Харун Ар-Рашид и времена "Тысячи и одной ночи" - Андре Кло

Средний класс был представлен в основном купцами, врачами, землевладельцами и чиновниками. При отсутствии чрезмерного налогообложения владение землей приносило неплохой доход. Согласно ал-Танухи[114], налог с гумна составлял более половины прибыли, что объясняет многочисленность жалоб, о которых сообщают хронисты того времени. Очевидно, у владельцев пахотных земель и садов в окрестностях Багдада, как и у лавочников, был широкий выбор возможностей извлечь выгоду. Если у торговцев мясом, сырым и жареными или печеными потрохами, фруктами и овощами дела шли очень хорошо, то бесчисленные мелкие уличные торговцы, скорее, бедствовали. Мелкие чиновники зарабатывали слишком мало, чтобы приобретать участки земли под Багдадом, а удачливые торговцы стали скупать их с начала IX в. Учителя и поэты жили тем, что получали от своих учеников или меценатов. Последние же иногда отличались невероятной щедростью, и нам известны поэты, которые вели чуть ли не барскую жизнь.

Среди торговцев и мелких собственников, ремесленников и мелких дельцов было немало людей, чьи предки получили от первых халифов, уверенных в их верности, участки земли, икта, вокруг города. Некоторые процветали, другие жили более скромно, но получали приличный доход. Торговец тканями или землевладелец среднего пошиба мог оставить в завещании от 800 до 1000 динаров. Владельцы садов — пережиток наделов икта, розданных при Мансуре, — сдавали их в аренду за высокую плату.

К этому же среднему классу принадлежали и ремесленники, которые самостоятельно сбывали произведенную ими продукцию. Почти все предметы быта и обихода производились частными ремесленниками, в то время как государство владело или распоряжалось, прежде всего, судостроительными верфями, оружейными мастерскими и большей частью текстильного производства. Ремесленники подчинялись строгим правилам, регламентирующим цену и качество, за соблюдением которых следило государство. Для некоторых продуктов, особенно текстиля, требовалось наличие государственного клейма.

Трансформация наполовину аграрного и наполовину пастушеского хозяйства Месопотамии в коммерческую экономику породила торговые центры первостепенного значения во главе с Багдадом, и с конца VIII в. вызывала социальные потрясения невиданного размаха. Главным итогом, безусловно, стало рождение «буржуазии», которая быстро превратилась в один из существенных элементов всех сторон жизни империи и один из столпов, на которые опирались Аббасиды.

Занятие торговлей очень высоко ценится в исламе. «Достойный доверия купец будет сидеть в тени престола Бога», — сказал Пророк. А халиф Омар добавил: «Я предпочел бы умереть в деловой поездке, сидя в седле моего верблюда, нежели пасть в священной войне». Герой битвы с Сасанидами при Кадисие подтверждает: «Я лучше получу дирхем от торговли, чем десять за военную службу». Богословы подчеркивают, что первый халиф Абу Бакр торговал тканями, а третий халиф, Осман, был поставщиком зерна. Хвалиться своим богатством не считалось чем-то постыдным, напротив. Здесь можно процитировать следующую хадису: «Когда Аллах дарует богатство, я желаю, чтобы люди его видели».

Вскоре после возникновения ислама проблема выставления роскоши напоказ подверглась широкому обсуждению. На самом деле человеческая история знает не так уж много мест, где можно было видеть такое множество надушенных людей с крашеными волосами, увешанных украшениями и одетых в драгоценные одежды, как в Багдаде. Привычка к роскоши никого особенно не возмущала, хотя некоторые придирчивые критики порицали ее еще больше, чем покупку и содержание молодых рабов. Разве у самого Пророка и его зятя Али не было многочисленных наложниц помимо законных супруг?

Накопление богатства было не более предосудительным. «Нищета — почти то же самое, что отступничество», — сказал Мухаммед. Однако финансовые и торговые операции нужно было вести честно: исполнять обязательства, не обманывать клиента, не скрывать недостатков товара, не проявлять жестокости к должникам. Честность и даже щепетильность — вот качества торговца, желающего угодить Богу.

Наравне с принцами…

В Багдаде многие названия происходили от племен и профессий, особенно если ремесла эти принадлежали к числу уважаемых, как, например, ткачество, от которого происходит название Базза. Рынок тканей, отдельный от прочих, размещался вблизи мечетей, наряду с банками и лавками золотых и серебряных изделий. Такие коммерсанты — импортеры, экспортеры, судовладельцы, ювелиры, торговцы зерном и маслом — пользовались значительным влиянием. У некоторых объем сделок достигал колоссальных размеров. Они предоставляли займы халифам, визирям, которые в ответ обеспечивали им покровительство, а главное, закрывали глаза на операции на грани мошенничества. Образуемые ими группы давления оказывали влияние на правительство и государство. Не считая придворных, именно они больше всего кичились своей роскошью, владели самыми красивыми домами, садами, рабами и самой многочисленной челядью. Они искупали вольность своих нравов строительством мечетей и фонтанов, содержанием благотворительных учреждений и щедрой милостыней. Подобно принцам, торговцы и банкиры покровительствовали писателям, поэтам, музыкантам и певицам, оказывая им материальную помощь. Принимая их у себя, меценаты обзаводились собственным двором, удовлетворявшим их интеллектуальные и художественные притязания.

Как и все жители Багдада, крупные торговцы и банкиры принадлежали к самым разным народностям. Самыми искусными в делах считались персы, выходцы из Басры и Южной Аравии. Евреи были грозными соперниками для всех. Еврейских менял и ростовщиков в Багдаде было немало. Они ссужали деньгами визирей и государство.

Прошли те времена, когда на привилегированном положении были военачальники и «секретари» (куттаб). Завоевательные войны закончились, и теперь власть одинаково нуждалась в опытных и богатых дельцах, а также в чиновниках и лидерах, способных командовать ее армией. Принцы, а тем более высокопоставленные чиновники относились к купцам без всякого презрения. Некий торговец маисом, перс по происхождению, был сотрапезником визиря Мамуна Фадла ибн Сахла, а следующий халиф, Мутасим, сделал своим визирем Зайята, «торговца маслом» и сына придворного поставщика. Во времена Харуна ар-Рашида халифа окружали, в основном, арабы из буржуазной среды, весьма немногочисленные при первых аббасидских халифах.

Многие из этих купцов в то же время были мыслящими и набожными людьми. Можно отметить, что огромное большинство теологов составляли торговцы или купеческие сыновья — в IX в. их было более 60 %, — причем пальма первенства принадлежала торговцам тканями. Исламское право с самого начала защищало мусульманских торговцев, установив для иностранных купцов десятипроцентный таможенный сбор, причем немусульманские подданные арабского государства платили пять, а мусульмане — всего два с половиной процента.

Религиозные деятели и судьи

Улемы, то есть богословы, тоже занимали завидное положение в обществе. Они принадлежали к городской верхушке (айян) и играли существенную роль в повседневной жизни обитателей Багдада. Как принцы, так и простые люди в любых обстоятельствах обращались к этим благочестивым и сведущим людям, пользовавшимся огромным уважением.