Архитектура любви - Александра Саламова

Ладно, чего уж….

Набрала побольше воздуха в грудь, и расправив плечи, мысленно пожелала себе удачи. Она мне сейчас уж точно пригодится.

Только сделав пару шагов, практически сразу наткнулась на затравленный, но при этом разгневанный взгляд Лёни. Да, он сидел в кресле в углу помещения и выглядел неважно. Ссутулился и похоже ожидал чего-то нехорошего, потому что вся его поза выдавала напряжение и готовность к любому исходу разговора.

— Виктория, присаживайтесь. — Арсеньев указал рукой на кресло, что приютилось возле его небольшого стола. Сам он сел во главе и внимательно поглядел сначала на меня, а потом и на Лёню. — Сразу скажу, этого разговора я не планировал, и тот человек, который собственно и поспособствовал всей этой ситуации, строго-настрого просил меня не впутывать вас Виктория, в наши внутренние разборки. Но, Леонид настоятельно требовал все же обратиться к вам.

Удивительное дело, но сейчас, вот в эту самую минуту, я совершенно не испытывала волнения. Как только вошла в кабинет, все терзания растворились оставив абсолютно трезвую голову. Я ничего не ощутила при виде Лёни, не запаниковала и что уж совсем странно, но чувствовала себя очень уверенно.

Интересно, почему еще два дня назад я в буквальном смысле «осела» и вид Лёни поверг меня в шок?

От чего сейчас я настолько спокойна?

— Виктория, — между тем продолжил Михаил Юрьевич. — подскажите пожалуйста, вам знаком этот молодой человек?

Мужчина указал рукой на Гурьина. Я глянула в его сторону, но даже бровью не повела.

— Знаком.

— Откуда вы знаете друг друга? Как давно?

— Мы учились в одном университете, но на разных специальностях.

— Как близко вы общались?

— Он был моим молодым человеком непродолжительное время.

— Как долго?

— Две недели.

Брови Арсеньева взлетели вверх.

— Как интересно. Кто же был инициатором расставания?

— Михаил Юрьевич, вы сейчас задаете очень личные вопросы. — я воспротивилась такому допросу, хотя понимала, что наоборот, должна быть предельно честной. Но неизвестность меня настораживала.

— Виктория, я понимаю ваше недовольство. — кивнул головой Арсеньев. — Однако, еще несколько дней назад у нас с вами состоялся разговор, причиной которого стало незаконное проникновение постороннего человека в приемную вашего начальника. Как вы понимаете, это дело не могло остаться без ответа, поэтому сейчас мне необходима ваша помощь в расследовании происшествия.

Мужчина на секунду умолк, глянул на Лёню, а я вообще не смотрела в его сторону. От чего-то мне совсем не было его жаль. Я уже догадалась, что это именно он был тем таинственным поклонником, который одаривал меня цветами. Наверное, в идеале мы бы должны были поговорить с глазу на глаз, но делать этого совсем не хотелось.

— Гурьин Леонид, — начальник охраны кивнул в сторону молодого человека. — обвиняется во взломе системы безопасности, подмене видеозаписи с камер наблюдения. И сегодня он пойман на признании в этом, однако, просил связаться с вами, поскольку очень желает пообщаться. Может быть вы объясните мне, почему, и чем вы собственно можете ему помочь или оправдать?

Вот….

— Михаил Юрьевич, я не видела Лён. Леонида более семьи лет, поэтому не представляю, зачем он меня звал.

Говорила четко, собрав всю волю в кулак. И почему еще пару дней назад я растеклась лужицей перед ним, испугалась и не смогла адекватно отреагировать? Почему тогда испытывала боль, зато сейчас мне все равно? На Лёню и свои прошлые чувства к нему.

Потому что мои мысли занимает только один человек. И чувства обострены до предела именно к нему.

— Вика! — воскликнул Лёня и я обернулась к нему. Ничего. Я не ощутила ровным счетом ничего. — Вика, ты же любила меня! Ты сама говорила об этом! Сколько раз клялась в любви, смотрела на меня как преданная собака, чуть ли в рот мне не заглядывала! Что же ты сейчас врешь?

Господи, и почему я так долго страдала от его предательства и обмана?

Арсеньев внимательно наблюдал за нами.

— Я увидел тебя случайно в коридоре, и решил возобновить наши отношения, а ты? Почему ты подставляешь меня, Вика?

Лицо молодого мужчины было перекошено злобой и ненавистью.

— У нас не было отношений, Лёня. — откуда-то взявшееся спокойствие поражало даже меня саму. — Ты выиграл спор, тебе не нужны были мои чувства.

— Спор? — Михаил Юрьевич удивленно приподнял брови, а потом отложил в сторону ручку, которую вертел до этого, поднялся и подойдя ко мне, легонько положил руку на мое плечо. — Я думаю, вам стоит поговорить наедине. Но потом, Гурьин, тебя ждет наказание. Вика, если…нужна будет помощь, я буду в коридоре.

Эта отеческая забота позабавила меня, но и придала сил. В конце концов, действительно, будет лучше, если мы переговорим с Лёней с глазу на глаз.

— Ты должна меня вытащить из этого дерьма. Я оказался в нем из-за тебя! — как только дверь за начальником охраны закрылась, Лёня расправил плечи и злобно уставился на меня. — Если бы не была такой правильной и не бежала бы сразу к охранникам, я был бы сейчас свободен! Подарили цветы — радуйся! Или что, кроме меня больше никто не позарился на такую холодную ведьму?

Что он говорит такое?

— Хотел за тобой красиво поухаживать, а ты… Или что, этот отмороженный архитектор тебя зацепил? Он, сука, меня сдал этому упырку из охраны!

— Лёня, в тебе столько злости… Откуда только? Что я тебе такого сделала? Или может быть забыл, что именно ТЫ спорил на меня? Что ты с друзьями смеялся надо мной и моей первой влюбленностью? Забыл? А как пропал на следующий же день, после того как мы были близки?

— Это твоя месть, да? Ты так решила отомстить мне?

— Как? Как я решила тебе отомстить? — я воскликнула и даже приподнялась в кресле, ухватившись за подлокотники. — Ты сам себе навредил, сам себя подставил! Если вдруг ты воспылал ко мне светлыми чувствами, зачем нужна была эта таинственность? Я даже предположить не могла, что ты здесь работаешь!

— Молчала бы и не бегала к охране! — почти сплюнул мужчина с брезгливым выражением лица. — Почему, когда меня увидела из себя жертву начала строить? Этот твой хахаль сразу насторожился, вызвал меня сегодня к себе.

И почему я вообще это выслушиваю сейчас?

— Лёня, что тебе от меня надо? — какая-то усталость вдруг накатила неподъемным грузом. Стало все равно на Лёню и его истерику, на всю эту ситуацию, на прошлое, что связывало нас когда-то.

— Оправдай меня! Ты же такая умница-разумница, придумай что-то. Я не собираюсь из-за тебя лишаться работы!

— Причина?

— Что?

— Причина почему я должна это