Моя свекровь и другие животные - Карина Демина

– Выходи сражаться, ублюдок! Или ты только так способен… задавить силой Союза. Вы пришли, хотя вас не звали! Вы уничтожили все, что мы создавали немалым трудом!

Он говорил это не для Нкрумы.

Манифест, надо полагать, который, подобно вирусу, разлетится по Сети, заставляя очередных юнцов поверить в чужие идеалы.

Плохо.

– И я, – такхарец ударил себя кулаком в грудь, – вызываю тебя на бой! На честный бой! Решим все один на один!

Связист заворчал.

И рука дубль-капитана замерла над цветной панелью.

– Победишь ты – и мы сдадимся! Слышите? А нет – уберетесь вы! Если же не уберетесь, – такхарец оскалился, – вам придется туго… Думаешь, ты уничтожишь всех нас? Наши братья живут там!

Взмах руки.

И такхарец замирает. Изменяются модуляции его голоса, появляются глубокие рычащие ноты, которые заставляют пригнуться.

– Они среди вас, они за вашей спиной, они ждут мгновения, чтобы ударить, и однажды ударят. Им станут известны ваши имена. Каждого, кто участвовал в этой зачистке. Неважно, командир ты эскадры или простой мастер, но ты станешь жертвой. Однажды возмездие грядет!

– Он на связи? – уточнил Нкрума.

В возмездие он не слишком верил.

– Да.

– Передай, что я согласен.

– Что? – Дубль-капитан дернул конечностью, едва не вонзив шипастый отросток в переплетение кабелей. – Вы и вправду собираетесь…

– Они готовились к нашему визиту. – Нкрума осознал это явственно и даже удивился, как вышло, что осознание это пришло лишь теперь. – А значит, там, внизу, нас ждет горячий прием. Скольких мы потеряли? А потеряем еще вдвое, втрое больше.

Нападения последнего года.

Резня в Кахртке, которая была напрочь лишена всякого смысла, ибо кому могли причинить вред океанологи?

Наглая атака на курортный Ихшас и вирус, выпущенный в систему воздухообмена Игора.

Укол за уколом.

Жертва за жертвой.

И Совет – оцепеневший, потерянный. Партия деструкторов и речь Ил-Лайши, которую крутили несколько дней.

Постановление.

Подготовка. Им бы здесь притихнуть на годик-другой, поскольку Совет очнулся и попытался все изменить, ведь вооруженный конфликт – это слишком, но…

Аршар и вырезанный до последнего жителя город. Их выволокли на площадь и убивали медленно.

Видео казни в Сети.

Очередной манифест с призывом свергнуть тиранию Совета.

Корабли выходят, и пара пиратских кланов поспешно удаляется в нулевую зону, открещиваясь от происходящего.

И очередное видео.

Свободный город свободных людей, где все разрешено, были бы деньги, а деньги бывают всегда, ведь это так просто, пойти и взять, что тебе нравится. Галакты слабы.

И беспомощны.

Их привели в это место и бросили на растерзание старую станцию. Потратили несколько тысяч мин на заградительные поля. Подбросили пару боевых спутников и совсем уж древних диверсионов, которых истребители сшибли еще на подлете.

Их заставили вступить в бой. Принять его.

И использовать газ.

Картина зверств Галактического Совета уже выгружается в Сеть, как и видео гибели Свободного города.

Мужественные повстанцы.

И злые галакты, задушившие тонкие ростки свободомыслия. В этом ключе будет подаваться информация, и если Нкрума откажется от поединка, то скоро его назовут бесчестным.

Кровавым.

Да и вообще, у него был один-единственный способ переломить ситуацию.

– Да, – сказал он дубль-капитану. – Условие временного перемирия. Любой сбитый корабль, любой выстрел будут считаться нарушением договора.

Джажро замер.

Пригнулся.

И заворчал. Кажется, на такой поворот событий он не рассчитывал.

– Ты, отродье…

– Пустыни, – подсказал Нкрума, разоблачаясь. Конечно, скафандр создавался под него, но все равно был неудобен. – Я родился в пустыне.

– А сдохнешь в космосе…

Не корабль, не планета, затянутая серыми тучами. Она сама силилась избавиться от заразы, не зная, что на это избавление потребуются годы.

Каменистая луна.

Защитный купол повисает над четырьмя маячками. Площадь небольшая, но им хватит. Серая туша линкора заслоняет солнце, и в какой-то момент Нкрума думает, что капитан прав: это все детство и глупость.

Тем более без скафандра.

Если купол рухнет, то погибнут оба. Впрочем, такхарцы никогда не спешили умирать.

Джажро ждал.

Убежище где-то здесь, внутри этого спутника. Если понадобится, Нкрума распилит его на куски, сколько бы времени это ни заняло, но доберется до нутра.

– Мы заблокировали систему, – на всякий случай предупредил он соперника.

Тот лишь зашипел.

Поздно.

Те, кто затеял игру, убрались отсюда задолго до войны.

– Расскажи, кто тебя нанял? – Нкрума наблюдал за тем, как такхарец кружит, то подбираясь ближе, то отступая. Хвост скользнул по песку, сбив пару красных обломков, и замер.

– Нанял?

– Ты ведь не настолько умен, чтобы спланировать все эти удары. Страховые компании? Они сейчас на подъеме. Или кто-то из Совета, кому понадобилось повысить уровень полномочий?

– Ублюдок, – выдохнул такхарец.

Примитивное создание, и ругательства у него примитивные. И странно даже, что харизмы – а такхарец был отвратительно харизматичен – оказалось достаточно, чтобы быть втянутым в эту игру.

– Ты и вправду веришь, что они сдержат слово?

Такхарец атаковал.

Он был быстр. И силен. И еще смертоносен. Но он никогда не жил в пустыне.

– И что ты сделал? – спросила я, завороженная.

– Оторвал ему голову. – Нкрума широко зевнул, продемонстрировав отменные зубы. – Времени у нас было немного. Следовало начинать эвакуацию.

Когда пришельцев в экзокостюмах стало слишком много, Арагами-тари подумала, что воспитывали их плохо. Никто не удосужился вытереть ноги, а некоторые еще и ели, кроша на ковер. Тот был несказанно рад. И стало быть, дня через три придется стричь.

Если не раньше.

Ворс поднялся, налился цветом, а по углам проступили тонкие иглы спороносных колосков.

– И что мы тут делаем? – Бои держалась рядом.

– Сидим, – спокойно ответила Арагами.

И осиротевшие девицы из рода Гарахо кивнули.