Лантерн. Наследники - Татьяна Нефедова

Шарлотта смотрела на них, как на двух идиотов.

— Вторая половина девятнадцатого или начало двадцатого, — ответила она тем не менее.

— Ты узнал дом? Как там все было устроено? — не унимался старик.

— Прямо здесь, на месте прихожей и кухни, была продуктовая лавка. — Воспоминания всплывали в голове Алекса, как просмотренное накануне кино. — Кухня была там, где наша гостиная, только не такая большая. Видимо, рядом было какое-то еще помещение. Может, склад магазина — не знаю, не видел. Представьте, они готовили еду прямо в камине, там рядом была такая железная штука, чтобы вешать над огнем чайник или котел.

— Виселица, — сказала Шарлотта.

— Что?!

Две пары недоуменных глаз одновременно уставились на нее.

— Эту штуку называют виселицей, — мрачно сказала она.

Эдвард расхохотался:

— Остроумные названия дает фольклор! Интересная история, Алекс. Не хочешь выяснить, что за кольцо ты нашел?

— Очень хочу.

— Родители уже в курсе? — поинтересовался старик. — Давай поговорим с ними прежде, чем что-то предпринимать.

— Я не смог дозвониться. — Алекс замялся. — Эдвард, я не хочу, чтобы о моих снах знал кто-то еще. Пообещай, что никому не расскажешь.

Эдвард покачал головой.

— Твой отец точно поверил бы, он сам, как ты знаешь, увидел во сне мой тайник. Но решать тебе. Я никому не скажу, раз ты просишь.

Вторая попытка дозвониться до Никиты и Ольги тоже не увенчалась успехом.

— Эдвард, позвони, пожалуйста, Изабель. — Алекс стойко выдержал яростный взгляд Шарлотты. — Или ее маме. Ты говорил, она искусствовед, занимается антиквариатом.

Старик шумно выдохнул.

— Поговорю с Изабель для начала. А там увидим.

В машине по дороге в Тулузу Алекс рассеянно наблюдал, как менялся пейзаж за окном, и думал.

Он был абсолютно уверен — рассказывать о снах никому нельзя. Никто не воспримет такое всерьез, его поднимут на смех. Еще хуже, если кто-то поверит. Алекс представил толпу репортеров у дверей их дома в Лантерн и поежился. Нет, ни ему, ни родителям не нужна дешевая слава.

Вот и Шарлиз думает, что он пошутил. Алекс ожидал, что она будет вопить от восторга, а вместо этого встретил отчуждение и даже злость. Странная она все-таки. Хотя есть из-за чего волноваться. Как поведут себя родители, он на самом деле не знал.

Изабель.

Как ни старался, Никита не мог представить ее лицо. Память хранила только детали — карие глаза, пухлые губы, собранные в пучок темные кудри, румянец на золотистой коже. Он перебирал их, как милые сердцу вещицы в потайной шкатулке, и чувствовал тепло, разливавшееся по телу.

Сладкие грезы прервал голос Ольги:

— Заедем в Арль? Или сразу в Ниццу?

— А что у нас в Арле? — равнодушно спросил он. — Ван Гог?

— Памятных мест в Арле много, но это все туристический маркетинг. Картин Ван Гога там нет. Есть очередной римский амфитеатр, но мы только что видели в Ниме похожий.

Никита зевнул.

— Тогда поехали в Ниццу, через три часа будем на море. Хотя на корриду в Арле я бы сходил.

Эта тема была у них под негласным запретом. Несколько лет назад в Мадриде, на испанской корриде Ольга сломалась уже в тот момент, когда первый бык выбежал на арену. Он играл мускулами под черной шкурой и не подозревал, что обречен. Потом растерянно метался под ударами пик, изо рта хлестала кровавая пена. Когда мертвое животное уволокли под крики и аплодисменты публики, Никита увел рыдающую Ольгу в отель, не дожидаясь продолжения шоу.

С тех пор запах сигар, которые мужчины курили на трибунах мадридской арены, остался в ее копилке запахов-воспоминаний. Там был аромат духов, вызывавший в памяти лицо матери. Мужской парфюм, который она хотела забыть, но так и не смогла за долгие годы. Старое московское метро, запах которого стал для нее символом самостоятельной жизни после переезда в столицу. Сахарная вата, которую Никита покупал ей в Парке культуры и отдыха имени Горького. Детский крем, которым пахло от новорожденного Алекса. Каждый из этих запахов будил эмоции, пережитые в прошлом. Дым сигар ассоциировался с кровью и смертью.

Никита никогда не курил и до этого дня ни разу не вспоминал о корриде. Но сегодня ему захотелось ее задеть.

— Жалко, что ты не запланировала бой быков, — безжалостно добавил он. — Их здесь не убивают, как в Испании, это просто игра.

Он занялся навигатором.

В Ольге вспыхнуло раздражение.

— Хочется жестких игр? — спросила она. — Значит, шоу в каменоломне тебе не понравилось? Извини, я выбираю самое интересное, что есть в регионе, но ты, похоже, пресытился.

Никита насмешливо взглянул на жену. Кажется, она напрашивалась на благодарность. Раньше за ней этого не водилось.

— Понравилось, — привычно соврал он. — Просто пока перевариваю.

Мультимедийное шоу Карьер-де-Люмьер — проекции картин, световые эффекты и хорошо подобранный саундтрек в каменных залах площадью 7000 квадратных метров — вызывает восторг у самых искушенных зрителей. Тема шоу меняется каждый год, но всегда посвящена искусству — творчеству знаменитого художника или целому направлению.

Промышленная добыча известняка началась в этом месте в 1800 году. Из местного камня построен замок Ле-Бо и очаровательная деревушка Ле-Бо-де-Прованс, входящая в Ассоциацию «Самые красивые деревни Франции».

В 1821 году при разработке известняка был обнаружен минерал красного цвета, алюминиевая руда, названная бокситом в честь Бо-де-Прованс.

После Первой мировой войны карьеры постепенно приходили в упадок. Не выдержав конкуренции, они закрылись в 1935 году и оставались заброшенными до 1959 года, когда французский режиссер Жан Кокто использовал роскошную натуру для съемок фильма «Завещание Орфея». В 1977 году в каменоломнях было создано первое свето-музыкальное шоу, в 2012 году проект был запущен заново как центр цифрового искусства.

— Алекс два раза звонил, — удивленно сказал Никита. — Как это я пропустил? Наверное, в пещере не было связи.

Ольга схватила свой телефон.

— И мне тоже! Что-то случилось!

Никита первым успел набрать номер сына.

— Привет, пап!

Услышать его голос было большим облегчением. Никита включил громкую связь.

— Как дела? Ты звонил, а мы были вне доступа…

— Алекс, мой дорогой! — перебила Ольга. — Что случилось?!

— Ничего плохого, мам, не волнуйся! Все живы, здоровы. Но вы сейчас удивитесь!

Благодаря повторениям, рассказ Алекса обрел структуру и гладкость. И оттого звучал еще менее правдоподобно.

Мать выспрашивала детали, заставляла повторять одно и то же несколько раз. Ее рациональный ум отказывался принимать фантастическую историю.

— Где вы сейчас? — спросила она.

— Мы едем к Изабель, а потом в антикварный салон ее мамы.

— Не делай ничего до нашего возвращения! — Ольга была близка к срыву.

— Мы просто покажем платок и кольцо специалисту. Вы через неделю вернетесь?

— Мы