Лабиринт тайных книг - Паоло Ди Реда

Мысли королевы были заняты браком ее дочери Маргариты. Нужно было убедить Маргариту отказаться от ухаживаний красавца-герцога де Гиза и поскорее выйти замуж за Генриха, сына Антуана Бурбонского и Жанны д’Альбре, который после смерти своей матери поднялся на трон Наварры, поклявшись защищать протестантов.

Жанна была против женитьбы сына на Маргарите. Понятно, что целью брака являлось объединение Франции и попытка мирного решения проблем между гугенотами и католиками. Она неохотно подписала брачный контракт, ибо он давал Генриху последнюю надежду выстоять в схватке с доминирующим родом Валуа. Многие считали, что Екатерина Медичи была замешана в смерти Жанны, которая после подписания контракта скоропостижно скончалась, скорее всего отравленная коварными итальянскими сыщиками королевы. Маргарита отказывалась выйти замуж за этого «деревенского» принца. Он увез бы ее из Парижа, далеко от роскоши и праздников королевского двора, далеко от любимых братьев. Екатерина понимала, что дочь в чем-то права: Генрих был третьим в списке претендентов на престол и мог подняться на трон только при условии, что ни у кого из троих братьев Маргариты не будет наследников мужского пола. Но предсказания, которым Екатерина верила больше, чем самой себе, утверждали, что Генрих Наваррский займет трон короля Франции, а Маргарита, ее любимая дочь, станет королевой. Этот брак был гарантией, что хоть кто-то из ее детей будет править Францией.

Из-за подготовки к свадьбе Екатерина совершенно забыла о Козимо Руджери, и он страдал от этого. Но еще больше страдал, зная, чем все закончится. Он не был удивлен, когда стало известно, что восемьсот рыцарей, одетые в черное в знак траура по смерти Жанны д’Альбре, въехали в Париж в качестве свиты и охраны Генриха. Козимо знал также, что среди парижан, да и среди всех французов, росла напряженность из-за противоречий между католиками и протестантами. И недостаточно было этой свадьбы, чтобы успокоить волнения, вспыхивавшие в разных уголках королевства. Но главное, большинство французов хотели видеть на престоле своего идола — герцога де Гиза, вместо бесхребетного Карла IX, сына Екатерины Медичи, находившегося полностью под ее влиянием или, что еще хуже, в плену у протестантов.

Франция жаждала и требовала крови. Руджери, разочарованный в королеве, перешел на сторону герцога де Гиза и на вопросы Екатерины о будущем семьи и государства отвечал ей то, что она хотела слышать. Его влияние ослабевало, так как было основано лишь на воспоминаниях о прошлом. И вдруг Руджери снова призвали к королеве.

Через четыре дня после свадьбы Екатерина вместе с сыном Генрихом Анжуйским организовала покушение на адмирала Колиньи. Но засада провалилась, глава армии протестантов был только тяжело ранен в плечо. В Париже после свадьбы оставалось еще более двух тысяч гугенотов, вооруженных и готовых отомстить за своего вождя. Положение было критическим. Герцог де Гиз настаивал на необходимости уничтожить всех лидеров гугенотов. Но сын Екатерины, король Карл IX, пошел еще дальше, утверждая, что нужно уничтожить всех гугенотов, а не только их главарей. Все знали, что именно из-за своей слабости он часто поддерживал радикальные идеи, слушаясь лишь инстинктов.

Королева вызвала Руджери, чтобы получить ответ на вопрос: какое же решение нужно принять? Руджери, послушный указаниям герцога де Гиза, сказал:

— Король прав, моя госпожа. Звезды склоняются к этому решению.

Королева взглянула на Карла и произнесла:

— Так тому и быть.

Де Гиз не ожидал ничего другого — он получил официальное разрешение совершить истребление части французского народа.

Руджери был ошеломлен, когда Екатерина буквально ворвалась в его комнату со словами:

— Козимо, нужно все остановить! Я видела во сне кошмар, который ужаснее всякого ада. Надо вызвать герцога де Гиза и предупредить его.

Руджери прекрасно понимал, что, если он подчинится королеве, доверие герцога к нему будет потеряно навсегда. Но он видел, что Екатерина по-настоящему потрясена пережитым во сне. Видимо, она начала осознавать, что дала благословение на резню своих подданных. Руджери догадывался, зная герцога де Гиза и его людей, что их жестокости не будет предела и что прольется море крови, но был убежден, что ничего не нужно менять. Надо только переубедить или обмануть королеву. И Руджери пошел на предательство:

— Нельзя идти против судьбы, моя королева Все уже предрешено, и ничего невозможно изменить.

— Но, Козимо, мы можем еще что-то сделать? Чтобы мое имя не было связано с ужасом и преступлением и чтобы потом моя душа не была навсегда проклята, а я осуждена на адские муки?

— Ваша душа слишком благородна, ваше величество, ее место только на небесах.

— Вы разговариваете, как глупый льстец, Козимо. Я приказываю вам сейчас же вызвать герцога де Гиза, чтобы остановить все.

Руджери сделал вид, что слушается, но ничего не выполнил. Он не только специально выждал, чтобы де Гиз слишком поздно узнал о приказе королевы, но и организовал все так, чтобы колокольня Сен-Жермен-л’Оксерруа начала звонить на полтора часа раньше, подав сигнал к массовому истреблению людей вопреки приказу Екатерины.

Годы интриг. Все друг против друга, и все во имя Бога. Руджери мог быть доволен. Кровопролитие и истребление протестантов подтверждали верность его предсказаний и его славу как самого главного астролога королевства. Екатерина и ее сыновья могли спокойно продолжать править страной.

Во имя «священной войны за веру» Екатерина принесла настоящее жертвоприношение своим личным языческим идолам — колдунам и астрологам, которых она почитала больше, чем самого Бога. Тысячи мужчин, женщин, стариков и детей были самым диким образом вырезаны по всему Парижу. Тела зверски убитых людей, изувеченные, обезображенные, заполняли улицы, площади и даже церкви города. Вода в Сене изменила свой цвет, по ней плыли трупы. Площадь перед собором Нотр-Дам утопала в крови, которую еще долго не могли отмыть. В эту ночь жизнь человека ничего не стоила, победили ненависть, мщение и звериные инстинкты. Все забыли Бога и его главную заповедь: не убий.

Екатерина давно удостоверилась, что все предсказания Нострадамуса сбывались, одно за другим. Генрих де Гиз был убит в Блуа. Ее любимый сын, король Франции Генрих III, приказал уничтожить дерзкого герцога, считавшего себя настоящим правителем Парижа. Сейчас, согласно тем же предсказаниям, он умрет сам, оставив трон другому Генриху — Генриху Наваррскому и его супруге, дочери Екатерины, Маргарите. Сама же старая королева была больна, и ничто уже не могло вывести ее из меланхолии.

В самом начале нового года, перед праздником Богоявления и Днем поклонения волхвов, считавшимся главным для астрологов, Екатерина почувствовала себя особенно плохо. Для носителей фамилии Медичи это особый день — праздник настолько важный, что все члены этого огромного семейства были увековечены на полотне гениального Беноццо Гоццоли одетыми в костюмы волхвов. Этот же день стал фатальным для многих из них. На гробницах Алессандро и Лоренцо Медичи выгравирована дата их смерти — шестое января.