Один день мисс Петтигрю - Уинифред Уотсон

– Вы так добры, – пролепетала мисс Петтигрю.

– А также внезапно почему-то очень одинок.

Он притянул мисс Петтигрю к себе, и его рука снова крепко обвилась вокруг нее.

Они подкатили к Онслоу Маншенс. Джо отпустил такси и вошел в подъезд с мисс Петтигрю. Внутри было пусто. Ночной швейцар их не встретил. Джо совсем уже собирался подняться наверх и коротко переговорить с мисс Лафосс наедине, но мисс Петтигрю его остановила.

– Прошу прощения, – сказала она робко, – но я предпочла бы дальше идти одна. Мисс Лафосс была исключительно добра ко мне. Я не могу себе позволить появиться у нее на пороге с посторонним человеком. Это означало бы злоупотребить ее гостеприимством. Уверена, что она не одобрила бы.

– Как вам будет угодно, – согласился Джо, наощупь пробуя достичь обычных для мисс Петтигрю высот вежливости и тщетно пытаясь представить себе мисс Лафосс в роли разъяренной хозяйки. Насколько ему было известно, Делисия, скорее всего, даже и не заметила бы, что мисс Петтигрю привела с собой десятерых посторонних людей.

– Моя визитная карточка, – сказал Джо решительно. – Завтра ровно в двенадцать на этом самом месте. Если вас здесь не окажется, я вышлю за вами сыщиков с собаками. Я не шучу.

– О! – прошептала мисс Петтигрю. – Вы действительно поможете мне устроиться на какую-нибудь работу?

– Несомненно, – сказал Джо, бросив на мисс Петтигрю настолько многозначительный взгляд, что ее сердце затрепетало. – Я обязательно найду вам место.

– Спасибо вам, – выдохнула мисс Петтигрю. – Я ни за что не стала бы вас беспокоить… Просто… Просто я ужасно боюсь. Так долго быть без работы – это на самом деле очень страшно.

– Не стоит благодарности, – сказал Джо. – Прошу вас, не беспокойтесь.

– Спокойной ночи. И… Благодарю вас за самый счастливый вечер в моей жизни.

Она протянула ему свою руку, но Джо привык пренебрегать формальностями. Он снова сжал мисс Петтигрю в объятиях и крепко поцеловал ее.

– До завтра, – сказал он.

Первые несколько ступенек мисс Петтигрю преодолела как в тумане.

Джо растолкал ночного швейцара и выпытал у него номер мисс Лафосс. Подождав десять минут, он снял трубку телефона.

– Слушаю, – раздался голос мисс Лафосс.

– Делисия?

– Да. Кто это?

– Это я, Джо, только тихо. Мисс Петтигрю у тебя?

– Да.

– Подержи ее до завтра.

– Легко.

– Утром объясню. Ничего ей не говори.

– Хорошо.

– Я зайду пораньше.

– Не обязательно. Птичка никуда не улетит.

– Умница. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Джо повесил трубку.

Мисс Петтигрю шла вверх по ступенькам, как лунатик. Ноги ее погружались в пышный ковер. В здании стояла тишина. Тусклые лампочки освещали лестницу и коридоры. Тишина настроила ее на раздумья. Радость шаг за шагом покидала ее. Она запнулась и пошла медленнее. Сказочные дворцы исчезали в воздухе вокруг нее. Она смотрела прямо вперед, и перед ней вставал призрак ужаса, ожидавшего ее вскорости.

День, ее один день, подошел к концу. Он был прекрасным, но он закончился. Она снова видела себя такой же, какой она была всю жизнь, какой она была и утром, когда впервые поднималась по этим ступенькам, – нищая, безработная, непривлекательная. Ее истинная сущность. Ее случайные проказы позабавили мисс Лафосс; мисс Лафосс привыкла к тому, чтобы ее забавляли, однако новизна быстро выветривается.

Сейчас она войдет, отдаст мисс Лафосс ее одежду, влезет в свою собственную, вернется в прежнюю себя – повыбитую жизнью, ненадежную, незаметную. Мисс Лафосс, несомненно, будет слегка раздражена, пока не найдет наконец удобного повода избавиться от досадной помехи.

Мисс Петтигрю не могла заставить себя представить эту сцену. Что угодно, только не это. Вот что: она вбежит, заявит, что невероятно спешит, моментально переоденется, быстро и коротко поблагодарит и сейчас же уйдет. Память, которая останется о ней у мисс Лафосс, не должна была омрачиться ни минутой раздражения.

Но даже приняв это храброе решение, мисс Петтигрю не могла заставить свои ноги переступать быстрее. Напротив, она шла все медленнее, скованная непреодолимым страхом. Миссис Покнел ее просто не впустит. Да она и не осмелится постучать в такое возмутительное время. Остаток ночи ей придется провести на улице. Дрожа, она привалилась к стене.

Несколько секунд страх владел ею безраздельно, но потом она все же отправилась дальше. Знакомый коридор, знакомая дверь. Неужели не прошло еще и суток с тех пор, как она впервые увидела ее, подошла к ней с робким волнением, пытаясь угадать, какой прием ожидал ее внутри, предчувствуя поражение и все же надеясь, что на этот раз ей удастся его избежать, – и никогда в самых смелых мечтах не предполагая, что на самом деле с ней случится?

«Вот и все, – подумала мисс Петтигрю. – У меня был один день. Мне повезло. Некоторым не достается и этого. Смелее».

Она сделала еще один шаг по направлению к трагическому финалу. Гладкий мех шубки мисс Лафосс все еще обнимал ее, но уже холодно, неубедительно. В душе мисс Петтигрю уже видела себя в буром пальто, помятой шляпке и растрескавшихся туфлях. Видела себя снова неумелой гувернанткой, лишенной храбрости, лишенной очарования, лишенной души. Такой, какая она есть, она не могла понравиться ни одному мужчине. Конечно, флирт – забавная игра, мужчины понимали, что по ее правилам полагается льстить и потакать прихотям, но взамен ожидали соответствующего беззаботного отношения к своему вниманию. Лишь ее дурацкая неопытность заставила ее принять все настолько всерьез. Стоит господину Бломфельду увидеть ее завтра без маски, и он просто не поймет, что же теперь с ней делать и как от нее повежливей избавиться. Мучительная, болезненная, стыдная неловкость. Нет, этого она не позволит. Она никогда больше не покажется ему на глаза.

«Нет, – прошептала она. – Никогда. Пусть хотя бы он запомнит меня такой, какой я была этим вечером».

Она стояла перед дверью мисс Лафосс; секунды текли, складываясь в минуты. Она никак не могла заставить себя нажать кнопку звонка, оборвать нить своей рукой.

«Дорогая моя, – подумала мисс Петтигрю. – Вы были невероятно добры ко мне. Я не заставлю вас этого стыдиться».

Она медленно подняла руку и позвонила. Из квартиры послышался звук колокольчика. Короткая пауза, и дверь распахнулась.

– Джиневра! – вскричала мисс Лафосс. – Гадкая девчонка! Где вы пропадаете? Я уж и не знала, что думать! Заходите же скорее! Неужели Джо соблазнил вас? Признавайтесь же!

– Я очень тороп… – начала мисс Петтигрю, помня данное себе обещание, но вид мисс Лафосс, ничуть не менее милой, но гораздо более счастливой, чем во время их первой встречи, и ее искреннее, радостное приветствие, разрушили ее решимость.