Архитектура любви - Александра Саламова

— Скажи, Артем, я красивая?

Что я несу?

И столько удивления на лице мужчины. Неужели нет?

— Конечно красивая. — осторожно и слегка растерянно ответил Артем, видимо ожидая какой-то подвох. А мне так захотелось проверить красивая я или нет! Хотелось понять, действительно ли я годна только для спора и спать со мной можно исключительно из-за какой-то цели. Или я привлекательная и меня может желать мужчина просто так? Просто потому что я, это я.

Эта мысль пробила сознание заполоняя собой все вокруг. Это цель, это навязчивая идея!

Алкоголь уже во всю управлял мной, придавая смелости и буквально подгоняя выплеснуть слова, о которых я могу потом пожалеть. Да что, там слова! Он требовал действий! Решительных, вносящих ясность и способных расставить все точки на i.

Какая глупость…

— Я привлекательная?

— Да. Вика…

Но я не дала ему закончить, хотя Артем явно собирался что-то мне сказать.

— Я сексуальная?

— Вика…

Секундное решение и пустой бокал выпал из рук, я сделала одно резкое движение и оказалась так близко к мужчине, что ощутила его дыхание. Мы замерли на расстоянии сантиметра друг от друга.

Что я творю?

Или это не я?

Не могла оторвать взгляд от его губ, что приоткрылись от удивления, а дыхание сперло от такой близости. В голове звучали колокола, а потребность убедиться, что меня хочет мужчина, стала физически невыносимой.

Нет. Не так.

Потребность убедиться, что меня хочет именно ЭТОТ мужчина, застилала разум, выталкивая любые другие мысли и сомнения.

— Вика, что ты делаешь?

А я не стала отвечать. Лишь не спеша подняла руку, и практически невесомо провела кончиками пальцев по его щеке. Артем не двигался, но я чувствовала и слышала его учащенное дыхание. А потом, рука опустилась ниже по шершавой от щетины шее до ключиц, и очертила их легким касанием.

— Вика, это же не ты. — голос Артема был чуть хриплым, но он не делал никаких попыток меня остановить, или наоборот прижать к себе. — Это алкоголь и стресс так действуют на тебя.

Да, я действительно опьянела, да так сильно, что моё состояние на вечере у Романовых показалось детской шалостью. Интересно, что такое принес Артем, а я и осушила даже не подумав о последствиях?

Виски? Коньяк?

Глупая, глупая Вика. Ничему тебя жизнь не учит.

Между тем, пальчики мои слегка оттянули ворот футболки, и принялись перебирать темные завитки волос на груди Артема.

Я чувствовала себя великолепно!

Безумство и желание! Страсть и огонь!

Такой драйв и сумасбродство сейчас овладели мной и я совершенно не хотела останавливаться. Ведь я должна узнать, хочет ли меня Артем или нет.

Или мой удел только спор?

— Вика, ты будешь жалеть об этом.

Ага, не дождешься!

Выкинув все лишние мысли, за доли секунд прильнула к желанным губам. И снова нас пробило молнией. Да так сильно, что мир улетел в другую вселенную.

Ураган эмоций и ощущений закручивал нас, и стало вдруг все равно, для чего и по какой причине я пыталась навязать себя этому мужчине, потому что сейчас, я точно знала — он хочет меня!

Мы жались друг к другу, словно все наше спасение в этих объятиях, будто от этого зависит жизнь, и по-другому быть не может. А руки узнавали и исследовали, сжимали и гладили. И то, что происходило сейчас с нами, между нами, и было самым правильным, самым верным.

Мы оба хотели друг друга, да так сильно, что стоны срывались то у меня, то у Артема. И это заводило еще сильнее!

Я ощущала крепкие объятия и дикое биение мужского сердца, а наши языки, что переплетались в сумасшедшем танце не давали и секунды подумать и «включить» голову, разгоняя все сильнее и сильнее кровь по жилам и приводя тело в предвкушающий экстаз.

Я еще никогда не испытывала такого сильного желания, такой потребности в мужчине, что отдавал мне всю свою страсть.

— Вика, — Артем вдруг резко оторвался от меня, и крепко ухватив за голову прикоснулся своим лбом к моему, тяжело дыша и пытаясь восстановить дыхание. Зачем? Ведь дальше будет еще… — Вика, давай остановимся. Это сейчас не ты. Не та Вика, которую я знаю. Виски так действуют на тебя, а я не хочу…

— С чего ты взял, что я — не я? — я говорила и с трудом узнавала голос, что сейчас произносил слова. Страсть и влечение изменили его разительно!

— Я не сплю с женщинами, которые находятся под действием алкоголя.

— Такой разборчивый?

Отчего-то захотелось его уколоть.

— Не интересно, когда спят не с тобой, а с мифической картинкой в голове у дамы.

Что?

— Я уверенна в том, кто сейчас передо мной. И в том, кого я хочу. Или это всего лишь причина, и я противна тебе?

Глава 25

— Противна? — недоумение во взгляде и голосе.

Зачем? Зачем я это спросила?

Но алкоголь требовал ответов на свои вопросы.

А что, если действительно противна? Но тогда, на вечере Романовых именно Артем меня поцеловал. Или же я его? Да и сейчас я чувствовала его желание, ведь когда ты так сильно прижата к мужчине, очень сложно не почувствовать, что он тебя хочет.

Но… Леня тоже меня «хотел», но оказалось, что не потому, что я ему нравилась, а потому, что нужно было выиграть спор.

Ох, как же я запуталась!

— Противна? Ты действительно думаешь, что я заставляю себя через силу целоваться с тобой? — искреннее удивление на лице Артема немного отрезвило меня. Его глаза пылали страстью, а голос почти хрипел. — Вика, да я больше всего на свете хочу тебя!

И так хорошо стало на душе. Словно бабочки запорхали над цветочками.

И сомнения как рукой сняло, чтобы вновь вернулась шальная Вика. Было сложно определить, от чего меня покачивало как на волнах, то ли от опьянения, то ли от страсти и желания. И чтобы уже наконец получить заветную «конфету», я потянулась к пуговкам на блузке, продолжая «тонуть» в обжигающем взгляде Артема, и улыбаясь безумной улыбкой.

— Вика, я же не смогу остановиться. — глухо, и почти надрывно произнес Артем. Его грудь вздымалась от тяжелого, глубокого дыхания, а стальные глаза поражали своей глубиной.

— И не нужно. — я говорила тихо, боясь спугнуть свое необычное настроение. Мне не хотелось вновь становиться обычной Викой, с бесконечными тараканами в голове и ложной силой волей. Все, что мне сейчас было необходимо, это мужчина, что сидел рядом, и своя смелость, позволяющая делать то, на что я трезвая бы никогда не решилась.