Книги онлайн и без регистрации » Романы » Calendar Girl. Никогда не влюбляйся! Февраль - Одри Карлан

Calendar Girl. Никогда не влюбляйся! Февраль - Одри Карлан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 29
Перейти на страницу:

Ох, матерь божья, ну я и вляпалась.

Когда мы разобрались с костылями, он подвел меня к табурету, стоявшему у барной стойки. Убедившись, что я комфортно уселась, Алек развернулся – и у меня перехватило дыхание. В эту секунду он как раз оглянулся и, перехватив мой взгляд, понял, на что я пялюсь, чуть ли не исходя слюной. Слева у него по спине, начиная с лопатки и переходя на ребра, вилась гигантская черная татуировка. Целый вихрь французских слов.

– Твоя татуировка… она…

От восторга я почти утратила дар речи.

– Она… прекрасна, – наконец-то выдавила я.

Алек подошел к плите, ловким движением фокусника разбил одной рукой два яйца и вылил их на сковороду. На секунду меня посетило искушение научиться у него этому трюку, пока наш месяц вместе не закончился.

Merci[9], – ответил он, разбивая на сковородку еще пару яиц.

Рядом с яйцами, на другую сковородку, он бросил несколько полосок бекона. Бекон немедленно начал шипеть и скворчать.

– Что это значит?

Алек заложил за ухо выбившуюся прядь волос, продолжая без всякого стеснения курсировать по кухне полуобнаженным. Я любовалась его телом и грацией движений, пока он снимал с крючка многоцветную керамическую кружку и наполнял ее кофе.

– Это стихотворение Жака Превера, французского поэта. Он написал его в 1966.

Тут Алек кивнул на кружку с кофе, стоявшую перед ним.

– Сливки или сахар?

– И то и другое, пожалуйста, – ответила я.

Он заправил мой кофе, поставил кружку передо мной и вернулся к плите, чтобы перевернуть яйца и бекон.

– Можно спросить, о чем это стихотворение? – сказала я, отхлебывая кофе и пытаясь спрятаться за огромной кружкой.

Алек облизнул губы, прислонился к барной стойке и скрестил босые ноги. Боже, ну и красавчик же этот мужчина! Уэс был привлекательным парнем, но этот просто супер. Они казались полными противоположностями. То, что у Уэса было светлым, у Алека – темным, и наоборот, и так до мельчайших деталей, вплоть до темных волос, усов и бороды Алека по сравнению с чисто выбритым, но порой чуть шершавым подбородком Уэса.

– Это отрывок стихотворения, посвященного людям, рассматривающим картины Витольда. Оно переводится примерно так:

Загадка обычных людей,
Изображенных с любовью в тиши их жизней
И в навязчивом уличном шуме.
Ты следишь за их движеньем,
Но видишь их лишь со спины
И, подобно им,
Сам подставляешь лишь спину взглядам
других посетителей,
Что займут твое место пред рядом картин.

– Его стихотворение напоминает мне о том, что множество людей будет смотреть на мои работы и порой их впечатление будет зависеть от других зрителей, рассматривающих те же картины. Это влияет на то, что они видят. Поэтому современный взгляд на искусство таков: человек, стоящий перед картиной, становится ее частью.

Пару секунд я раздумывала над тем, что он сказал.

– Глубоко копаешь.

Алек покачал головой и улыбнулся, после чего выложил бекон и яйца на тарелки и уселся напротив меня.

– Ешь, ma jolie. Нам предстоит целый день работы в лофте.

– Кстати о целых днях, где моя одежда? – спросила я с полным ртом яичницы.

Перегнувшись через стол, Алек запустил зубы в кусок бекона. Услышав мой вопрос, он нахмурился.

– Какая одежда?

– Одежда, – я сделала размашистый жест рукой. – Ну, то, в чем ты хочешь меня видеть, пока я здесь. Предполагается, что ты снабдишь меня…

Я замолчала, не завершив фразу. Мне было неловко говорить о нашем контракте. Алек ухмыльнулся широкой улыбкой кота, сожравшего канарейку, после чего уперся руками в стол и наклонился ко мне.

– Ma jolie, никакой одежды для тебя нет, потому что в мои планы не входит видеть тебя в одежде. Ты – моя муза, и я хочу любоваться твоим телом, всему его углами и изгибами, насколько это в человеческих силах.

Я моргнула, открыла рот, закрыла его и снова моргнула. Он же не всерьез?

– Ты хочешь, чтобы я расхаживала голышом? Все время?

– Oui, – просто ответил он, словно вся тяжесть мира не заключалась в этом вопросе, как это было для меня.

– Oui? И это все, что ты можешь мне сказать?

Я бросила вилку, громко звякнувшую о тарелку.

– Ты полагаешь, что я стану расхаживать тут, – мои руки снова взлетели в воздух, – без единого клочка ткани на теле?

Алек опять нахмурился.

– Ты стесняешься своего тела, ma jolie?

– Черт! Я просто не верю своим ушам, – вспылила я, тряхнув головой и скрестив руки на груди. – Нет, я не стесняюсь своего тела, ну, почти нет. Конечно, скинуть пару килограммчиков мне бы не помешало, но я не знаю ни единого человека, который чувствовал бы себя свободно, разгуливая весь день в чем мать родила.

– Хм-м, тогда у нас есть небольшое затруднение. Но уверен, мы с этим справимся. Закончи свой завтрак, нам надо спуститься в лофт. Я хочу сделать несколько твоих фотографий до того, как изменится свет, а потом начнем работать с краской.

Закинув в рот последний кусок еды, он подошел к раковине, сполоснул тарелку и поставил ее в посудомойку.

– Пойду соберусь. Остальное обсудим позже, oui?

– Oui, – ответила я нарочито-саркастическим тоном.

Алек покачал головой и метнулся к лестнице. Не прошло и секунды, как он схватил одежду и галопом проскакал к ванной. Еще через пару мгновений я услышала, как шумит душ и натужно гудят древние складские трубы, не справляющиеся с нагрузкой.

Он хотел, чтобы я ходила голой все время. Странный тип, как я и думала. Я закатила глаза и сжала зубы. Он даже не удостоил меня нормальным ответом – просто сказал, что у нас затруднение, ловко сменил тему, а затем смылся. Второй день, похоже, грозил стать не лучше первого. Правда, я видела прекрасное тело Алека полуголым. Это было приятно и, несомненно, давало второму дню преимущество над первым, с его постыдным падением. Но хотя поцелуй прошлого вечера и мог задать жару сегодняшнему идиотизму «я-хочу-чтобы-ты-все-время-была-голой», нагишом я расхаживать не собиралась. Это никоим образом не входило в мой контракт, и я ни на что такое не подписывалась. В самолете я тщательно перечитала контракт, и в нем нигде не было сказано: «Миа добровольно соглашается весь месяц разгуливать абсолютно голой!» Психопат!

* * *

После завтрака Алек помог мне снова спуститься вниз, в свою студию.

– Значит, оба этажа твои? – спросила я, хромая за ним по мастерской.

К моему удивлению, здесь крутилось всего несколько человек, хотя было уже восемь утра. Может, у них был не обычный рабочий день, длящийся с восьми до пяти?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 29
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?