Двенадцать Месяцев. Декабрь - Алена Медведева

– За то, что дала возможность все здраво оценить, отринуть застилающие взор эмоции, – честно ответила девушка. – Да, признаю, что сначала я хотела спрятаться от всего за стеной ледяной. Но это и в самом деле не выход, а проявление трусости моей. А уж безразличие ко всему…

Настя непроизвольно поморщилась.

– Такое чувство, словно мертва была.

– Не понимаю я тебя, – элементаль медленно обошла Настю по кругу. – Ведь ты можешь изменить весь мир под себя. Я бы дала тебе возможность такую. Даже тогда, когда вы баловством занимались, статуи Стражей делая, я помогла, дав тебе возможность почувствовать силу свою. А ты все равно сопротивляешься.

– И остаться совсем одной в замерзшем мире? Нет, не хочу, – Настя потерла ладони, чувствуя, как с каждой минутой начинает замерзать все больше и больше.

– Скажи, как зовут тебя? – неожиданно сменила она тему разговора.

– У меня нет имени, – безразлично ответила элементаль.

– Как так?

– Я просто частичка Силы, мне оно ни к чему. Когда ты уйдешь за Грань, я вернусь назад.

– Ничего не понимаю, – обескуражено покачала головой девушка.

– Просто твои способности спали до поры до времени, – терпеливо начала пояснять ледяная девушка. – А когда время пришло, они проснулись, и, отделившись от основного потока Силы этого мира, но не утратив связи с ним, появилась я.

– Ты так говоришь, словно это что-то общее, что есть везде, – Настя засомневалась, правильно ли все понимает.

– Так и есть, – согласно кивнула головой элементаль. – Сила повсюду. Она окутывает все и вся. Просто кому-то легче воспринимать ее, кому-то труднее, а кто-то и вовсе не сможет почувствовать ее никогда.

– Никогда не думала об этом, – пристально посмотрев на своего двойника, задумчиво ответила Настя.

– Ты еще о многом не знаешь, все придет со временем. Но сейчас тебе нужно возвращаться. Замерзла ведь?

Почувствовав, что еще немного и она исчезнет из этого странного места, Настя неожиданно светло улыбнулась.

– А знаешь, я назову тебя Ледой. И в следующий раз, когда приду к тебе в гости, мы обязательно поболтаем подольше.

Когда Настя исчезла из мира, созданного ледяной элементалью, та еще долго смотрела туда, где совсем недавно стояла ее собеседница. Наконец, неопределенно хмыкнув, пробормотала:

– Странная ты. Еще и имя мне дала. Зачем?

Ледяная девушка впервые за бесконечность существования была удивлена. Даже тронута.

– Я подчинюсь и буду служить, как ты того хочешь, до тех пор, пока…

Не договорив, элементаль исчезла в вихре прозрачном. Но по странному, навеки скованному морозом лесу, еще долго разносился мелодичный перезвон, сливаясь в одно слово «Леда».

Проснувшись, Настя какое-то время лежала, не шевелясь и вспоминая сон свой странный. Почему-то Леда, хоть и говорила порой страшные вещи, очень понравилась девушке. Было в ней что-то знакомое и родное. Свое! Близкое настолько, что невозможно отказаться.

Когда девушка, наконец, покинула комнату свою, с ее губ не сходила довольная улыбка. Даже Пушок, все еще обижающийся на Настю, вызывал лишь умиление.

– Не куксись, – улыбнулась девушка, подхватывая на руки котенка снежного. – Будешь обижаться, на ярмарку тебя не возьму. А там ой как весело и интересно будет!

«Если, конечно, приглашение все еще в силе. Возможно, нападение на волчью семью планы Месяца изменило», – Настя не исключала и такой возможности.

Пушок лишь ушком дернул заинтересованно да лапкой в Настину руку уперся. Усмехнувшись над упрямством котенка, девушка почесала его за ушком и продолжила свой путь в столовую. Правда, на подходе к заветной двери ее Дмитрий остановил.

– Доброго утра, Настенька, – поздоровался он, поудобнее перехватывая поднос с едой. – Пойдем на веранду завтракать. Заодно и позанимаемся перед выходом.

– Доброго, – согласилась девушка, покрепче прижав к себе котенка.

Почему-то совсем некстати вспомнилось, как ей вчера привиделись ласковые прикосновения и поцелуй. Тряхнув головой и старательно отгоняя смущающие мысли, Настя все же не удержалась и подозрительно покосилась на идущего рядом мужчину. Но, не заметив ничего необычного в его поведении, тихо вздохнула, ощутив мимолетный укол разочарования.

– Я бы хотела еще у Олеси побывать, Серого проведать, – попросила девушка, чтобы хоть как-то прервать молчание.

– Обязательно сходим, – пообещал Декабрь, заходя на веранду. – Я навестил уже ее с утра. Олеся говорит, что все хорошо, ночь спокойно прошла. Правда, волка я не видел, спал он еще. А вот волчата по дому шастали, везде носы свои любопытные совали. Ох, и намучается с ними Баба-Яга! А ведь как подрастут, еще сильнее баловаться начнут.

– С Вороном Вороновичем они сильно не забалуют, – рассмеялась Настя. – Тот их быстро к порядку призовет!

– В этом ты, конечно, права, – не мог не согласиться Дмитрий, принимая чашку с чаем из рук спутницы. – Но их все же четверо, а ворон один. Даже любопытно стало, кто кого переборет?

– Со временем все узнаем, – успокоила его девушка, присаживаясь в плетеное кресло.

Декабрь лишь хмыкнул на это, уже представляя, как Баба-Яга будет жаловаться на кавардак, творящийся в доме ее. Но говорить ничего не стал, решив выждать, а уж потом полюбоваться на представление, ожидающее их.

– А что с теми, кто на Серого и его семью напал? – решилась на вопрос Настя, понимая, что сколько бы они ни избегали грустной темы, поднять ее необходимо.

– И след этих татей простыл, – нахмурился Месяц. – Вот только что этим тварям от волков понадобилось, ума не приложу. Видимо, семья Серого им просто на пути попалась.

У Насти от предположения такого даже сердце в груди защемило.

«Как же это несправедливо – пострадать из-за того, что просто на дороге у чудищ оказались».

– Не грусти, Настенька, – сжав ее ладошку, ласково попросил Дмитрий. – За все зло отомстим им, дай только срок!

Прикрыв глаза и молча соглашаясь со словами Месяца, девушка только тихо вздохнула.

В остальном же завтрак прошел в тихой, даже какой-то семейной атмосфере.

«Как странно здесь все, – думала девушка, пробуя пирожок со сладкой начинкой и наблюдая за сидящим напротив мужчиной. – Здесь, в этом мире, во многом так похожем на мой, но и одновременно так отличающемся от него. Вчера напали на семью Серого – случилась очередная беда. А Месяц совершенно спокоен и даже отрешен. Правильно ли это? Почему никто не «поднят по тревоге»? И, что совсем уж удивительно, почему я тоже спокойна? Сижу, завтракаю, словно и не видела вчера чужого горя. Так присутствие Месяца на мне сказывается или холод, душу сковавший? Или, возможно, я неверно сужу о роли Месяцев в ходе событий? Должен ли Дмитрий вмешиваться в процессы, идущие в мире, если они ему не угрожают? И значима ли в его бесконечной жизни облеченного силой вчерашняя гибель волчицы? И будет ли и меня волновать подобное через несколько столетий?..»