– Марк Свей.

Надо продолжать говорить, может, и этотпридурок не спрыгнет.

– А вас как зовут?

– Джером. Но ты можешь звать меня Роми. Такзовут меня друзья, а поскольку мы с тобой тоже приятели, ты можешь звать меняРоми. И никаких больше вопросов, понял, малыш?

– Почему вы хотите умереть, Роми?

– Я же сказал, никаких вопросов. Ты чувствуешьгаз, Марк?

– Не знаю.

– Скоро почувствуешь. Лучше молись. – Ромипоудобнее устроился на сиденье, закрыл глаза, откинул голову и полностьюрасслабился. – У нас есть еще около пяти минут, Марк, так какие будут твоипоследние слова? – В правой руке он держал бутылку виски, в левой – пистолет.

– Ага, зачем вы это делаете? – спросил Марк,поглядывая в зеркало и надеясь снова увидеть брата. Он дышал носом, быстро инеглубоко, но ничего не чувствовал, даже запаха. Наверняка Рикки снял шланг.

– Потому что я рехнулся. Еще один рехнувшийсяадвокат, понял? Меня свели с ума, Марк, а сколько тебе лет?

– Одиннадцать.

– Виски пробовал?

– Нет, – ответил Марк чистосердечно.Неожиданно он увидел бутылку виски у своего лица и взял ее.

– Выпей глоток, – сказал Роми, не открываяглаз. Марк попытался прочитать, что написано на этикетке, но левый глазпрактически полностью закрылся, в голове гудело, и он не мог сосредоточиться.Он поставил бутылку на сиденье, и Роми молча взял ее.

– Мы умираем, Марк. Наверное, в одиннадцатьлет умирать рановато, но ничего не поделаешь. Ничем не могу помочь. Так какнасчет последних слов, парнишка?

Марк убеждал себя, что Рикки все сделал, чтошланг теперь безвреден, что его новый приятель Роми пьян в стельку и не в себеи что если он хочет остаться в живых, ему надо думать и говорить. Воздух былчистым. Он глубоко вздохнул.

– Что свело вас с ума?

Роми немного подумал и нашел вопрос забавным.Он шмыгнул носом и даже хихикнул.

– О, замечательно! Просто блеск. Уже нескольконедель я знаю то, чего никто в мире не знает, кроме моего клиента, который, поправде сказать, настоящее дерьмо. Понимаешь, Марк, адвокатам приходитсявыслушивать много такого, о чем они не имеют права никому рассказывать. Строгоконфиденциально, понял? Никому не могут рассказать, что стало с деньгами, иликто с кем спит, или где зарыт труп, ты понял меня? – Роми глубоко вздохнул и сбольшим удовольствием выдохнул. Еще глубже уселся, так и не открывая глаз. – Прости,что я тебя ударил. – Он согнул палец на курке.

Марк закрыл глаза. Он ничего не чувствовал.

– Сколько тебе лет, Марк?

– Одиннадцать.

– Ты уже говорил. Одиннадцать. А мне сорокчетыре. Нам обоим рано умирать, верно, Марк?

– Да, сэр.

– Но придется. Газ чувствуешь?

– Да, сэр.

– Мой клиент убил человека и спрятал тело, атеперь этот клиент хочет убить и меня. Вот и весь сказ. Они свели меня с ума.Ха! Ха! Прекрасно, Марк. Просто великолепно. Я, доверенное лицо, адвокат, могусейчас сказать тебе, практически за секунды до того, как мы отправимся вдальний путь, где спрятано тело. Тело, Марк, наиболее знаменитый ненайденныйтруп всех времен и народов. Надо же! Я могу наконец сказать! – Его глаза былиоткрыты и прикованы к лицу Марка. – Чертовски забавно, Марк!

До Марка этот юмор не дошел. Он посмотрел взеркало, затем на дверную ручку в футе от его руки. Замок был даже ближе.

Роми снова закрыл глаза и расслабился, какбудто тщетно пытаясь вздремнуть.

– Мне очень жаль, малыш, что так вышло,честное слово, но я рад, что ты здесь. – Он медленно поставил бутылку наприборную доску рядом с запиской и переложил пистолет из левой руки в правую,ласково поглаживая курок указательным пальцем. Марк старался не смотреть наоружие. – Мне, право, очень жаль, малыш. Сколько тебе лет?

– Одиннадцать. Вы меня уже в третий разспрашиваете.