Последний - Катя Дорохова

день были задумчивы и рассеянны. На меня больше внимания не обращали, погрузившись в суетливую, и какую-то бесцельную беготню. Когда потребовал показать команду, чтобы удостовериться, что ошейники им тоже сменили, даже не стали плеваться, проклинать. Молча провели в соседнее помещение, позволив убедиться и даже перекинуться парой слов с ребятами. Такая покладистость пугала сильнее мертвого света ламп и холода приборов.

На верхний этаж поднялся резво. А вот по коридору уже шел, все замедляясь. Глупое желание оттянуть проблемы. Золотая табличка на печально знакомой двери издевательски поблескивала, отражая осточертевший искусственный свет. Поколебавшись мгновение, дернул ручку, не желая проявлять вежливость. Дверь поддалась, распахнулась.

До моего появления Наори, судя по всему, размышлял: он стоял у окна, глядя куда-то вдаль. На меня бросил быстрый взгляд через плечо. Вздохнул тяжело и отвернулся от стекла. Улыбнулся, изучив меня любопытным взглядом.

На Наори я смотрел с удивлением. Улыбка на его губах была какой-то излишне легкой, радостной. Искренней!

— Устал я, — ошарашил признанием Наори.

После отошел от окна и, не спеша опускаться в свое кресло, взял со стола бутылку. Плеснул в широкий, толстый бокал немного напитка, прозрачного, медового, протянул мне.

— Присаживайся, Найт, выпьем.

Все еще пребывая в полном недоумении от происходящего, взял предложенный напиток и сел в кресло. Я мог бы решить, что Наори опять играет, но его эмоции говорили об обратном.

— Что происходит, Наори? — сузив глаза, решил уточнить непонятное поведение человека.

Отвечать он не спешил, налил во второй бокал и, медленно опустившись на свое место, втянул аромат напитка.

— Знаешь, пока тебя не было, я кое-что понял. Оказывается, среди моих подчиненных нет ни одного человека, с которым можно просто поговорить, — сокрушенно произнес он, глядя в бокал. — Кажется, мне тебя не хватало. И тем обиднее, что скоро придется от тебя избавиться.

— Думаю, ты это как-нибудь переживешь, — произнес ядовито, хмыкнув.

— Конечно, — ухмыльнулся Наори. — А пока мы еще можем побеседовать, начнем. Расскажи мне, Найт, что тебе удалось узнать.

Посмотрел на Наори долгим взглядом, словно подбирая слова, и начал:

— Мы имеем дело с довольно многочисленной, но слабо организованной группой. В состав ее входят слишком разные существа, что приводит к дрязгам в верхах. Еще какое-то время назад их сил хватало для штурма, но постепенно разочарованные иные расползаются, не желая полагаться на таких командиров.

— То есть, ты хочешь сказать, что эти существа нам не опасны? — спросил Наори, медленно вращая бокал и вглядываясь в стекающий со стеклянных стенок напиток.

— Не совсем, но тебя ведь это не интересует, не так ли? — я склонил голову набок, вдруг осознав, что не так с этим человеком.

Наори улыбнулся. Поднял взгляд от напитка, всмотревшись мне в глаза, и насмешливо спросил:

— Неужели так заметно?

— Ты же в курсе, что я эмпат. Для меня заметно.

— Да, ты прав, эта информация больше не имеет ценности. Мы победили, Найт, — он сделал маленький глоток. — Кто бы ни был там, по ту сторону баррикад, это уже не важно. Еще пара дней и нам будут нестрашны даже такие, как ты.

— Это связано с починкой портала, так? — я повторил за Наори, вглядываясь в янтарные потеки на стекле.

— Угадал.

— Нечего было угадывать. Ты зря дал мне время поговорить с командой, Наори, — я холодно смотрел на человека, почему-то не ощущая больше страха или гнева. Наконец, ко мне вернулась уверенность и холодная ярость, позволявшая выходить живым из самых тяжелых передряг.

— А ты действительно изменился, — задумчиво протянул человек. — Думаю, с таким вампиром я бы не рискнул играть.

— Рад, что ты оценил меня по достоинству, — губы искривила ядовитая усмешка. — Скажи мне, Наори, раз уж мы решили побеседовать, ради чего это все?

Во взгляд Наори вернулась насмешка. Изучив меня снизу доверху, он все же заговорил:

— Зачем? Понимаешь, Найт, мой мир погряз в дерьме. Причем не только в переносном смысле. Наша планета перенаселена, люди буквально живут друг у друга на голове. Земля истощена, ресурсы подошли к концу, и я не только о полезных ископаемых. Если пластиковые бургеры еще как-то удовлетворяют потребность людей в пище, то за стакан воды они готовы перегрызть друг другу глотки. — Наори повернул голову, вновь уставившись в окно. — Таким как я, в принципе, живется неплохо. Богатые районы чистые. Там достаточно воды и еды, нормальной, чистой, но с некоторых пор даже там стало небезопасно, бедняки озверели.

Настоящие люди уже давно искали выход из ситуации. Многие вложились в развитие космических программ и даже отправили кого-то на ближайшую планету нужного типа. Вот только пока они доползут, пока придет ответ, пока, в конце концов, мы доползем туда — мы не доживем. Однако нам несказанно повезло. Мне повезло! Однажды на землю попало несколько существ. Они были настолько заняты друг другом, что не заметили перехода. Мы с ними немного поболтали, — на лице человека заиграла злая, кровожадная улыбка, рассказавшая лучше своего обладателя — как именно проходил разговор. — Это стало началом. Умные люди вложились в мой проект, и он увенчался успехом, не сразу, но… Конечно, разрушив портал, ты мне насолил, да, но нам удалось все исправить. Теперь ваша чистая, прекрасная планета принадлежит нам. Полная полезных ресурсов, чистой воды и свежего воздуха. Только достойнейшие люди, способные оплатить переход, будут допущены сюда.

Я слушал и недоумевал. Брезгливость ко всему роду Наори сковала тело. Не знаю, чего стоило подавить отвращение, не проявить его на лице. Даже, казалось, напиток, налитый этим человеком, приобрел запах падали. А от Наори шло довольство, он явно ощущал себя богом. Повелителем миров.

— Оплатить? Это достоинство? — преодолев сковавшее оцепенение, недоуменно спросил я. — У вас не хватает воды, но ты гонишься за деньгами?

— Конечно, Найт! Не пойму, чем ты меня слушал, — сокрушенно покачал головой Наори. — Я же сказал — воды нет только у тех, кто не способен оплатить ее! Ты должен понять меня! Ведь именно в твоем доме я нашел столько золота, что уже стал самым богатым человеком даже по меркам моего мира.

— Золото? Ну да я жил долго, очень долго. Накопилось, но, черт побери, именно поэтому оно