Смерть наудачу - Владимир Михальчук

Грязная подстилка демонов!

Мне удалось не выдать свою догадку. Я только скрипнул зубами, сделав вид, что оступился на покачивающейся палубе.

– И не думал, что на море бывает так холодно. – Мои плечи проделали неуверенное движение. Лично я придавал ему значение – «поежиться». Поняла ли девица, меня не интересовало.

– Да что вы, Ходжа, – удивилась овечка, не сводя с меня странного – очень странного! – взгляда. – Посмотрите – оба солнца полыхают как сумасшедшие. У вас на лбу испарина, а вы говорите – холодно.

– Морская болезнь, – пробормотал я, как можно более деликатно выскальзывая из цепких пальчиков девицы. – Прошу меня простить, извинить и миловать. Подождите здесь две минутки. А я сбегаю в каюту и приоденусь в плащ.

– Какой?.. – воскликнула незнакомка, высоко подняв брови.

– Любимый! – Я понесся обратно, размахивая полами того самого плаща, который якобы собирался захватить.

По трапу обратно на верхнюю палубу. По узкому коридору мимо вывески «Ресторан для высоких». Дальше-дальше, пока хватало дыхания.

В конце коридора, по обе стороны дверки с рисунком писающего дракончика, нерушимо дежурили мои матросы.

– Он там?! – вскричал я.

Парни синхронно кивнули.

Сердце едва не выскочило из груди. Я догадался, зачем девица отвлекла меня малопонятным разговором и потащила на нижнюю палубу!

– Граф!

С истошным криком я грохнул ногой в хлипкую дверь гальюна. Тонкий магиталлический лист прогнулся, замок фатально крякнул. Дверь с громким хлопком вылетела из рамы и повисла на одной петле.

Баглентайт сидел на толчке, безвольно свесив голову. На гортани набухало алое пятно. Маленькие капельки крови сочились из-под шкуросталевой веревки, обвивавшей шею. Оба конца «удавки» исчезали за приоткрытым иллюминатором.

– Убили! – выдохнул я, бросаясь вперед.

Задыхаясь от переизбытка эмоций и содрогаясь от досады, я отпихнул дра’Амора к стене. Петля немного ослабла, оставив еще шанс на то, что граф оклемается.

Я не помнил себя от ярости. Выхватил «Каратель» и, перескочив через сгорбленного посла, ткнул раскаленным клинком в открытый иллюминатор. Гарда ударила в крепко сжатые пальцы – острие с усилием вошло во что-то твердое, но податливое.

Раздался булькающий крик. В приоткрытую створку хлынул горячий поток кипящей крови.

– Достал!

Лишь спустя секунды я понял, что крик – мой собственный.

На круглую раму иллюминатора легли тонкие окровавленные пальцы. Они сжались в конвульсии, царапнули магиталл и сползли.

Просунув голову, я успел увидеть, как щуплое тело парня-барана переваливается через низкие перила. Убийца кувыркнулся в воздухе, ударился о толстое заграждение нижней палубы и с громким всплеском ушел под воду.

– Ай!

Кто-то истошно кричал в предсмертной агонии. Прямо за моей спиной!

Я с трудом влез обратно, изо всех сил отталкиваясь от переборки. И едва успел отбить летящий в меня клинок.

На залитого кровью графа дра’Амора медленно валился один из матросов. В широкой ране на горле виднелись остатки разрубленного кадыка. Второй русалкин лежал в коридоре. Его подрагивающие ноги еще стучали о порог туалета.

– Ты убил моего брата, ищейка, – голос девочки-овечки дрожал от ненависти.

– Еще не факт, – ответил я, подступая на шаг. – Твой родственничек скрылся под водой – мог и выжить.

Конечно же, я врал. Внутри моего полиморфоружия находится серебряный сердечник. Любой, даже самый здоровый оборотень, получив этим проклятым металлом в грудь, тут же скончается. Не говоря уже о худеньком парнишке.

– Ты лжешь!

В меня полетел еще один метательный нож. Заточка была исполнена так искусно, что понадейся я на защитный полог полиморфоружия – тут же схлопотал бы острием в сердце. На лету отбросил его гардой «Карателя». Сумел вывернуть плечо и пропустить снаряд мимо груди. Серебряный шип, со звоном упавший на пол, весьма напоминал орудие убийства Длинного.

– Так это ты?! – Я был готов разорвать девицу голыми руками. – Ты убила моего друга!

Незатейливый монолог – соглашусь. Но в тот момент меня не хватало на более изысканные речи.

Мысли вертелись в голове с устрашающей скоростью. Здоровяк Мак-Паско, улыбающийся и бросающий мне легкий тренировочный меч. Окровавленный Люэн, вытаскивающий меня из-под груды мертвых демонов. Тоскующий под бутылочку дешевого эрзац-портвейна добряк Длинный. И все эти чудесные парни мертвы, ипостаси слились в окоченевший труп хронического алкоголика; в нем торчит острая игла метательного ножа. Брошенная тоненькой ручкой бессердечной девки-овцы.

Я не запомнил, как вырвался из туалета.

События мелькали вместе с ярко-апельсиновым пламенем «Карателя». Разгоряченное острие жужжало вокруг девицы, не позволяя ей нанести ответный удар. Защитный магический кокон прижимал противницу к переборкам.

Госпожа Невзрачная Убийца была явно не робкого десятка. Она стремительно двигалась, изгибалась и кувыркалась в немыслимых кульбитах. Но все же не могла противостоять разъяренному лисоборотню, пылающему желанием справедливого отмщения.

– На тебе!

«Каратель» чиркнул девушку-овцу по виску. Она успела отшатнуться, но лишилась доброго клока волос. Кровь заливала ей глаза, левая нога едва функционировала – в колено угодил мой кованный магиталлом ботинок. И все же девица защищалась, сколько хватало сил.

Не единожды убийца пыталась достать из подвязки на бедре очередной метательный нож. Но я предвидел каждый ее жест и заставлял отступать под градом ударов. Противнице приходилось парировать мои выпады коротким серебряным серпом – излюбленным оружием наемных убийц.

– Хья!

Девка высоко подпрыгнула и, оттолкнувшись от стены коридора, перескочила ярящийся клинок «Карателя». И отличным ударом влепила мне ногой в лоб. Я отшатнулся и едва не упал, прислонившись спиной к исковерканной двери гальюна. В последний момент сумел отмахнуться клинком и блокировать просвистевший у горла серп.

Пробовал достать негодницу то ударами по ногам, то серией приемов по верхней части туловища. Но овечка ускользала, пользуясь тем, что узкий коридор не позволял мне фехтовать на полную катушку.

– Ах так! – заорал я, скривившись, когда тонкий серебряный коготь серпа распорол мне щеку.

Серебро очень болезненно действует на организм оборотней. Учеными доказано, что в этом смертоносном металле содержится нечто, неблаготворно воздействующее на регенерацию клеток. Раны, нанесенные серебряным оружием, очень долго не заживают, а если задет какой-нибудь жизненно необходимый орган, – любому оборотню обеспечен летальный исход.