Наша вина - Мерседес Рон

–Онабыла неодна, Николас. Саймон мог позаботиться оней…

Думая оСаймоне, како том, скем была Ноа, ясходил сума.

–Тыдействительно спрашиваешь меня обэтом, София? Тыже знаешь, янелюблю ниперед кем отчитываться,– сказаля, сглухим стуком ставя бутылку.

София поднялась сдивана иуверенным шагом направилась комне.

–Наша игра больше неигра, иесли мы продолжаем, топридется принимать меня вовнимание, Николас. Такчто да, яспрашиваю тебя обэтом. Раньше мне было всеравно, чтоты делал илине делал, наши отношения были ясными, нопрошло время, иони изменились. Ябы хотела, чтобы ты держал свое слово.

Я внимательно посмотрел вее черные глаза иувидел гораздо больше, чемона собиралась показать.

Я сделал шаг вперед, взял ее заподбородок ипристально посмотрел нанее.

–Ядержу свое слово,– подтвердиля, лаская ее кожу легким поглаживанием пальцев.– Нои ты держи свое.

София намгновение закрыла глаза, затем снова уставилась наменя, наэтот раз более скрытным взглядом.

–Янесобираюсь втебя влюбляться, неволнуйся.

Сказав это, онаотошла, повернулась комне спиной иушла вкомнату. Ядопил свой стакан ипошел заней.

Теперь настала моя очередь держать обещание.

После того, какНикушел, япоспала пару часов, нопроснулась отболи вживоте иновых рвотных позывов. Ячуть неупала скровати, когда поспешила вванную.

Я была так измотана, чтодаже непоняла, чтоуже пора наработу. Явстала икак могла умылась. Уменя были черные комочки отостатков вчерашнего макияжа ибольшие темные круги подглазами. Янакрасилась ипочти израсходовала всю косметику, пытаясь скрыть свое состояние. Схватила рюкзак, пальто, ключи отмашины ивыбежала изквартиры. Меньше всего мне хотелось, чтобы уНика была еще одна причина меня уволить. Думая обэтом, янемогла невспомнить наш страстный поцелуй прошлой ночью. Проверила сообщения вмобильном телефоне, пока вела машину, что, кстати, делать неследует, иувидела, чтоуменя около десяти пропущенных звонков отСаймона.

«Вотдерьмо!»

Я забыла, чтотеперь неодна, черт возьми. Ичтоже ему сказать? Чтомой бывший парень отвез меня домой после того, какмы поцеловались?

Мне нужен был кофе, онзаставилбы меня ясно мыслить, помогбы справиться споследствиями прошлой ночи, но, кактолько я вошла вздание инаправилась клифту, увидела его. Ник, вкостюме, уставился вэкран мобильного телефона иожидал прибытия лифта. Ясделала глубокий вдох, проклиная свою удачу, ипоплелась кнему. Яхотела подняться полестнице, ноподниматься начетырнадцатый этаж спохмелья было мне явно непод силу. Яостановилась рядом сним, ион перевел взгляд стелефона наменя.

Черт, хотелабы я быть одной изтех людей, которым алкоголь стирает память. Тогда эта ситуация былабы менее неловкой.

–Чтоты здесь делаешь?

–Яздесь работаю,– ответилая, закатывая глаза.

Ник проигнорировал мой дерзкий ответ.

–Ядумал, тысегодня непридешь. Вчераты…

–Нехотелось давать тебе повод меня уволить,– ответилая, стараясь игнорировать его присутствие, насколько это было возможно, ивошла впустой лифт, когда двери открылись.

Николас последовал замной, сунув мобильный вкарман.

–Какты себя чувствуешь?– спросил он снеестественной длянего интонацией.

–Явпорядке,– сказалая, удивленная тем, чтоон заботится обомне.

Вчера все снова вышло из-под контроля. Яспровоцировала его, ноне думала, чтодойду дотакого.

«Можешь выбросить его… Этислова больше ничего незначат».

Его слова пришли мне вголову, словно изгустого тумана. Почему он сказал это? Чтобы причинить мне боль? Еслион действительно верил, чтоэти слова, сказанные так давно, уженичего незначат, токакого черта он снова поцеловал меня, зачем отвел домой, убедился, чтосомной все впорядке, почему ему интересно мое состояние?

Нужно закончить все это, хватит пребывать внеопределенности.

Неуспев какследует осознать свои действия, ясделала шаг вперед инажала красную кнопку остановки. Лифтиздал странный грохот, пронзительный звуковой сигнал иостановился.

Я повернулась кНику, который был также удивлен, каки сбит столку.

–Почему?– спросилая, скрещивая руки впопытке почувствовать себя защищенной отнего, мойединственный способ притвориться, чтомежду нами есть какой-то барьер.

–Чтопочему?– ответил он, нахмурившись.

–Почему ты поцеловал меня?

Ник уставился наменя, обдумывая ответ.

–Тебе неследовало этого делать.

Он приподнял брови.

–Неслышал, чтобы ты жаловалась.

Я почувствовала, чтокраснею. Николас улыбнулся так, чтоуменя перехватило дыхание.

–Теперь ты хочешь сказать, чтоцель того танца, который ты устроила натанцполе, нев том, чтобы заставить меня ревновать?

Я распахнула глаза, изображая возмущение.

–Тынецентр вселенной, этонеимеет ктебе никакого отношения,– солгалая.– Ивообще, какое тебе дело? Тыуже второй раз это делаешь… Этоты меня ищешь. Тыделал это вдоме своего отца иделаешь это сейчас, имне это ненравится. Тыменя смущаешьи…

–Ичто?– прервал он, сделав шаг вмою сторону. Наэтот раз я неотступила, аосталась наместе. Нужно сэтим справиться, яуже сыта погорло эмоциональными качелями, которые следовали закаждой нашей встречей. Каждый раз, когда я думала, чтосмогу его забыть, онпоявлялся ивсе разрушал. Из-за этого я постоянно всебе сомневалась.

–Мнеэто надоело, Николас, всекончено, ия пытаюсь двигаться дальше.

Ему неочень понравилась моя последняя фраза.

–Встречаешься сСаймоном?– вкаждом изэтих слов быляд.

–ССаймоном илис кем-то еще… Ятоже заслуживаю счастья,– решительно заявилая.– Яхочу тогоже, чтобыло унас стобой, Николас… Иесли Саймон…

Он недал мне закончить фразу. Егорука сжала мое запястье, ион потянул меня ксебе, пока моя грудь нестолкнулась сего, анаши ноги неоказались вопасной близости.

–Повтори. Повтори, чтохочешь, чтобы Саймон дал тебе тоже, чтоия.

Уменя перехватило дыхание оттого, чтоон был так близко. Егоаромат наполнил мои чувства. Яхотела отодвинуться, чтобы восстановить самоконтроль, ноон остановил меня, положив другую руку мне наспину иприжав ксебе.

–Когда-нибудь я всеравно буду скем-то другим, Николас. Тынеможешь притворяться, чтоменя никто нетрогает ичто я втвоем полном распоряжении, когда тебе заблагорассудится. ЯсСаймоном, прими это, точно также, какя принимаю тебя сСофией,– сказалая, чувствуя горький привкус ворту приодном упоминании ее глупого имени.– Помнишь Софию? Твоюдевушку?– добавила я сотвращением.

Николас изменился влице. Онсмотрел наменя несколько мгновений, которые показались мне вечностью ив течение которых я видела, какгнев, вызванный моими словами, намгновение преобразилего.